Джеймс Чейз - С/С том 8. Лучше бы я остался бедным. Выгодное дельце. Избавьте меня от нее

Он открыл ящик и взял ключи. На каждом висела бирка.

— Какие ключи находятся у вас? — спросил он.

— У меня… ключ от входной двери, такой же, как и у вас, и еще ключ от бронированной камеры. Там два замка. Ключ от одного из них — у меня, от второго — у вас.

Он улыбнулся:

— Это чтобы я не мог обчистить камеру без вашего ведома, а вы — без моего. Так?

Она с трудом выдавила из себя улыбку, и он понял, что шутка пришлась ей не по вкусу.

Помолчав, он сказал:

— Вы не дадите мне адрес мистера Лэмба?

— Он живет на Коннот-авеню. Поедете по главной улице, четвертый поворот направо.

— Спасибо.

Он записал адрес на листке блокнота, лежащего на столе.

— Где тут можно остановиться? Гостиница приличная?

— Очень плохая, — ответила, помедлив, Элис. — Самое комфортабельное место — где живу я. Пансион миссис Лоринг. Питание хорошее и недорого.

Кэлвин понял, что совершил ошибку, задав девушке подобный вопрос. Он не хотел жить с ней под одной крышей, но теперь отвергнуть ее рекомендацию казалось невежливым.

— Что ж, прекрасно. Где он расположен?

— На Маклин-драйв. Последний дом. Полторы мили от шоссе, ведущего в Даунсайд.

— Найду.

Кэлвин сунул ключи в карман и встал.

— Сейчас я, наверное, навещу миссис Лэмб, а потом направлюсь на Маклин-драйв. — Он с любопытством посмотрел на Элис. — Почему вы не живете с родителями?

— У меня их нет, — сказала девушка. — Они погибли в автокатастрофе пять лет назад.

— Какое несчастье.

Кэлвин обругал себя. Похоже, он задает неудачные вопросы.

Он шагнул к двери:

— Заприте тут сами. О делах потолкуем в понедельник. Уверен, мы с вами сработаемся.

Кэлвина забавляло, как она краснела от его слов. Он на мгновение задержал взгляд на ее пунцовых щеках и направился по тротуару к автостоянке.

Добравшись до Коннот-авеню, он остановился возле старого, потрепанного непогодой кирпичного дома, в котором жил Джо Лэмб.

Кэлвин несколько минут посидел в машине, разглядывая коттедж, принадлежащий банку. Если Лэмб умрет, Кэлвин унаследует это убогое жилище.

Он вышел из автомобиля, распахнул деревянную калитку. Дверь открыла пожилая женщина. Вид у нее был горестный. Когда Кэлвин назвал себя, она уставилась на него невидящими глазами.

Он провел с ней полчаса в мрачной и тесной гостиной, заставленной красивой мебелью. Расставаясь с миссис Лэмб, Кэлвин знал, что она нашла гостя очаровательным; это льстило его самолюбию, поэтому он не жалел потраченного времени. Он понял, что Лэмб действительно плох. В течение нескольких месяцев ему не вернуться к работе.

Кэлвин медленно поехал в сторону шоссе. На краю города он остановился у бара и заказал двойное виски. До шести часов вечера было еще далеко, бар пустовал. Он сел на стул возле стойки, подпер полные щеки кулаками и принялся разглядывать пузырьки в бокале.

Несколько месяцев! Он может застрять в этом захолустье на месяцы, а если Лэмб не выкарабкается, то навсегда. Он и Элис Крейг поседеют тут. И разменяв шестой десяток, она будет становиться пунцовой, стоит мужчине посмотреть на нее. Легче отсидеть пятнадцать лет в тюрьме. Он допил виски, кивнул бармену и вышел на улицу; близились сумерки.

До поворота на Маклин-драйв оставалась миля. Пансион приятно удивил Кэлвина своим внешним видом.

Это был трехэтажный дом, окруженный ухоженным садом; вдали высились горы. В окнах горел свет. Здание казалось солидным, нарядным, совсем непохожим на все прочие городские строения — жалкие, маленькие.

Он оставил автомобиль на дороге и поднялся по четырем ступенькам на крыльцо. Нажал кнопку звонка и стал ждать.

Спустя минуту дверь открылась. На пороге стояла женщина, она смотрела на Кэлвина.

— Я Дэйв Кэлвин, — сказал он. — Мисс Крейг вас предупредила?

— Да. Проходите, мистер Кэлвин. Элис сообщила о вашем приезде.

Он шагнул в просторный холл. На пестром ковре стоял столик. Освещение было неярким. Из глубины дома доносилась музыка.

Кэлвин с любопытством посмотрел на женщину. Она сразу пробудила в нем интерес.

На ней было платье с малиновым верхом и черным низом. Оно казалось самодельным и сидело на ней не лучшим образом. Длинные босые ноги были обуты в поношенные красные туфли. Волосы свободно падали на плечи; каштанового оттенка, они могли бы бьггь красивыми, если бы за ними ухаживали. У нее были тонкие черты лица, удлиненный нос, большой рот, ясные блестящие глаза. В ней угадывалось сильное чувственное начало, которое взволновало Кэлвина.

— Меня зовут Кит Лоринг, — сказала она и улыбнулась, обнажив ровные белые зубы. — Я — хозяйка этого пансиона. С радостью приму вас, если вы пожелаете тут остановиться.

— Благодарю вас, — сказал Кэлвин, стараясь понравиться. — Не знаю, как долго проживу здесь. Я замещаю заболевшего мистера Лэмба, пока он не поправится. Насколько мне известно, он находится в тяжелом состоянии.

— Да.

Быстрым движением рук она откинула волосы с плеч, при этом грудь ее поднялась.

— Какое несчастье для миссис Лэмб.

— Я только что от нее… бедная женщина.

— Вы, вероятно, устали. Поднимайтесь по лестнице, я покажу вам комнаты. У меня есть два свободных номера. Можете выбрать лучший.

Он проследовал за хозяйкой, отметив непринужденность ее манер и походки. Бедра миссис Лоринг покачивались под тканью платья. Интересно, сколько ей лет, подумал он, тридцать пять, тридцать шесть, возможно, больше: его любимый возраст. Он заметил обручальное кольцо на пальце. Значит, она замужем.

Они поднялись по лестнице, и она повела его по коридору вдоль ряда дверей. Наконец миссис Лоринг остановилась напротив двери в конце коридора, открыла ее и зажгла свет.

— Очень мило, — сказал он, — но сколько это будет стоить? Управляющие банками в наше время едва сводят концы с концами.

— Сорок долларов в неделю вместе с завтраком и обедом, — ответила она. — Комната наверху меньше размером, она дешевле.

— Можно взглянуть? — сказал он, улыбнувшись. — Насколько дешевле?

Она пристально взглянула на него. Странное чувство охватило Кэлвина. Он не мог понять его природу.

— Тридцать, — сказала она. — Если вы к нам надолго, я сделаю скидку.

Комната оказалась более тесной, чем первая, но так же хорошо обставленной. Вместо односпальной, как на втором этаже, кровати здесь стояла двуспальная; у правой стены находилась дверь. Напротив кровати было широкое окно с занавесками.

— Там ванная?

— Ванная — за второй дверью отсюда по коридору. Эта дверь не используется.

Он почувствовал на себе ее внимательный взгляд.

— За ней — моя комната. Вообще-то это мой этаж, но иногда я пускаю сюда гостей.

Внезапно он ощутил, что его сердце бьется чаще обычного.