Джеймс Чейз - С/С том 11. Гриф - птица терпеливая. Невинный убийца. Лишний козырь в рукаве

— Когда ты едешь?

— Завтра днем, а что?

— Мне хотелось бы еще раз спокойно все обдумать, — сказала Хельга, вставая. — Завтра в три часа я дам тебе ответ.

Арчер вскочил, с него впервые соскочило все его обаяние.

— Обдумать? Что это значит? У тебя не остается другого выхода. Сейчас же подпиши документ!

Хельга зло усмехнулась.

— Хоть ты и держишь меня в руках, Джек, но я тоже держу тебя на крючке. У меня на карту поставлено 60 миллионов, у тебя же, как минимум, 10 лет тюрьмы. А ты знаешь, там далеко не курорт.

— Не угрожай мне! Я хорошо знаю, что значат для тебя деньги. — Глаза Арчера опасно сверкнули. — Ну, подписывай!

Хельга покачала головой.

— Я должна решить, стоят ли деньги того, чтобы связываться с вором и шантажистом. Пока я еще в этом не убеждена. Взамен 60 миллионов я получу свою свободу, зато ты сядешь за решетку. А это тебе вряд ли понравится. — Она взяла папку с документами. — Итак, завтра в три. Позвони мне на виллу.

С этими словами она вышла из комнаты.

Придя в свой номер, Хельга задернула занавески, надела бледно-голубую пижаму и легла на кровать. Нужно преодолеть шок и подумать, что можно предпринять. Она зажгла лампу на столе и закурила сигарету. В постели и с сигаретой ей всегда лучше думалось.

Прежде всего, спросила она себя, насколько важно ей оставаться женой одного из богатейших людей в мире? Она вспомнила свою прежнюю жизнь, когда была личной помощницей своего отца, а позже Арчера. Она довольно прилично зарабатывала, имела много радости и секса. Но, с другой стороны, жила в маленькой квартирке, у нее не было машины, и она не могла позволить себе купить те туалеты, о которых мечтала. Во время отпуска она останавливалась в дешевых номерах и завидовала богачам, снимавшим пышные апартаменты. До замужества она не знала, что такое кататься на горных лыжах, или мчаться по водной глади в моторке, или сидеть за рулем роскошного «мерседеса».

Хельга подумала о том почете, который ей всегда оказывают в отелях и самолетах как жене Германа Рольфа.

Итак, она пришла к решению сохранить свое положение, даже если для этого придется связаться с Арчером. А может, удастся найти другой выход?

Она вспомнила слова Арчера: «Я не думаю, что ты захочешь убить меня». Да, это ей не подходит. Тогда что же?

В конце концов ей пришла в голову мысль, что наилучшим выходом из положения была бы смерть ее мужа. В его возрасте — семьдесят с лишним лет — это может произойти в любой день, и тогда Арчеру не позавидуешь. Тогда уж она будет держать его в руках, как теперь он ее. Она представила себе, как протомит Арчера до трех часов, потом пригласит его к себе на виллу. «Мне нужно с тобой поговорить», — скажет она. Арчер придет, она поиграет с ним в «кошки-мышки», а потом расхохочется ему в лицо. Да, это было бы великолепно, нужна только самая малость — чтобы Герман распростился с этим светом…

Потушив сигарету, Хельга уставилась в потолок. Жаль только, что с ним это не скоро произойдет: врач сказал недавно, что у Германа сердце юноши.

Жаль!

Хельга попыталась вернуться к реальности. Положение трудное, необходимо как-то выкрутиться. Но в любом случае она заставит эту толстую скотину попотеть и только тогда подпишет документ. Она примет требования Арчера, но это не помешает обрушить на его голову все мыслимые неприятности, но чтобы он не умер.

Хельга взяла три таблетки снотворного, подержала их в руке и проглотила, не запивая. После этого она уснула.

На следующее утро она позвонила в комнату портье.

— Мистер Арчер в отеле?

— Нет, мадам, он вышел тридцать минут назад.

Она ожидала такого ответа и хотела только убедиться, что Арчер уже ушел. Она боялась наткнуться на него в холле и увидеть его торжествующую физиономию.

Хельга накинула на себя норковую шубку, окинула себя в зеркале критическим взглядом и вышла, взяв папку с ценными бумагами.

Остальные документы находились на вилле, и Хельга решила свериться с ними, чтобы установить точную сумму потерь. Арчер назвал два миллиона, но она уже не верила ему.

Швейцар предупредительно открыл перед ней дверцу «мерседеса», она поблагодарила его и села за руль. Еще один день, думала она, маневрируя в уличном движении, и она поедет на аэродром в Агню, чтобы встретить Германа. Кстати, надо не забыть вынуть своевременно продукты из холодильника, чтобы Хинк успел приготовить еду. Пожалуй, телячье желе со спагетти.

В Кассерите Хельга остановилась, купила лук, немного очищенных помидор и томатной пасты. Кроме того, она купила дюжину яиц и литр молока. Сложила все покупки в пакет и вернулась к машине. В Костаньоле сходила на почту и взяла накопившуюся корреспонденцию. Служащая встретила ее приветливой улыбкой.

— Вы надолго останетесь у нас, мадам?

— До конца месяца. Передайте, чтобы доставляли почту на виллу.

Хельга повернула «мерседес» на горную дорогу, ведущую к вилле. Было скользко, и машину заносило. Наконец Хельга добралась до дома, поставила машину в гараж рядом с «фольксвагеном» Хинка, взяла продукты, папку с документами и пошла по подземному переходу в дом. Неожиданно она вспомнила, что оставила дом незапертым. Рассердившись на свою забывчивость, вернулась, заперла дверь и поднялась в большой холл. Положила папку на столик, а покупки отнесла на кухню. Бросив взгляд на часы, увидела, что уже без четверти одиннадцать.

«Прежде всего надо чего-нибудь выпить, — подумала она, — а потом можно заняться остальным… Но прежде всего — выпить…»

Она быстро отправилась в гостиную и вдруг остановилась на пороге… Перед большим панорамным окном, сжимая в руке шапку, стоял Ларри.

Несколько секунд Хельга молча смотрела на своего несбывшегося любовника. Слышался только мерный гул мотора в котельной и биение ее сердца. Когда она пришла наконец в себя, кровь ударила ей в голову, лицо исказилось от гнева.

— Как вы посмели прийти сюда! — крикнула она. — Убирайтесь вон!

Ларри потер рукой лоб.

— Простите, мэм, но мне нужно с вами поговорить…

Хельга подбежала к двери и распахнула ее.

— Вон! Или я вызову полицию! — Сказав это, она поняла, что зашла слишком далеко — совершенно незачем вмешивать в это дело швейцарскую полицию! И тут ее голова снова начала работать ясно и четко.

Что ему понадобилось здесь? Может, он тоже хочет ее шантажировать! Но это рискованно для него, дезертира. Хотелось бы знать, за кого этот юноша вообще ее принимает.

— Уйдите, — уже спокойнее сказала она.

— Мэм, прошу вас, выслушайте меня, я должен сказать… Я очень сожалею, что все так получилось. — Юноша растерянно мял в руках шапку. — Правда, мэм, поверьте, мне страшно жаль.

Хельга глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки.