Александр Макколл-Смит - «Калахари»: курсы машинописи для мужчин

Мистер Молефело был пунктуален. Он ждал на улице в своей машине ровно до одиннадцати — времени, назначенного мма Рамотсве. Мма Макутси провела его в офис и села за свой стол. Мистер Молефело поздоровался с мма Рамотсве, а потом посмотрел на мма Макутси.

— Простите, мма… — начал он.

Мма Рамотсве и мма Макутси переглянулись. Этого было достаточно. Они обе понимали, что есть вещи, которые можно сказать кому-то одному, но не двоим. Были и другие причины.

— Мне нужно пойти на почту, мма, — сказала мма Макутси. — Можно я пойду сейчас?

— Прекрасная мысль, — сказала мма Рамотсве.

Мма Макутси покинула офис, бросив оскорбленный взгляд на мистера Молефело. Но тот ничего не заметил. Когда она ушла, он сказал:

— Скажите мне, мма, скажите. Они умерли? Да?

— Нет, не умерли, рра, — ответила мма Рамотсве. — Умер мистер Тсоламосесе, но его вдова жива. Вы пришли ко мне вовремя.

Мистер Молефело с явным облегчением вздохнул.

— В таком случае я сделаю то, что должен сделать.

— Да, — согласилась мма Рамотсве, — вы сделаете то, что должны. Но сначала я расскажу вам о Тебого. Как вам известно, я ее нашла.

Мистер Молефело нетерпеливо кивнул.

— Хорошо. И что… что с ней случилось? Как она живет?

— Она живет хорошо, — ответила мма Рамотсве. — Я нашла ее в Молепололе, совсем легко. Мы с ней пили чай и разговаривали. Она рассказала мне о своей жизни.

— Я… — мистер Молефело хотел что-то сказать, но не смог.

— Она сказала, что после того, что с ней случилось, она не стала учиться на медсестру. Она была очень расстроена тем, что вы заставили ее сделать с ребенком. Она сказала, что много плакала, и много месяцев ей снились об этом плохие сны.

— Это моя вина, — сказал мистер Молефело. — Моя вина.

— Да, ваша, — подтвердила мма Рамотсве. — Но тогда вы были совсем юнцом, верно? Молодые люди делают такие вещи. И жалеют о них лишь потом.

— Я был не прав, что заставил ее избавиться от ребенка. Я знаю.

Мма Рамотсве посмотрела на него.

— Все не так просто, рра. Не всегда можно требовать от женщины, чтобы она оставила ребенка. Это не всегда правильно. Многие женщины вам это подтвердят.

— Я не об этом, — кротко ответил он. — Я просто говорю о том, что чувствую.

— Она была расстроена и из-за вас, — продолжала мма Рамотсве. — Она сказала, что любила вас и что вы тоже говорили о своей любви. Потом вы к ней переменились, и ей было очень тяжело. Она сказала, что вы поступили с ней жестоко.

Мистер Молефело опустил взгляд.

— Это правда. Я был с ней жесток.

— Но потом она встретила другого парня, и он попросил ее выйти за него замуж. Он поступил на службу в полицию, а потом стал водителем автобуса. Они жили в Молепололе и были счастливы. У них пятеро детей. Я видела старшую дочь.

Мистер Молефело внимательно слушал.

— Это все? — спросил он. — Больше ничего не было? Вы сказали ей, что я жалею об этом?

— Да, сказала.

— А что сказала она?

— Она сказала, что вы можете не волноваться. Что ее жизнь сложилась удачно, и она не питает к вам злобы. Она надеется, что вы тоже счастливы.

Наступила пауза.

— Кажется, вы хотели ей помочь, рра?

Мистер Молефело улыбнулся.

— Я не отказываюсь от своих слов, мма. Я хотел бы дать ей денег.

— Возможно, в данном случае это не лучший способ, — сказала мма Рамотсве. — Что подумает муж этой женщины, если она получит деньги от бывшего приятеля? Ему это может не понравиться.

— Так что же мне делать?

— Я видела ее дочь, — сказала мма Рамотсве. — Я уже говорила вам об этом. Она умная девочка. Она хочет стать медсестрой. Очень хочет. Она сама мне об этом говорила. Но сестринских курсов очень мало, и сдать туда экзамены очень трудно.

— Вы говорите, она умная? — спросил мистер Молефело. — Ее мать была умной.

— По-моему, она достаточно умна, — сказала мма Рамотсве, — но если бы она год-другой поучилась в одной из дорогих частных школ, то шансов у нее было бы гораздо больше. Там очень хорошо учат детей. Для нее это был бы прекрасный шанс.

Мистер Молефело молчал.

— Там высокая плата за обучение, — сказал он. — Это большие деньги.

Мма Рамотсве посмотрела ему в глаза.

— Но ведь вы не собирались дешево отделаться, рра? Правда?

Мистер Молефело посмотрел на нее и после нескольких секунд колебания улыбнулся.

— Вы очень проницательная женщина, мма, и, по-моему, вы правы. Я заплачу за обучение девочки в одной из частных школ в Габороне. Заплачу.

Полдела сделано, подумала мма Рамотсве. Осталась другая половина. Она посмотрела в окно. Ученик уехал без чего-то девять и с учетом кружных путей и нескольких неверных поворотов должен скоро вернуться. Пора начинать рассказ о мма Тсоламосесе.

— Отец семейства умер, — сообщила она. — Ушел на пенсию и вскоре умер. Но мма Тсоламосесе здорова и живет на вдовью пенсию от департамента. Кажется, ей хватает. В доме у нее все есть, и она не одинока. Наверно, она счастлива.

— Это очень хорошо, — сказал мистер Молефело. — Но она не рассердилась на меня, когда вы рассказали, что случилось?

— Она очень удивилась, — сказала мма Рамотсве. — Сначала она не поверила, что это сделали вы. Мне пришлось ее убеждать. Потом она сказала, что вы поступили очень храбро, признавшись в содеянном. Вот что она сказала.

Мистер Молефело, который поначалу приободрился, теперь снова выглядел несчастным.

— Наверно, она считает меня подлецом. Думает, что я воспользовался ее гостеприимством. А это очень плохо.

— Она все понимает, — сказала мма Рамотсве. — Она прожила долгую жизнь и понимает, что молодой человек может так поступить. Не думайте, что она полна негодования, ничего такого.

— Правда?

— Да. И она счастлива, что вы хотите извиниться перед ней лично. Она к этому готова.

— Тогда мне надо туда поехать, — сказал мистер Молефело.

Мма Рамотсве посмотрела в окно, на маленький белый фургончик, стоявший у задней стены гаража.

— Не надо никуда ехать, рра, — сказала она. — Мма Тсоламосесе уже здесь. Вы можете увидеться с ней прямо сейчас. — И после паузы спросила: — Все в порядке, рра?

Мистер Молефело набрал в легкие побольше воздуха.

— Мне очень стыдно, мма. Я чувствую себя ужасно. Но, кажется, я готов.

Мма Тсоламосесе смотрела на стоявшего перед ней мужчину.

— Ты очень хорошо выглядишь, — сказала она. — Когда ты был мальчиком, то был совсем худым.

— Вы были для меня матерью, мма. Вы очень хорошо за мной смотрели.

Она улыбнулась.

— Я была твоей матерью в Габороне. Ты был моим сыном, пока был там. А теперь я горжусь тобой. Мма Рамотсве сказала мне, что у тебя все хорошо.

— Но я поступил с вами очень плохо, — сказал мистер Молефело. — Ваше радио…

— Радио — пустяк, — перебила его мма Тсоламосесе. — Главное — это человек.