Джеймс Чейз - Том 12. Ты будешь одинок в своей могиле. Дело о задушенной «звездочке». Это не мое дело

Стремительно войдя в комнату, Серф закрыл за собой дверь и принялся внимательно рассматривать меня, как бы оценивая мою стоимость.

— Это вы — Мэллой? — пролаял он.

Я наглядно представил себе, что у людей мистера Серфа при звуках этого голоса подгибаются колени.

Я ответил утвердительно и выжидающе замолчал, зная, что для миллионера нет приятнее звука, чем звук его собственного голоса.

— Из «Универсал-сервис»? — уточнил он.

— Совершенно точно, сэр.

Он что-то проворчал, изучающе посмотрел на меня, потом подошел к окну и выглянул наружу. Затем резко повернулся и проговорил:

— О вашей конторе я имею некоторое представление, но хотелось бы получить более подробные сведения о вас.

— Ну что ж! Может быть, вас интересует, как я начал работать? В один прекрасный день кое-кто шепнул мне, что миллионеры нуждаются в людях, которые могут избавить их от лишних хлопот. Я тогда демобилизовался из армии, и у меня не было ни денег, ни плана, как их раздобыть. Но я вспомнил совет того парня и создал организацию, которая бы облегчала жизнь состоятельных людей. И вот результат: на прошлой неделе «Универсал-сервис» отметил третью годовщину своего существования. Я не утверждаю, что это была гениальная идея, но все же я зарабатываю кое-какие деньги. Моя компания берется за любую работу, доя любого клиента, если это не выходит за рамки дозволенного законом. С тех пор, как мы начали, мои агенты и лично я заткнули глотки многим шантажистам, отправили группу молодых людей в кругосветное путешествие, переселили в деревню нескольких детей-сирот, поймали для одного клиента медведя-гризли и устроили в клинику молодую девушку, которая любила ночью расхаживать по крышам домов. Это и еще многое другое мы делаем для клиентов, которые сами не могут или не хотят с этим справиться. Для людей, которые исправно оплачивают наш труд, работа выполняется безукоризненно, и мы гарантируем сохранение тайны.

Когда я остановился, чтобы перевести дух, он проговорил с легким неудовольствием:

— Да, это примерно то, что мне нужно. — Он отошел от окна. — Садитесь… Что вы будете пить?

Я сел и сказал, что не пью, но он принял это как шутку и направился к передвижному бару, где смешал два «хейболла» [1] Хейболл (хайболл) — любой смешанный алкогольный или безалкогольный прохладительный тонизирующий напиток, разбавленный содовой или минеральной водой или другими напитками, соками, шампанскими винами и т. д. Подают напиток в стакане «хайболл» емкостью 270 мл (9 унций). Перед подачей на стол содержание напитка перемешивают ложкой и подают с соломинкой с ловкостью, говорящей о многолетних упражнениях.

— Если у вас есть дело для меня, — сказал я, сразу беря быка за рога, — я с удовольствием его выполню, и можете не сомневаться: оно будет сделано добросовестно.

— Я не позвал бы вас, если бы не был уверен в этом, — резко проговорил он, нахмурив брови. — У меня есть для вас работа… Ничего необычного — по крайней мере, для вас. Зато несколько необычно для меня…

Пользуясь паузой, проглатываю напиток. Если дать его лошади, она сразу отбросит все четыре копыта…

Неожиданно он продолжает:

— Прежде чем перейти к подробностям, я хотел бы видеть вашу реакцию на то, что я вам покажу. Идемте со мной…

Он ведет меня в большую светлую комнату, расположенную чуть дальше середины коридора. Это роскошно обставленная женская спальня. Открыв большой зеркальный шкаф, он достает оттуда большую сумку из синей кожи, ставит ее у моих ног и отступает на два шага назад.

— Открывайте! — резко говорит он. — И посмотрите, что внутри.

Я наклоняюсь к сумке и открываю замки. Чего там только нет! Портсигары, кожаные портмоне, бриллиантовые кольца, три непарных ботинка, коллекция вилок и ножей, похожих на ресторанные, дюжина зажигалок (некоторые с инициалами), множество шелковых чулок с еще не оторванными этикетками, пара ножниц, два карманных ножа и янтарная статуэтка, изображающая обнаженную женщину…

Я рассматриваю эти вещи одну за одной и, так как Серф явно не собирается давать мне пояснения, заталкиваю все обратно в сумку, закрываю ее и ставлю на место, в шкаф.

— Вот что я хотел показать вам, — безразличным голосом говорит он. — Теперь вернемся обратно.

Мы возвращаемся, и он задает первый вопрос:

— Ну, что вы на это скажете?

— Все вместе взятое наводит на мысль о клептомании. Ничего удивительного в этом нет…

— Да, я тоже так подумал, — он глубоко вздыхает.

— А может, это шутка? — осторожно спрашиваю я.

— Какие уж тут шутки! — с горечью говорит он. — Нас с женой очень часто приглашают в гости. Большинство украденных вещей принадлежит людям, которых я давно знаю. Янтарную статуэтку, например, я видел у миссис Синди Глегг. Золотой ножик принадлежал Вилбору Регингу, романисту. Вилки — из ресторана, в котором мы всегда обедаем… Нет, это не шутка!

— Это и есть та работа, которую вы хотите мне поручить?

Прежде чем ответить, он достает сигару, аккуратно обрезает кончик и неторопливо зажигает.

— Да, — наконец отвечает он.

Наступает долгая тишина.

— Это очень неприятная история, — говорит он, рассматривая сигару. — Я должен признаться, что мало знаю о своей жене. — Он констатирует этот факт жестким, бесцветным голосом. — Она работала у Сименса в Сан-Франциско. Я встретился с ней на демонстрации мод… — Он замолкает и нервно проводит рукой по волосам. — Мы поженились через три недели после первой встречи, четыре месяца назад. Наша свадьба была скромной, даже секретной, если хотите знать. Люди лишь недавно узнали о ней.

— А почему вы держали в тайне вашу женитьбу?

Он наклонился и раздавил сигару в пепельнице. Его жест был весьма выразителен.

— У моей дочери очень впечатлительная натура. Она обожала свою мать. И я решил, что ради Натали мы не будем афишировать нашу с Анитой свадьбу.

Я слушаю и делаю определенные выводы.

— Насколько я понял, ваша жена и дочь не очень ладят?

— Да, они не дружат, — углы его рта опускаются. — Но это не имеет отношения к делу. Я хочу лишь знать — является ли моя жена клептоманкой.

— А вы не пробовали объясниться с мадам Серф? — спрашиваю я.

— Ни в коем случае! — Видно, что эта мысль даже не приходила ему в голову. — И не собираюсь! Моя жена не такой человек, которого можно расшевелить расспросами.

— А может, это провокация, чтобы дискредитировать миссис Серф? Вы не интересовались этими вещами раньше? Ведь нет ничего проще, чем подкинуть сюда эту сумку.

Он сидит неподвижно, его глаза устремлены на меня.

— А кто, интересно знать, мог проделать эту шутку? — ледяным тоном осведомляется он.

— Вы это знаете лучше меня. Моя работа заключается в том, чтобы предусмотреть все возможные варианты. Вы мне только что сказали, что ваша дочь и миссис Серф не ладят друг с другом. Это заставляет задуматься.