Татьяна Коган - Отпусти своего демона

Артем молчал, сжав губы в узкую полоску.

Никита устало вздохнул:

– А тут еще твоя травма… Ты столько времени стремился к цели, но неудачно споткнулся и повредил связку накануне важных соревнований. Это было нечестно. Несправедливо. Я решил уравнять ваши шансы.

– И ты сломал ему руку? – Артем не узнал собственный голос.

– Не я лично. Оксанка навела меня на нужных людей. Даниле просто случайно повстречались плохие парни. Бывает.

– Ты не имел права так поступать, – зло процедил Артем. – Не имел права.

Память предельно четко воспроизвела тот момент, когда он увидел Данилу, выходящего из палатки пресс-центра. Его руку покрывала гипсовая повязка. Сначала Артем испытал мгновенное облегчение, – ведь главный соперник выбыл из игры. Потом заговорила совесть. Свет подошел к Денни, чтобы выразить сожаление, но тот смотрел на него как на виновника своей неудачи. Получалось, что он, Артем Светлов, действительно был виновен. И титул получил незаслуженно. И все, чего добился, – добился нечестным путем.

– Прости, я не собирался тебе говорить, – пробормотал Никита, видя подавленность друга. – Я бы и не сказал никогда… Ты заслуживал победы. Ты лучший, ты это знаешь, и я знаю. А теперь об этом узнал весь мир. И я счастлив за тебя. Но мне чертовски обидно, что дружба у нас односторонняя получается.

Оксана обняла его руку и поцеловала в плечо. Полина обводила всех напряженным взглядом, но продолжала молчать. Артем смотрел в пространство с выражением крайнего отвращения на лице. Его реакция разозлила Никиту, он снова почувствовал раздражение.

– Знаешь, Темыч, на меня наваливалось много всяких проблем, о которых вы с Полимером даже не догадывались. Но я вас не втягивал, оберегал. Не хотел лишний раз тревожить. Если имелся хоть мизерный шанс справиться самостоятельно, я разруливал все один, не просил о помощи. Но теперь мне без вас не справиться. И что же я вижу? Кривое лицо и чистые ручки?

Повисла пауза. Никто из четверых не решался заговорить. Никита резко встал, с грохотом уронив стул.

– Знаете что? Счастливо оставаться! Сам разберусь, как обычно!

Он двинулся в сторону двери, но Артем перехватил его руку и заставил остановиться.

– Не дури. Никто не отказывал тебе в помощи. Если другого варианта нет, я подтвержу твое алиби.

Никита перевел взгляд на Полину. Та кивнула:

– Я тоже. Ты ведь не сомневался?

– У нас еще осталось спиртное? – простонала Оксана. – Мне нужно выпить.

Артем открыл холодильник и, протянув ей начатую бутылку водки, удалился в комнату. Устроился на матрасе, упершись лопатками в стену, и попытался унять внезапное головокружение. Хотелось заснуть и проснуться, когда воспоминания о сегодняшней ночи поблекнут и утратят болезненную остроту. Он так радовался, так гордился собой. И в одночасье потерял основания для счастья. Физически его жизнь не изменилась. Никто не отнял его титулы, не отменил планы. Но в душе все перевернулось. Он уже не чувствовал легкости и удовлетворения. И желания расти – тоже. Его успех держался на подлости. Ради лучшего друга предстояло пойти против совести. Не жизнь, а сказка.

Полина тихо прошла в комнату и села рядом. Некоторое время они молчали, потом Артем не выдержал:

– Прекрати.

– Что прекратить? – мягко спросила она.

– Прекрати смотреть на меня, как на больного щенка.

Полина улыбнулась:

– Ты как скажешь…

– Я в порядке. Не мне сейчас нужно сочувствовать, а Никите.

– Я за вас обоих переживаю. И хочу, чтобы ты знал: занял бы ты тогда первое место или второе – совершенно не имеет значения. Ты хороший человек и выдающийся трейсер. А жизненные законы пока никому не удалось разгадать. Почему происходит именно так, а не иначе. Почему сейчас у тебя нет удачи, а завтра есть. Почему то черная полоса, то белая. Ответы мы все равно не найдем. Мы можем лишь учиться принимать действительность такой, какая она есть. Не усложнять. Ценить близких людей и прощать их промахи.

Заметив, как скривился Артем, Полина улыбнулась и поднялась:

– Все, все, заканчиваю проповедь и больше не пристаю. Если хочешь побыть один – пожалуйста. Мы на кухне, если что.

Утром Никита позвонил в полицию и сообщил, что его машину угнали. Когда именно, он не мог сказать точно, ибо последние двое суток не выходил из квартиры, отмечая с друзьями новогодние праздники.

Джек стоял посреди тротуара, задрав голову вверх, и смотрел, как на крыше трехэтажного здания несколько парней исполняют акробатические трюки. Зрелище было удивительное. Они прыгали на самом краю, их темные подвижные силуэты отчетливо выделялись на фоне голубого неба. Чуть поодаль, на другом конце крыши, расположился оператор с камерой.

Несколько любопытных прохожих тоже остановились. Молодая немка в стильных очках поинтересовалась у Ивана:

– Вы не знаете, что там происходит? Съемки фильма?

Джек молча пожал плечами. Кто-то предположил, что это фанаты паркура.

– Я пару раз видел ребят, которые бежали по городу и перепрыгивали через препятствия. У нас вроде есть местная команда. Возможно, это они.

Несколько минут Джек наблюдал за эффектными передвижениями парней, а затем пошел в сторону располагавшейся на углу кофейни. Они договорились с Гретхен провести выходные в коттедже, она уже ждала его там. Но прежде чем отправиться в путь, Кравцов хотел выпить чашечку ароматного эспрессо. Здесь готовили лучший кофе в городе.

Сегодня Иван намеревался сообщить Гретхен о скором отлете в Москву и опасался, что она психанет и не захочет провести оставшиеся дни вместе. Его терзало искушение поставить ее перед фактом непосредственно в день отлета, но это было бы не очень красиво с его стороны. Джек надеялся на дальнейшее общение. В конце концов, они живут не на разных планетах. Самолеты летают регулярно. Он мог бы прилетать, скажем, раз в месяц на выходные. Планов о совместном будущем Кравцов не строил, но отказывать себе в удовольствии периодических встреч с Гретхен не хотел. Оставалось надеяться, что медсестра отнесется к этому с пониманием.

Иван сел за столик у окна, добавил в кофе сахар и сливки и медленно отпил глоток. Прекрасный вкус. В Москве он знал лишь два места, где бармены могли соперничать со своим коллегой из маленькой кофейни в центре Мюнхена. А может, дело вовсе не во вкусе напитка, а в особой, чарующей атмосфере, в доброжелательных посетителях, уютно разместившихся за деревянными, под старину, столиками, в джазовой музыке, лившейся из динамиков?

Джек допил последний глоток, отодвинул маленькую фарфоровую чашку и поднялся из-за стола. Едва вышел из кофейни, как на него налетел молодой парень.

– Извините, – пробормотал он по-русски и уже собирался бежать дальше, дабы догнать своих друзей, но Кравцов остановил его: