Шарль Эксбрайя - Бесполезное путешествие

Я снова пересказал байку о пропавшей Сесиль, о следствии, которое я веду, о необходимости узнать как можно больше о ее привычках, чтобы попытаться угадать, куда она могла сбежать.

— Сесиль Луазен?.. Не помню… Ах нет, подождите… Это такая маленькая блондинка, в ней не более сорока пяти килограммов? Незаметная? Банальная? В общем, из тех хлипких куколок, что сейчас в моде.

— Ей-богу…

— Да-да, вспомнил… Некоторое время она вертелась около моего сына, а может, это мой сын вертелся вокруг нее… Помню, однажды, в воскресенье утром, он привез ее сюда… Она даже поела с нами… У нее совсем нет аппетита… Настоящая птичка! И потом, подумать только, ее раздражал запах лис! Короче говоря. Гастон взял ее с собой на матч, и больше я ничего о ней не слышал… Так, говорите, она удрала?

— Похоже.

— Какое это имеет значение? Ну, а если вам совершенно необходимо выслушать мнение Гастона, то вы можете найти его на стадионе Серж. Накануне матча он практически все время проводит там.

— Я хотел бы поговорить с мсье Гастоном Ланкранком. Вы не знаете, он там? — обратился я к сторожу на стадионе Серж.

— Еще бы! Он всегда приезжает первым и уезжает последним! Этот человек по-настоящему предан нашей команде! Если бы все были такими, как он! Пойду скажу ему. Вы кто?

— Он меня не знает. Меня прислал его отец.

— Хорошо… Извините, вынужден оставить вас здесь, такие правила, понимаете?

Издалека я увидел, как сторож подошел к группе мужчин и поговорил с одним из них. Потом вернулся ко мне.

— Мсье Ланкранк просит вас немного подождать. Они скоро закончат.

Действительно, минут через пять люди ушли с поля и остановились в нескольких метрах от меня. Потом каждый подошел к своей машине, и только один продолжал стоять, махая рукой разъезжавшимся друзьям. Когда все машины уехали, Гастон де Ланкранк подошел ко мне. Красивый парень и вовсе не придурок, как называл его отец.

— Извините, что заставил вас ждать.

— Ничего… Ваш отец рассказал, где я смогу вас найти.

— Вы говорили с моим отцом?

— Примерно полчаса назад.

Он рассмеялся.

— Представляю, какими словами он описал своего сына!

— Похоже, он не особенно одобряет ваше пристрастие к регби?

— Конечно, он предпочел бы, чтобы я разделял его пристрастие к напитку, «который гонят специально для него». Но вряд ли вы приехали сюда, чтобы говорить о регби или о черно-бурых лисах.

— Нет. Я приехал, чтобы поговорить с вами о Сесиль Луазен.

— О Сесиль Луазен? Довольно странно.

Гастон слушал меня очень внимательно. Он не производил впечатления интеллектуала, но был славным парнем. Когда я закончил, он сказал:

— Меня это не удивляет…

— Правда?

— Она была не такая, как все.

— В чем?

— Трудно объяснить… Она не смеялась, не развлекалась, всегда была чем-то озабочена… словно стремилась к какой-то цели и не имела права ни на минуту отступить от нее…

Не таким уж наивным оказался это Ланкранк.

— Мне кажется, она нашла средство для достижения своей цели и удрала, никого не предупредив. Что бы вы хотели услышать от меня, мсье..?

— Феррьер. Я веду дело об исчезновении Сесиль.

— Вы из полиции?

— Отнюдь.

— Частный детектив? Не знаю, чем могу быть вам полезен.

— Каким образом вы познакомились с Сесиль Луазен?

— В «Кафе Америкен». Я часто захожу туда после матча… Она мне понравилась… Мы встречались несколько раз.

— Просто флирт или нечто более серьезное?

— С ее стороны, конечно. После пятой или шестой встречи она просила, чтобы я отвез ее в Куайрьер и познакомил с отцом. Не думаю, что они понравились друг другу, тем более что Сесиль никогда не согласилась бы жить с нами в горах на те скудные средства, которыми мы располагаем.

— Она говорила с вами о свадьбе?

— Да… Я бы даже сказал: поставила условие.

— Но ведь вы только что сказали, что ей не понравилось в Куайрьере.

— Она хотела, чтобы мы продали ферму и уехали… — Он рассмеялся. — Малышка отлично знала, чего хочет.

— И… вы не согласились.

— Не совсем так… Видите ли, мсье Феррьер, вообще-то Сесиль мне нравилась… и мне хотелось бы стать ее мужем и избавиться от лисиц, которых я ненавижу.

— Так в чем же дело?

— Нас разделяло нечто весьма серьезное, поэтому я не мог просить ее стать моей женой.

— Что же?

— Она не любила регби.

Я взглянул на него. Он говорил вполне искренне.

— И вы расстались… без скандала?

— Не стоило затевать его.

— Была ли Сесиль огорчена вашим отказом?

— Мне хотелось бы дать вам положительный ответ, но ровно через две недели я встретил ее в обществе Франсуа Лалоба, владельца авторемонтной мастерской в Моне де Сен-Блер.

— Мсье Франсуа Лалоб?

Человек, изучавший двигатель автомобиля, выпрямился и повернулся ко мне.

— Да. Чем могу служить?

Невысокий толстячок, должно быть, когда не возится с поломанными машинами, проводит время, рассказывая анекдоты. Он был буквально воплощением жизнелюбия, но жизнелюбия, заключенного в рамки материального благополучия. Таких людей любят в компании, потому что у них всегда наготове какой-нибудь веселый анекдот.

— Весьма деликатное дело.

— Деликатное?

— Я хотел бы поговорить с вами о Сесиль Луазен…

— Серьезно? Что же произошло с малюткой?

— Она исчезла.

Он добродушно расхохотался.

— Исчезла? Ну вы и скажете, старина! Должно быть, удрала с каким-нибудь парнем… Она только об этом и мечтала.

— Боюсь, тут все значительно серьезнее, мсье Лалоб.

Он нахмурился.

— Да?.. Но почему вы пришли ко мне?

— Вы ведь хорошо знали ее?

— О! Вы несколько преувеличиваете… Я не спал с ней, если вы это имеете в виду… Но сначала скажите: какое отношение к этому имеете вы, дружище?

— Ее родственники волнуются и…

— Ее родственники? — оборвал он меня. — Старая сова мамаша Ирель? Волнуется о судьбе племянницы? Расскажите кому-нибудь другому!

— Но она платит мне, чтобы я попытался узнать, что стало с девушкой.

— Вы меня просто огорошили! Как вас зовут?

— Мишель Феррьер.

— Мы с вами раньше не встречались?

— Я приехал из Лиона.

— Скажите, пожалуйста, старуха решилась на такие расходы! Но я все равно не понимаю, почему вы пришли с этой историей ко мне. Может, думаете, что малышка Сесиль прячется у меня?

— Конечно, нет!.. Но я видел девушку только на фотографии. Так что с информацией у меня негусто… Поэтому я опрашиваю всех, с кем она встречалась, и пытаюсь нарисовать себе более четкий ее портрет.

— Тяжелая работенка… Не хотел бы я быть на вашем месте…

Он вытер руки тряпкой.

— Мы ведь не станем говорить об этом стоя? Идемте в дом, жена нальет нам по стаканчику.

— Вы полагаете, мсье Лалоб, что ваши отношения с Сесиль Луазен — тема, которую можно обсуждать в присутствии жены?