Карл Вадасфи - Пропавшая без следа

– Пожалуйста, не надо, – повторяю я в последний раз, но на этот раз ни звука не срывается с моих губ.

Он начинает двигаться взад-вперед. Все быстрее и быстрее. Пронзает меня все сильнее. Я впиваюсь зубами в чулки, пытаясь не думать о том, что происходит, чтобы не сойти с ума. Но это не помогает. Мне хочется убить этого человека. Я жажду мести. Хочу увидеть, как он страдает, корчится от боли, которую я причиняю ему. Хочу, чтобы ему было так же плохо, как мне сейчас.

Но этому не суждено сбыться.

Я буду думать лишь о том моменте, когда все кончится и он убьет меня. Возможно, он об этом не догадывается, но в душе я останусь непобежденной. Я не покорюсь и без страха покину эту жизнь.

Я пытаюсь перестать плакать, но слезы продолжают струиться по щекам. Эти проклятые слезы смешиваются с его потом, который капает на мое лицо. Смотрю ему прямо в глаза, но он отводит взгляд. Он избегает смотреть на меня. Теперь я ясно вижу – ему стыдно. Он стыдится того, что творит. Но все же продолжает, все жестче, все безжалостнее, и вот его голова опускается на мое плечо. Он прячется от меня. Я чувствую, как его зубы впиваются в мою шею. Я открываю рот, чтобы закричать, но не могу издать ни звука. Ничего, только полная тишина.

А затем наступает неизбежный финал: он кончает. Он вскидывает голову, наваливаясь на меня изо всех сил. Он достиг своего освобождения. А я смотрю прямо на него, хотя он по-прежнему избегает моего взгляда. Да, в моих глазах все еще стоят слезы, но в них больше нет страха. Лишь отвращение, я вижу, насколько он жалок. Насколько ничтожен.

Его тело медленно обмякает, и вот, наконец, это происходит, наши взгляды встречаются. Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза, безуспешно пытаясь не выдать своих чувств, я – ненависть, он – чувство вины.

Ко мне внезапно возвращается утраченная смелость, и я хочу, чтобы он узнал об этом. Он все еще во мне, но я открываю рот и издаю пронзительный вопль. Я кричу так громко, что меня слышно за сотню миль отсюда. Этот вопль продолжается бесконечно, затихая лишь тогда, когда мне уже не хватает воздуха.

Он смотрит на меня. По его щеке ползет слеза. Она капает на мою щеку. Глядя на него одним глазом, я ругаю его всеми бранными словами, какие приходят в голову.

Он приподнимается на левой руке, а правой принимается шарить у себя за спиной. Он что-то достает из своих брюк. Это пистолет. Он подносит его к моему лицу, но я не отвожу взгляд, я не сдаюсь, в моих глазах нет ни страха, ни отчаяния. Я не закрываю глаза.

Он кладет палец на спуск. Мы с ним по-прежнему как одно целое. И вот настал этот момент.

Он начинает надавливать на спусковой крючок и приставляет пистолет к своей голове. Раздается выстрел, и его лицо разлетается в клочья. Он по-прежнему внутри меня, и мое тело покрывают куски его лица.

И в этот момент я улыбаюсь.

Вздрогнув, Кейт Нельсен проснулась. На этот раз ее тело не покрывал липкий пот, как бывало всякий раз после ночного кошмара. Этот сон, как всегда, испугал ее, но на этот раз у него был конец. Впервые за четыре года у этого сна появился конец. Возможно, теперь ее ночи станут хоть немного спокойнее.

Сама того не зная, она проснулась от телефонного звонка. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что звонит телефон. Она взяла трубку.

– Кейт, с тобой все в порядке?

Голос успокоил ее.

– Сэм. Доброе утро. Я в порядке. Правда.

– Хорошо спала?

– Знаешь, гораздо лучше, чем раньше. Помнишь, я рассказывала тебе о том своем сне? – Кейт рассказала Сэму о том сне после того, как Вона заковали в наручники и увезли, после того, как вытащили тело его жены из комнаты наверху, после того, как Сэм терпеливо ждал, пока она проходила лечение в больнице, а потом пригласил ее на свидание, и они стали встречаться. – На этот раз у этого сна появилось окончание. Знаешь, раньше такого никогда не было. И теперь не важно, увижу я его еще раз или нет, мне уже не будет так плохо. И вся эта история с Джоном Симмонсом помогла мне наконец осознать, что из этой ситуации есть выход. И хотя дела пока что обстоят не идеально, это уже неплохо.

– Отлично, я тоже очень рад.

– И я тоже. Знаешь, я рада, что сказала тебе «да». – Она откинулась на кровать и улыбнулась. – И я рада, что все тебе рассказала. Тот тип в моем сне постоянно причинял мне боль, это продолжалось бесконечно, но знаешь, что произошло сегодня, как я отомстила ему?

– И как же?

– Я видела, как он выстрелил себе прямо в лицо.

– В лицо?

– Именно.

– Это всего лишь сон. Не думай об этом больше, не позволяй этому сну портить тебе жизнь.

– Больше этому не бывать. – Она положила трубку себе на грудь. А затем пробормотала себе под нос: – Больше это не повторится.

Они закончили разговор, и десять минут спустя, когда Нельсен наконец сумела выбраться из теплой постели и приняла душ, раздался звонок в дверь. Она торопливо спустилась вниз и распахнула дверь. На пороге стоял Сэм.

Кейт обняла его и повела на кухню, сварила кофе и подала свежие круассаны. Последние две недели после их первого настоящего свидания они стали полностью доверять друг другу и, наслаждаясь минутами, проведенными вместе, повторяли этот ритуал каждые два дня: утро за чашечкой кофе с круассаном. И неожиданно жизнь перестала казаться Нельсен пустой, одинокой и бессмысленной.

– Газета, – сказал Сэм, бросая ее на стол прямо перед Нельсен.

– Замечательная бульварная газетенка, – только и ответила она.

Они съели круассаны и выпили кофе и стали долго и неторопливо целоваться.

Поцелуи прекратились, но затем возобновились с прежней силой. Наконец, Сэм бросил взгляд на свои часы и осторожно высвободился из ее объятий:

– Я опоздаю на работу.

– Так возьми выходной. – Нельсен взяла отпуск, ей было необходимо время, чтобы привести в порядок здоровье, но психологически она стала приходить в себя гораздо быстрее, чем кто-либо ожидал. Она решила, что отдохнет еще недельку, а затем сможет снова вернуться в участок.

Сэм снова поцеловал ее, с еще большей страстью, чем прежде. Уходя, он произнес:

– Если бы это было возможно.

– Я знаю. Если бы только… Но я жду тебя на ужин к шести.

– Я не опоздаю.

Сэм ушел, и Кейт захлопнула дверь. Она огляделась и радостно улыбнулась. Прислонившись к двери, почувствовала удовлетворение, о существовании которого уже давно забыла. Она была в полной безопасности и абсолютно счастлива.

Она вернулась в кухню, налила себе еще кофе, села за стол и раскрыла газету. Ее фотография больше не красовалась на первой полосе, как пять недель назад, когда она чуть не погибла от рук Вона. Теперь ее история оказалась на пятой полосе и уже не была так популярна, как раньше.