Илья Райх - Порок

– Убийца, скорее всего, не додушил жертву и перенес внимание на паховую область. Такое ощущение, что он играл в ножички, – Рюрикович говорил без эмоций. – Но точно можно сказать, что она не скончалась от болевого шока, уровень эфира в крови предостаточный, чтобы не испытывать боль. Рост убийцы определить затруднительно, действовал он лежа.

– А что насчет эфира? Где его можно достать?

– Его не отпускают по рецептам и уже лет тридцать, не меньше, не применяют в качестве анестетика при операциях. Но в любой хирургической клинике можно найти на складах. Поэтому, имея связи в медицинских кругах, найти этот препарат не проблематично.

Эксперты легко определили, что убийца – правша, на это указывали раны, удары были нанесены под соответствующим углом. Не удалось установить, была ли женщина изнасилована, так как убийца искромсал половые органы, а силиконовая смазка презерватива, которая была обнаружена во влагалище предыдущих жертв, в этом случае отсутствовала, как отсутствовали и следы спермы.

Теперь, когда была составлена взаимосвязанная цепочка трех убийств, предположения, что за преступлениями могут стоять разные убийцы-насильники, полностью рассеялись.

– Рюрикович, я смотрю на тебя и думаю, что же не так… так ты же усы сбрил! – воскликнул Евгений.

– Я их сбрил два месяца назад, а ты только что заметил.

– Да, я всегда вижу тебя в маске, в городе встречу – не узнаю.

– Так чаще приезжай к нам, в чем проблемы, чаем напоим, варенье есть!

– Его у тебя уже нет! – Евгений, встав с дивана, кивнул на пустую вымазанную банку и протянул для прощания руку.

– Да, незаметно доел, но ничего, жена много наварила, для тебя не жалко, принесу еще, – сжимая руку, выговорил Руслан Рюрикович.

– Спасибо, Рюрикович, ты – профессионал с большой буквы, – Евгений направился к двери.

– После таких слов варенья точно не жалко, приходи! – крикнул вслед Евгению Рюрикович.

Евгений не лукавил, Руслан Рюрикович Бадыкман, – наполовину еврей, наполовину татарин, – действительно был большим мастером трупных дел. Он единственный работал на двух ставках – эксперта-криминалиста и патологоанатома, то есть, помимо вскрытия насильственно умерщвленных людей, он брался за вскрытие и тех людей, которые нашли более скучный и прозаический способ для встречи с Богом: болезни, старость и несчастные случаи.

После посещения столь печального места Евгений поехал на работу, в кабинет на Советской площади. Его главный начальник, Житомирский Александр Федорович, уже год, как возглавляющий региональное управление Следственного комитета, решил провести небольшое послеобеденное рабочее совещание. Обычно они проходили по утрам в кабинете патрона.

Кабинет грузного седоволосого Александра Федоровича, которому недавно перевалило за пятьдесят, располагался рядом с кабинетом Евгения, это совпадение многие посчитали неслучайным, а завистники приписали Евгению статус любимца начальника. Так оно, впрочем, и было.

За недостатки в работе Александр Федорович прилюдно Евгения не карал. Даже больше – по-отечески он заботился о нем и всегда был готов прийти на помощь, – дать необходимый совет, к примеру. Но, надо отдать должное Александру Федоровичу, его человеческое и теплое отношение к сотруднику никак не связывалось с быстрым продвижением того по службе, и наоборот, предвзятость к некоторым подчиненным не могла послужить препятствием для присвоения очередного ранга юстиции и получения должности. Независимо от симпатий и антипатий босса, у Евгения сложились нормальные рабочие отношения со всеми сотрудниками.

Помимо Евгения на оперативке присутствовал его коллега, начальник отдела № 2, в чью компетенцию входило расследование экономических и должностных преступлений, – Мурычев Вадим Ахметович, по прозвищу Мурка. Заместители Александра Федоровича – статная Кожемякина Антонина Николаевна и совсем молодой Калимуллин Айрат Асхатович, ему не было и тридцати лет.

Несмотря на свой молодой возраст, Айрат пришел в следственное управление сразу после окончания института права; благодаря своим амбициям, он добился многого. Этому немало способствовала и его внешность, – он выглядел намного старше своего возраста, в первую очередь из-за седины, заполонившей треть густоволосой головы. Серебряный отлив челки был его визитной карточкой, но в региональном управлении комитета его за глаза называли «Мальчиком».

Прозвище он получил от старших товарищей в первый год работы и в начале карьеры особо не обижался на свое «погоняло». Но, как только карьера резко пошла вверх, в один прекрасный день Мальчик, когда его назначили заместителем руководителя Следственного комитета, в приказном тоне объявил коллегам, чтоб они забыли прозвище, отныне для всех он – только Айрат Асхатович. Но наивно было полагать, что новоиспеченный начальник так легко сможет перевернуть страницу из прошлой жизни. Коллеги постарались, чтоб прозвище шло рядом с ним вверх по карьерной лестнице.

Мебель в кабинете патрона была обычной, неприметной, из фанерного светлого шпона. Помимо столов и стульев в углу за рабочим столом шефа стоял небольшой шкаф. Была еще и комната отдыха, но никто не знал про обстановку в ней, туда Александр Федорович заходил всегда один, даже приятелей предпочитал встречать в рабочем кабинете. Мало того, у него был только один ключ от комнаты, и уборщица, порывавшаяся навести там чистоту, всегда получала вежливый отказ.

Однажды Александр Федорович, в ответ на очередную назойливую просьбу об уборке, даже вскрикнул грозным командным голосом так, что бедная труженица вылетела в слезах, оставив ведро с водой в кабинете начальника, и потом долго не решалась зайти обратно, боясь гнева седоволосого руководителя. Это лишь подогревало слухи и домыслы – одни судачили, что там спальня со всеми причиндалами для сексуальных утех, другие шутили, что там комната пыток для сотрудников.

Других странностей за шефом не замечали. А еще он любил чесать большой красный нос. Орган обоняния выделялся на фоне других черт лица, хотя у Житомирского все было большим – рот, губы, уши. Утонченностью там и не пахло. Наоборот, утонченность на большом расплющенном лице мужчины – это уродство, и природа здесь сработала правильно, не позволив превратить внешность патрона в лицо диспропорционального гоблина. Хотя от гоблина у него что-то и было… наверное, гигантские кисти рук. Коллеги здесь тоже нашли место для шутки и объясняли привычку чесать нос необходимостью занять свои длинные руки с широкими ладонями.

Заслушав первые отчеты о деятельности своих подчиненных, Александр Федорович, сидевший во главе большого совещательного стола, дал слово Евгению. Все ждали от него доклада о маньяке-убийце. Но Евгений вначале решил доложить о двух делах, которые на днях завершили его подчиненные. Первое уголовное дело было в отношении торговцев оружием. Он рассказал, как группу из пяти человек сдал местный городской житель с многообещающим именем Гамлет.