Кен Фоллетт - Буран

— Всего час.

— Я тоже.

— Слышала, лаборант из Кремля умер от вируса?

— О господи, это испортит нам Рождество.

— По радио передавали. Вроде бы бедный парень пожалел лабораторного хомяка и взял его домой. Вероятно, тот его укусил. Для папы это кошмар.

— Ему следовало заняться менее рискованной наукой — вроде разработки атомного оружия.

Миранда улыбнулась. В Стипфолле, доме отца, должна была собраться на Рождество вся семья. Миранда намеревалась привести своего жениха Неда Хэнли.

— Надеюсь, это не испортит нам праздник, — сказала она. — Я так долго его ждала. Знаешь, что Кит приедет?

— Глубоко благодарна нашему младшему братцу, для нас это большая честь.

— Он не собирался, но я его уговорила.

— То-то папа порадуется, — не без сарказма заметила Ольга.

— Представь себе, да, — с укором возразила Миранда. — Ты же знаешь, он уволил Кита скрепя сердце и теперь хочет простить и забыть.

— Папино великодушие не имеет границ. Кит перестал играть в казино?

— Вроде бы. Он обещал папе, что прекратит. Да ладно, хватит о Ките. В Рождество ты узнаешь Неда много лучше. Я хочу, чтобы ты отнеслась к нему как к члену семьи.

— Когда поженитесь? Старовата ты для долгой помолвки. И вы оба уже были в браке — тебе на приданое копить не надо.

— Ты же знаешь, какой Нед, — стала защищаться Миранда. — Весь погружен в себя.

Нед работал редактором уважаемого культурно-политического журнала «Глазго бук ревю», но был человек непрактичный.

— Не понимаю, как ты это терпишь. Не выношу нерешительности.

— Поверь, после Джаспера это благодатное облегчение.

Первый муж Миранды был задирой и тираном, а Нед был его полной противоположностью.

— И Нед очень хорошо ладит с Томом, — добавила она.

Том был одиннадцатилетним сыном Миранды.

— К вопросу о приемных детях: как у тебя складывается с Софи?

Дочери Неда от первого брака было четырнадцать.

— Она тоже приедет в Стипфолл. Мы заедем за ней позже. — Миранда отпила кофе. — С Софи может быть трудно, но она не виновата. Я не нравлюсь ее матери.

— Теперь, когда Нед живет в твоей квартире, он оплачивает аренду?

— Он не может себе этого позволить. В журнале платят сущие гроши.

— Не следовало тебе пускать его в дом, пока не назначен день свадьбы.

Та же мысль приходила в голову и Миранде, но она не собиралась сознаваться в этом и сказала:

— Нед думает, что Софи нужно больше времени, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

— А она, как ты уже признала, перенимает взгляды матери. Значит, Нед не женится на тебе, пока его бывшая не разрешит?

— Ольга, пожалуйста, не строй здесь из себя адвоката. Я твоя сестра, а не свидетель противной стороны.

— Извини за прямоту.

— Хорошо, что говорила прямо. Я не хочу, чтобы все это ты выложила Неду. Я его люблю и собираюсь выйти за него замуж, поэтому прошу, будь с ним поласковей.

Ольга тронула Миранду за руку:

— Поняла, буду паинькой.

«Оксенфорд медикал» оказалась в осаде. Журналисты, фотографы и телевизионщики толпились у ворот и набрасывались на приходящих на работу сотрудников. И словно этого было мало, группа защитников прав животных устроила у ворот пикет.

Тони была в кабинете Стэнли. Они стояли у окна, почти соприкасаясь плечами, и с тревогой наблюдали, как толпа становится все более шумной и агрессивной.

— Я так из-за этого переживаю, — несчастным голосом сказала Тони. — Знаю, вы велели перестать себя жалеть, но кролика пронесли через мой охранный кордон. А потом этот ублюдок, мой бывший сожитель, разболтал о случившемся Карлу Осборну.

— Я так понимаю, вы не очень с ним ладите.

Она никогда не обсуждала этот вопрос со Стэнли.

— Видит бог, не знаю, почему Фрэнк меня ненавидит. Я его не бросала, это он ушел. И ушел тогда, когда я очень нуждалась в поддержке. А теперь еще и это.

— Вы для него живой укор. Когда он вас видит, то вспоминает, каким слабым и трусливым оказался, когда вы в нем нуждались. — Вы проницательны.

Стэнли пожал плечами:

— Мы никогда не прощаем тех, кому причинили зло.

Он приобнял ее за плечи. Был ли это всего лишь ободряющий жест или нечто большее?

В дверь постучали. Стэнли убрал руку. В кабинет вошла Синтия Крейтон — она отвечала в компании за связи с общественностью. Обычно сдержанная Синтия была на грани истерики. Волосы у нее растрепались, и она тяжело дышала.

— Они меня толкнули. Скоты!

Тони поняла, что Синтия не способна контролировать ситуацию. Она никогда не сталкивалась со стаей шакалов — британскими журналистами в разгар травли, и была слишком расстроена, чтобы принимать правильные решения.

Стэнли подумал о том же:

— Синтия, я хочу, чтобы вы сотрудничали с Тони. У нее есть опыт работы с прессой по службе в полиции.

На лице Синтии отразились облегчение и благодарность.

— Правда?

— Я год проработала в отделе прессы, — объяснила Тони.

— Что, по-вашему, мы должны предпринять? Извиниться?

— Нет. Извинение будет истолковано как подтверждение нашей небрежности. А это неправда. — Она немного подумала. — Мы должны начать с того, что проводим здесь медицинские исследования ради спасения жизней. Известные риски имеются, но мы обеспечиваем такую высокую степень безопасности, которую в принципе способен обеспечить человек.

— Мне нравится, — одобрил Стэнли. — Как мы доведем это сообщение до публики?

— Думаю, вы должны назначить пресс-конференцию через пару часов и оповестить об этом толпу у ворот. Это может их слегка успокоить. Затем позвоните в Рейтер и попросите включить материал о пресс-конференции в их сводки.

— Ясно, — неуверенно согласилась Синтия и вышла.

После ее ухода Стэнли сказал:

— Надеюсь, пресс-конференция будет успешной и мы сумеем убедить журналистов в важности нашей работы.

— А если не сумеем, что с вами будет?

— Возможно, стану банкротом, — мрачно ответил он. — Я все вложил в новую лабораторию. Я лично должен банку миллион фунтов. Если органы здравоохранения или правительство решат, что есть риск, связанный с нарушением техники безопасности, я не смогу выплатить долг.

— Но новый препарат принесет миллионы.

— Принесет со временем. Я верю в науку, поэтому с легкой душой и занял столько денег. Но я не предвидел, что проект можно загубить всего лишь публичной кампанией. — Стэнли встал. — Чего тут скулить, надо прорываться.

— Верно. Сейчас вам выступать перед сотрудниками. Вы готовы?

— Да. — Они вместе вышли из кабинета.

Кит Оксенфорд ждал Гарри Макгэри больше часа. Макгэри, известный как Гарри Мак, сделал деньги на наркотиках, подпольных игорных домах, воровстве и проституции. Кит под присмотром толстого телохранителя, одетого в дешевый черный костюм, ждал его в просторной приемной и нервничал.