Михаил Калинин - Выбор сделан (сборник)

– Не горячись, Серега, – спокойным тоном сказал светловолосый высокий мужчина, лет тридцати пяти, в черной кожаной куртке вместо пиджака. – Ты забыл, что дома у Константиновича весьма солидная дверь. Такую даже профессиональный взломщик не откроет за пару минут. Так что версия твоя относительно баллончика просто, извини, фигня.

– И самое главное, – не дав Сереге ответить, начал Сема, – какого черта, с позволения сказать, забыл Зайцев днем в квартире Зорина, зная, что тот уехал в налоговую, а Мила на работе? Может быть, он следил за преступником через весь город до дверей квартиры? – насмешливо закончил он.

Вот этот вопрос, пожалуй, был самым существенным из всех. Как говорится, не в бровь, а в глаз. Только получив ответ на него, можно строить версию.

Но Сергей упорно не хотел сдавать своих позиций.

– Это просто, – махнул он рукой. – Зайцев был по делам рядом с домом Зорина и решил зайти узнать, как дела в налоговой, – затем он повернулся к светловолосому. – А ты, Миша, подумай, что дверь открыли не отмычкой, а родным ключом.

– Которые преступнику дали Григорий Константинович или Мила, – все также с насмешкой продолжил Сема.

– Такие преступления не совершаются сразу, а тщательно готовятся. Преступник заранее приготовил ключи, – нравоучительно пояснил Сергей. – Читать надо…

– Вот в этом Сергей, пожалуй, прав, – вступил я в разговор, уточнив, правда, в чем же он прав.

– Во! – улыбнулся Семен. – Нашему Сереге прибыла группа поддержки. Но где же преступник взял ключи?

– Если тщательно готовиться к преступлению, то довольно легко можно было сделать слепок с ключей, а потом заказать дубликат, – чувствуя мою поддержку, разъяснил Сергей. – Григорий Константинович не слишком следит за своей связкой ключей, хотя и не бросает, где попало. Ну, а о Людмиле Викторовне и говорить нечего. В последнее время она стала какой-то воодушевленно-рассеянной. Ну, прямо, как гимназистка.

Я не стал уточнять, какой себе представляет Сергей гимназистку и, которую он имел в виду: ту, что до 1917 года или современную.

– Да, – неожиданно вздохнул Семен, – жаль мужика. Не исключено, что у нашего Константиновича выросли хорошие рога. Бабе под сорок лет, а она следит за собой, как молодайка.

– А что ты видишь в этом плохого? – удивился я. – Женщина в любом возрасте должна оставаться женщиной, а не превращаться постепенно в стареющую бабу. Моя жена с молодости следит за своей внешностью, чтобы я больше обращал внимания на нее, а не на других, чтобы сравнение ее с другими женщинами всегда было в ее пользу.

– Это, конечно, хорошо, когда женщина постоянно следит за собой, а не опускается и не превращается в неряшливую бабу после того, как выйдет замуж, – согласился Михаил. – Но вот в отношении Милы разговор особый. Нужно отдать должное, она всегда следила за своей внешностью, одевалась со вкусом. Но все заметили в ней разительную перемену где-то с весны этого года. Нет, плохого, в прямом смысле слова о Людмиле Викторовне никто не может сказать.

Михаил говорил неторопливо, а мужики молча кивали.

– Если про мужиков в такой ситуации говорят: «Седина в бороду, бес в ребро», – продолжал Миша, – то в отношении Милы я бы сказал: «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодой». Уж больно она начала молодиться, работать под девочку. Да еще стала рассеянной. Витает где-то в мечтах…

– Это немудрено, – усмехнулся Сема, – Григорий Константинович должен был раньше понять, что разница в годах когда-нибудь, да скажется.

Меня не интересовало обсуждение личной жизни Зориных, а поэтому я перевел разговор в нужное для меня русло:

– Ну, со снятием слепка с ключа вопрос ясен, – сказал я. – Но скажи, Сергей, на кой черт было делать эти слепки и подбирать ключи к квартире Зориных?

– Скорее всего, это был не грабитель, – медленно проговорил Сергей, успевший пересмотреть свою версию. – Я не знаю причину, но убийце нужно было поговорить с Зориным именно в его квартире, а пистолет он прихватил так, на всякий случай. Но вместо ожидаемого хозяина пришел Юрий. Тогда преступник быстро меняет план. Он одним выстрелом убивает двух зайцев, – заканчивает Сергей.

– Ну, скажем, не двух, а только одного Зайцева, – пьяно хихикнув, поправил его Семен.

– Заткнись. Не забывай, что мы на поминках, – довольно резко оборвал его Сергей, и продолжил. – «Как я читал в детективе, в таких случаях преступник рассчитывает на возвращение хозяина домой. В нашем случае, Зорина. Его естественной реакцией в такой ситуации была бы та, что он поднял бы с пола пистолет, оставив на нем отпечатки своих пальцев. Чем бы потом Григорий Константинович смог доказать, что не заманил к себе в квартиру Зайцева и не убил его?».

– Но какова же цель убийства? – спросил я. Наша фирма, не в пример многим другим, спокойно пережила дефолт. Зорин и Зайцев умело руководили и не собирались покидать, так сказать, капитанского мостика. А вот так все бы пошло ко дну: Зайцев в могиле, а Зорин – в тюрьме, – Сергей развел руки. – Многие бумаги успели бы исчезнуть.

– Оказывается, может быть польза и от налоговой инспекции, – с улыбкой сказал мужчина, молчавший в течение всего разговора. – Григория Константиновича там столько мурыжили в день убийства, что тверже алиби придумать трудно.

– Повезло ему, – кивнул Михаил.

– А вот Людмиле Викторовне совсем не повезло, – вставил Семен. – Она пришла в рабочее время днем домой и обнаружила труп Зайцева. Хотя я не думаю, что она могла застрелить Юрия, – со своей постоянной усмешкой, сказал он и добавил. – Пошли, мужики, а то водка остывает.

– Много узнал интересного, сыщик? – спросила меня жена, когда мы вернулись домой после похорон.

– Для первого раза, считаю, достаточно, – уклончиво ответил я. – Должен тебе признаться, что таких странных похорон еще не видел. Ни жена, ни сын с невесткой практически не были у гроба и не сказали ничего хорошего о покойном. Просто не понимаю Ларису.

– Здесь и понимать нечего. Мы с тобой отстали от реальности и не знаем многих новостей из жизни наших знакомых. Дело в том, что Юрий успел развестись с Ларисой.

– Но какая причина?

– Лариса ее не назвала, а я не стала настаивать, проявляя любопытство в такой неподходящей обстановке. Но как я поняла, расстались они окончательно, не слишком давно и не совсем мирно. Скорее всего, инициатором разрыва был Юрий, потому что сын полностью на стороне матери. Вот тебе – простое объяснение их поведения.

– Тоже неплохо, золотая моя, – кивнул я. – Как теперь вижу, желавших отправить Юрия на тот свет наберется не так уж и мало.

– А почему только одного Юрия? – удивилась Зоя. – С таким же успехом могли хотеть застрелить и Зорина.