Джеймс Чейз - С/С том 5. Удар новичка, Крысы Баррета. Реквием блондинкам

— Я не потеряю и пяти тысяч. Я буду обращаться с этими деньгами как с собственными.

— И вот еще что, — продолжал я. — Ты будешь давать мне отчет, что делал и что собираешься делать, каждый понедельник.

— Хорошо.

— Начинай завтра же. Когда тебе понадобятся деньги, скажи мне.

— Договорились. Остальное я беру на себя, Чэд.

Когда я положил трубку, Глорита промурлыкала:

— Чэд, дорогой!

Я вздохнул.

— Слушай, крошка, я совсем забыл о тебе. Чего ты хочешь?

Девушка сидела на кровати с напряженным личиком и часто моргала голубыми, как у младенца, глазами.

— Ты сказал, у тебя четверть миллиона?

Иногда Глори становилась надоедливой, но у нее было одно хорошее качество — она умела молчать. Мне вдруг захотелось поговорить с кем-нибудь о Шелли.

— С тех пор как ты была здесь последний раз, кое-что изменилось. Я успел стать советником мисс Шелли по экономическим вопросам. Если повезет, я смогу неплохо заработать.

— Я слышала, что она жестокая, — сказала Глорита, откидываясь на подушках.

— Да, — непринужденно согласился я. — Но, похоже, мои мужские достоинства очаровали ее. Сегодня она чуть не соблазнила меня.

Глорита приподнялась, чтобы посмотреть на меня.

— Ты шутишь, конечно?

— С чего ты взяла? Я сделал все, чтобы она на меня не прыгнула. Если бы она не была так похожа на обезьянку, возможно, сейчас я лежал бы с ней под шелковым одеялом. Но, к счастью, обезьянки мне не нравятся.

— Ты повел себя как настоящий дурак! — воскликнула Глорита. — А я-то думала, что в твоей красивой голове все-таки есть мозги.

Я так удивился, что чуть не выронил стакан.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Если бы меня пытался соблазнить миллионер, я бы не стала его останавливать, даже если бы у него была деревянная нога и вставные зубы. Я знаю, она такая худышка! Ну и что же? Между прочим, сколько она стоит?

— Точно не знаю. По крайней мере, не меньше семидесяти миллионов. А может, и больше.

— Ух! Семьдесят миллионов! Ты сказал, что уговорил ее на четверть миллиона?

— Да. А что в этом плохого? Подвинься, я хочу лечь.

— Подожди. Давай еще поговорим. Мне это страшно интересно. — Глорита встала и принялась расхаживать по спальне. — Что же все-таки случилось сегодня вечером? Расскажи.

И я рассказал ей о боксе, о том, как переживала мисс Шелли, о том, что произошло в полутемной комнате, и как потом Вестал сбежала от меня.

Глори села на край стола и обхватила колени руками. Она слушала очень внимательно.

— Ты ей только что звонил…

— Но не мог уговорить секретаршу соединить меня.

— Просто ты не слишком старался.

— Нет, ошибаешься. Я просил передать ей, что звонил.

— Просил передать! О, господи! Когда ты наконец поймешь, что девушке этого мало? Необходимо что-то более существенное. Что-нибудь трогательное… Пошли ей цветы. Букет фиалок, например.

— По-твоему, это хорошая идея? Мне так не кажется. Она подумает, что я ее хочу.

— Что с тобой, Чэд? — Глорита уставилась на меня. — Ты хочешь упустить такой шанс?

— Что ты задумала?

Она закурила.

— Я могла бы использовать часть ее денег. Купила бы роскошную квартиру на Парк-авеню, куда ты смог бы приходить отдохнуть. Это все можно было бы провернуть, если бы тебе удалось заполучить ее миллионы.

— Ты просто рехнулась!

— Неужели ты не понимаешь, что в ее возрасте, да еще с такой внешностью, как у нее, встретить красавчика вроде тебя — это значит влюбиться. Считай, она уже твоя! Играй же наверняка! Послушайся меня, и ты женишься на ней не позже, чем через месяц.

— Жениться на ней! — воскликнул я. — Да это последняя женщина на Земле, на которой я хотел бы жениться. Жениться на ней… Да никогда! Только представить себя связанным с этой высохшей обезьяной на всю жизнь. Ты с ума сошла.

Но Глорита была увлечена своей идеей.

— Нет, ты только представь! Быть женатым на семидесяти миллионах! — мечтательно проговорила она. — Представь себе это.

Я хотел возразить, но Глори не дала мне вставить слово.

— Предположим, что ты женишься на ней. Это же не означает, что тебе нельзя будет пойти развлечься. А я всегда буду ждать тебя в своей роскошной квартире. Посмотри на это с другой стороны. Как ты думаешь: сколько времени ты будешь распоряжаться этой четвертью миллиона? Если ты не уделишь мисс Шелли внимания, она станет еще более несносной, и тогда весь твой успех полетит вверх тормашками. Она отберет у тебя деньги при первой же возможности. Женись на ней, и ты будешь купаться в золоте. Будь ласков с ней, и ты получишь все, что только душе угодно. Я же знаю тебя. Ты не пожалеешь, если примешь такое решение.

— Теперь помолчи, Глори, — попросил я. — Мне нужно обдумать твои слова.

Глорита послушно замолчала. Минут десять я сидел, уставившись в потолок, потом резко поднялся.

— Ты решился, Чэд?

— Думаю, да, — ответил я, нахмурившись. — В темноте и не разглядишь, какая женщина лежит рядом с тобой. А семьдесят миллионов, они и в темноте — семьдесят миллионов, как на них ни смотри.

Я не буду тратить время, рассказывая подробно, как обставил дело с женитьбой на Вестал Шелли. Всем отлично известно, что мы поженились через месяц после памятного боксерского матча. Глорита говорила, что это может произойти через месяц, и не ошиблась. Не ошиблась она и в том, что Вестал никогда не была любимой и чувствовала себя страшно одинокой. Я был первым человеком, с которым Вестал стала близка.

Мне было совсем нетрудно придумывать дела, решение которых требовало наших встреч. В первые четыре дня после бокса наши свидания действительно носили чисто деловой характер. Эти встречи обычно заканчивались выпивкой или неторопливой прогулкой по саду, в конце которой я заявлял, что меня ждут дела. Затем, мягко и незаметно я перешел к следующей стадии обработки. Я приглашал Вестал в рестораны, а чаще всего в небольшой подвальчик, славившийся своими блюдами, которые готовились из даров моря. Я знал, что Вестал никогда не бывала в таких местах, и видел, что ей все это очень нравится.

Однажды мы возвращались в ее резиденцию при свете луны. Из радиоприемника неслась нежная музыка Шуберта. Мисс Шелли была весела и с обожанием посматривала на меня. Я обнял ее и, приподняв ее лицо за подбородок, поцеловал в губы. Пожалуй, я совершил над собой некоторое насилие, но все же это был поцелуй.

Руки Вестал были в моих руках, и она смотрела на меня как на греческое божество.

— Не могли бы мы остаться здесь на всю ночь и любоваться луной? — спросила она.

— Мне завтра с утра нужно работать. Вам хорошо, вы все утро можете валяться в постели, а я должен зарабатывать себе на жизнь.

— Вам вовсе не обязательно это делать! — с жаром воскликнула Вестал. — У меня хватит денег на двоих! Вы должны оставить этот ужасный банк. Я хочу видеть вас как можно чаще.