Диана Трубецкая - Ловушка для ангела. Тайны дома на Берсеневской набережной

– Плевать, – прошептала Юлия в ответ. – Какое мне дело до общественного мнения, если я хочу тебя?! И пусть весь мир видит и завидует нам!

Девушка продолжала ласкать тело Сергея, целуя и щекоча языком соски на его груди, массируя восставшую плоть, поглаживая ягодицы и с удовольствием наблюдая, как этот красивый, сильный и умный мужчина слабеет и тает в её руках, теряя всякую волю к сопротивлению. Затем толкнула его на траву, словно тряпичную куклу и села на него в позе наездницы. От удовольствия Сергей вскрикнул и закрыл глаза. И когда Юлия задвигалась, ему показалось, что они поменялись с ней местами. Ему показалось, что он перестал быть мужчиной – трезвым и сильным, и превратился в безвольную девушку, которая сдалась на волю страстному насильнику и полностью подчинилась ему.

Когда всё закончилось, Сергей чувствовал себя как никогда обессиленным и счастливым.

– Так значит, мы теперь вместе? – с надеждой спросил он свою нас ильницу.

В ответ Юлия лишь насмешливо расхохоталась.

– Да ты не бери дурного в голову! – с издёвкой заявила она. – Это был всего лишь каприз. Ты ведь, я думаю, уже заметил, что я всегда беру от жизни то, что хочу. Вот и тебя взяла. А чего мне захочется завтра, говорить ещё рано. Так что, не тешь себя ложными надеждами! – с этими словами девушка оделась и, виляя бёдрами, вернулась к их столику.

К её немалому удивлению, за столиком уже сидел человек. Он был так худ, словно не ел ничего несколько месяцев, одет в лохмотья и зарос длинной бородой.

«Небось, какой-то нищий, – подумала Юлия. Хочет попросить подаяния. Ну и охамели же они… Как его вообще пустили в элитный ресторан на крыше небоскрёба?!».

Она уже было открыла рот, чтобы прогнать незнакомца, но он упреждающе посмотрел на неё столь мрачным и глубоким взглядом, что Юлия оторопела и не решилась заговорить первой.

– Живёшь в своё удовольствие, Лилит, и топчешь всех под собой, – внезапно заговорил незнакомец, и Юлия ещё более оторопела от его глубокого и зловещего голоса. – А не ведаешь того, что Дьявол за тобой уже по пятам ходит. Скоро ты войдёшь с ним в сделку и окончательно погубишь свою непутёвую жизнь. Берегись своих желаний, ибо это змеи, которые сожрут тебя. Страшные события ждут тебя, Колдунья, много крови и зла. И нет спасения ни тебе, ни роду твоему. Но Бог всё видит – берегись его. Потому что от его гнева тебя не спасёт ни колдовство, ни твои африканские духи.

Слушая эту зловещую белиберду, Юлия, наконец, пришла в себя.

– Да кто ты такой и как смеешь мне такое пророчить?! – гневно закричала девушка. – Эй, охранник, сюда!

Но незнакомец не стал дожидаться, пока его вышвырнут из зала. Он неспешно поднялся и с достоинством, которое никак не гармонировало с его жалким внешним видом, ушёл в глубину сада. Через несколько секунд он растворился среди деревьев, точно дух, лишь на миг появившийся в мире живых. Подбежавшая охрана обыскала сад, но так никого и не нашла.

Это место было обагрено кровью веков. На том месте, где сейчас стоит дом на Берсеневской набережной, когда-то были палаты знатного боярина Берсени Беклемишева. И до сих пор над Зловещим Домом витает его проклятие.

Москва, год 1525

На худом месте, прозванном Болотом, собралась вся придворная знать. Ждали только Великого Государя Василия III, Божиею милостию царя и господина всея Руси. Возле помоста, сооружённого поодаль, стоял боярин Берсеня Беклемишев. Совсем недавно боярин этот был во славе и почёте, и приближен к самому государю. А теперь, развенчанный и лишённый всех милостей царских, разорённый и позорные пытки испытавший ждал он бесславного своего конца в царском присутствии.

За что попал боярин в царскую немилость, доподлинно известно не было, говаривали лишь, что осмелился он выступить против самого государя, утверждая, что «переменил де князь Василий старые обычаи». За хулу на государя боярин должен был сейчас поплатиться ретивой своей головушкой.

При появлении государя, которого подданные его признали по осанистой бороде, суровому мрачному взгляду, богатой царской одежде да большой свите, Берсеня, пытаясь хоть как-то спасти свою жизнь, упал на колени:

– Государь-батюшка, – завопил несчастный боярин, кланяясь в пояс и стуча по присыпанной снегом земле лбом, – смилуйся, молю тебя! Оклеветали меня пред тобой слуги твои, псы нечестивые! Не говорил я про тебя ни слова худого, ни мыслию даже не грешил, а что мне приписывают, так не было ничего. Я всегда тебе служил верой-правдой, и не было у меня намерений худых супротив тебя! Пощади меня хоть ради жены моей несчастной, да пожалей детушек моих малых!

В отчаянии несчастный громко зарыдал. При виде этой трогательной сцены у многих из присутствующих навернулись на глаза слёзы, но суров и беспощаден был взгляд царя, и ни тени сомнения не проскользнуло на его каменном лике. Он лишь досадливо отвернулся и махнул рукой:

– Начинайте!

И закипела работа. Два палача – дюжие детины, одетые в красные кумачовые рубахи да тёплые полушубки, – была зима, и холод стоял лютый, установили на помосте огромный котёл и разожгли подложенные под него дрова.

Боярина в это же время разоблачили от одежд, оставив перед толпой нагишом. Несчастный подпрыгивал от жестокого холода, прикрывая руками срам. В это же время на Москве-реке пробивали ломиком толстую корку льда, прорубая большую полынь.

Вскоре приготовления были закончены. Огромный котёл был наполнен кипящей, пузырящейся от высокой температуры водой, на реке голубела вода, видневшаяся в прорубленной полынье. Зачитанный приговор звучал ёмко и кратко:

– За хулу на государя Всея Руси Василия III боярин Берсеня Беклемишев лишается всех своих званий и нажитого имущества и приговаривается к смертной казни!

Двое палачей, охранявшие боярина, подхватили его под руки и поволокли к полынье. На льду дрожащего и вопящего Берсеню обвязали под руками толстой верёвкой и медленно опустили по самую шею в ледяную воду. Крики несчастного разносились на несколько вёрст кругом. На лицах наблюдающей за пыткой толпы виднелась жалость. И только в царской свите слышались удалые издевательские выкрики. Пытаясь угодить государю, его приближённые делали вид, что им очень весело.

Вытащив через несколько минут несчастного из проруби, палачи поволокли его обратно. Боярин совсем обессилел, и его синее заледеневшее тело бессильно обвисло в их руках. Однако поняв, что ему предстоит дальше, боярин вдруг забился и стал вырываться из рук своих мучителей. Но напрасны были его попытки, ему предстояло выдержать свою страшную пытку до конца. По специально сооружённому помосту палачи выволокли мужчину на один уровень с котлом и постепенно, всё на той же верёвке стали опускать в кипящую воду.