Александр Макколл Смит - Буфет, полный жизни

Мистер Матекони поставил грузовик под акацией рядом с гаражом, удостоверившись, что оставил достаточно места, чтобы мма Рамотсве смогла припарковать свой крошечный белый фургончик, когда приедет. Ее не будет до девяти часов, сообщила она ему, потому что она повезет Мотолели к доктору. Доктор Моффат сказал по телефону, что в больницу приезжает специалист и что он согласен осмотреть Мотолели. «Не думаю, что он скажет намного больше, чем говорили мы, – предупредил доктор Моффат. – Но в том, что он посмотрит девочку, вреда не будет». И доктор Моффат оказался прав: ничего нового не могло быть.

Мистер Матекони был доволен, что теперь узнает детей лучше. Дети всегда приводили его в легкое замешательство, он ощущал, что на самом деле не понимает их. Детей, разумеется, по всей Ботсване было множество, и их присутствия нельзя было не осознавать, но его удивляло, как эти сироты воспринимают окружающее. В данном случае речь шла о мальчике, Пусо. Он вел себя намного лучше, чем раньше, – и мистер Матекони был ему за это благодарен, – но все же часто выглядел унылым. Иногда, сидя с мистером Матекони в его грузовичке, он смотрел в окно, не говоря ни слова.

– О чем ты думаешь? – спрашивал мистер Матекони, а Пусо качал головой и отвечал:

– Ни о чем.

Это не могло быть правдой. Никто не может думать ни о чем, но трудно себе представить, что за мысли могут быть у мальчика его возраста. Чем занимаются мальчики? Мистер Матекони пробовал вспомнить, что он сам делал в детстве, но здесь оказался пробел, словно он ничего не делал. Странно, думал он, мма Рамотсве помнит все о своем детстве и всегда описывает в подробностях то, что происходило столько лет назад. Но когда мистер Матекони пробовал вспомнить что-то сам, у него не всплыли в памяти даже имена одноклассников, кроме одного-двух близких друзей, с которыми он сохранил связь до сих пор. И то же самое со школой инициации, куда мальчиков посылали, чтобы посвятить в традиции мужчин. Предполагается, что ты запомнишь этот великий момент на всю жизнь, но у него сохранились только самые смутные воспоминания.

Несомненно, машины – это другое. Хотя память мистера Матекони на имена людей, да и на самих людей не была так уж хороша, он помнил, в сущности, каждый двигатель, который когда-либо проходил через его руки, от больших и надежных дизелей, с которыми он научился обращаться во время ученичества, до шаблонных моторов современных автомобилей, мощных и бездушных. Он помнил не только необычные двигатели – как, например, в автомобиле британского специального уполномоченного, – но и их более скромных сородичей, вроде того, что приводил в движение единственный экземпляр «принца», встреченного им на дорогах Ботсваны, – скромную машину, одинаковую спереди и сзади, с двигателем, сильно напоминавшим мотор швейной машинки мма Рамотсве. Все эти двигатели были для мистера Матекони как старые друзья – каждый со своими неизбежными причудами, – с которыми приятно и спокойно.

Мистер Матекони вылез из кабины и потянулся. Предстоял напряженный день, четыре автомобиля записаны на стандартное обслуживание, и еще одному требовалось заменить тормозной цилиндр. Это была трудная процедура, потому что, прежде всего, до цилиндра было трудно добраться, а добравшись, легко было поставить новый неправильно. Проблема, как мистер Матекони неоднократно объяснял ученикам, заключалась в том, что тормозные трубки расширяются и нужно поставить гайку на эти расширяющиеся концы. Эта гайка позволяет соединить тормозной механизм с трубками, но и здесь кроется опасность: если завинтить гайки с перекосом, неизбежна протечка. А если вы избежали этой опасности, но слишком резки при работе, то можете свернуть тормозную трубку. Это страшная вещь, потому что придется заменять ее шланг целиком, а эта трубка, как известно, проходит через весь корпус автомобиля наподобие артерии. Ученикам не всегда удавалось избежать этих опасностей, и ему приходилось тратить целый день, чтобы разобраться и исправить ошибки. Теперь он больше не доверял им эту работу. Они могли наблюдать, если хотели, но им было запрещено что-либо трогать. В этом заключалась главная проблема с учениками: у них были необходимые теоретические знания или часть этих знаний, но они часто делали работу неаккуратно, как будто она им надоела, а мистеру Матекони было известно, что, когда дело доходит до тормозных трубок, неаккуратным быть нельзя.

Он вошел в мастерскую и, услышав голоса из детективного агентства, постучал в дверь и заглянул. Мма Макутси отдавала Чарли сложенную газету. Они обернулись и уставились на него.

– Вот наш босс, – сказал ученик. – Вот он, храбрый человек.

– Герой, – улыбнулась мма Макутси.

Мистер Матекони нахмурился.

– В чем дело? – спросил он. – Почему вы называете меня храбрым?

– Не только мы, – ответил ученик, протягивая ему газету. – Весь город будет говорить о вашей храбрости.

Мистер Матекони взял газету. Это может значить лишь одно, подумал он, и как только увидел статью, опасения подтвердились. Газета у него в руках слегка дрожала, в нем поднималась тревога. Это работа мма Потокване. Больше некому было рассказать газете о прыжке с парашютом, потому что он никому не говорил. Она не имела на это права, подумал он. Она вообще не имела никакого права.

– Это правда? – спросила мма Макутси. – Вы действительно сказали, что прыгнете с парашю том?

– Конечно, сказал, – воскликнул ученик. – Босс храбрец.

– Ну, – начал Матекони. – Мма Потокване сказала, что я должен, и потом…

– О! – воскликнула мма Макутси, в восторге хлопая в ладоши. – Значит, это правда. Потрясающе! Я буду спонсировать вас, рра. Да, я буду спонсировать вас до тридцати пула !

– Почему вы говорите «до»? – спросил ученик.

– Потому что так принято говорить о спонсорстве, – ответила мма Макутси. – Ты подписываешься на максимальную сумму.

– Но это только если человек совершает что-то вроде спонсированного похода и может не дойти до цели, – заметил ученик. – А в случае прыжка с парашютом человек, которого спонсируешь, обычно достигает цели – тем или иным образом. – Сказав это, он захохотал, но мистер Матекони только посмотрел на него.

Мма Макутси рассердилась на ученика. Нехорошо делать такие замечания в присутствии человека, который пойдет на большой риск ради доброго дела.

– Ты не должен так говорить, – сурово сказала она. – И нечего смеяться, это не шутка. Мистер Матекони взялся совершить храбрый поступок.

– Конечно храбрый, – согласился ученик. – Безусловно храбрый, мма. Если вспомнить, что случилось с этим беднягой из Вооруженных сил Ботсваны…

– Что с ним случилось? – спросил Матекони.