Джеймс Чейз - Том 12. Ты будешь одинок в своей могиле. Дело о задушенной «звездочке». Это не мое дело

И тут я почувствовал запах газа…

Послышался хруст гравия под чьими-то тяжелыми шагами. Я быстро обернулся. Корриган и двое полицейских приближались ко мне. У инспектора было каменное выражение лица.

— Вы бы поскорее проникли вовнутрь, — проговорил я, прежде чем он успел раскрыть рот. — Сильно пахнет газом…

Корриган был отменно вежлив, что, в общем-то, было не свойственно ему.

— Что вы здесь высматриваете?.. — В этот момент он тоже почувствовал запах газа. — Здесь вам не место, и нечего так пялиться на меня! Это дело сугубо полицейское, и я не потерплю присутствия журналистов!

Я собрался было поспорить с Корриганом, но он бесцеремонно прервал мои возражения, приказав одному из фараонов:

— Проводите-ка мистера Хармаса к его машине и проследите, чтобы он там и оставался.

Я вернулся к машине, закурил и принялся осматривать окрестности. Корриган и полицейские начали выламывать дверь. Вскоре они проникли вовнутрь, и через несколько секунд я увидел, как Корриган открывает окна. Запах газа достиг и меня. Спустя четверть часа к дому подъехала машина и из нее выскочил высокий тип с черным чемоданчиком в руке. Не надо было иметь особую проницательность, чтобы узнать во вновь прибывшем местного врача. Через десять минут он с постным лицом покинул коттедж. Увидев меня, врач презрительно сощурился.

— Простите, доктор, я репортер. Вы можете подробно описать, что произошло внутри?

— Спросите об этом у инспектора Корригана, — сухо ответил он, садясь в машину.

Через несколько минут из коттеджа вышли оба полицейских. Один сразу заторопился куда-то, а второй остался на крыльце.

— Сейчас приведут миссис Бремби. Она ведет хозяйство в коттедже, — сказал он, предварительно убедившись, что никто, кроме меня, не слышит этих слов.

— Значит, здесь нашли труп? — спросил я, указывая пальцем на дом.

— Молодая дама, — ответил он, подходя к «бьюику». — И очень красивая. Она сунула голову в газовую печь. По моему мнению, прошло уже дня два-три, как она умерла.

— Но ведь не ваше мнение решающее! — возразил я. — Что сказал врач?

— Врач так и сказал, — флик недовольно поморщился.

— Ее имя Анна Скотт?

— Не знаю. Доктор ее видит впервые. Вот почему Барбет и пошел за миссис Бремби.

— Обшаривает дом, — равнодушно ответил флик.

Заслышав приближающиеся шаги, я обернулся и увидел два силуэта, двигающиеся по тропинке. Это были полицейский Барбет и немолодая коренастая женщина, одетая в розовое платье, похожее на мешок.

— А вот и они, — сказал я.

Женщина шла быстро, и флик с трудом поспевал за ней. Глаза миссис Бремби безумно блуждали. Казалось, она находится в шоке. Барбет, проходя мимо товарища, подмигнул ему, и они оба вошли вслед за женщиной в дом. Я закурил очередную сигарету, поудобнее устроился в машине и принялся не без беспокойства ожидать дальнейшего развития событий. Сквозь открытые окна до меня внезапно донесся дикий вскрик, затем последовали истерические рыдания.

— Значит, это действительно Анна Скотт, — проговорил я, немного потрясенный.

Прошло довольно много времени, прежде чем крики стихли, и миссис Бремби в сопровождении полицейского покинула дом. Она шла медленно, закрыв лицо грязным платком, опустив плечи. Полицейский открыл для нее калитку и взял под руку. Это было сделано из лучших побуждений, но миссис Бремби резко освободилась.

— Не трогайте меня своими окровавленными руками! — заорала она хриплым голосом и не оглядываясь пошла по тропинке.

— Для воспитанной женщины это позор, — сказал полицейский, покраснев от злости.

— Может быть, она читала «Макбет»? — предположил я, пытаясь его утешить.

Время шло, а Корриган все не показывался. Я проголодался. Была уже половина второго, но я решил подождать еще немного, надеясь узнать что-нибудь важное или хотя бы высказать Корригану мое мнение о его действиях. Десять минут спустя он появился на пороге дома и сделал мне приглашающий жест рукой.

В одну секунду я выскочил из машины и метеором промчался мимо полицейского.

— Хорошо, — сухо проговорил Корриган, когда я добежал до него. — Можете осмотреть дом, но, ради бога, пусть никто не узнает, что я позволил это сделать.

— Очень вам благодарен, можете рассчитывать на меня.

В коттедже еще пахло газом, и особенно сильно этот запах ощущался на кухне.

— Это действительно Анна Скотт, — сказал Корриган, указывая на тело, распростертое на полу.

Девушка была одета в белую пижаму и розовый пеньюар, ноги ее были оголены, пальцы сжаты в кулаки. Голова находилась у отверстия духовки газовой плиты. Обойдя тело кругом, я смог разглядеть лицо. У девушки были светлые волосы, на вид ей можно было дать лет двадцать пять, и даже мертвая она выглядела красавицей. Но я не нашел в ней никакого сходства с Неттой. Отступив на шаг, я повернулся к Корригану.

— Вы совершенно уверены, что это Анна Скотт?

— Ну конечно! — он сделал нетерпеливый жест. — Та женщина ее опознала. Вы опять думаете, что здесь скрыта какая-то тайна?

— Тем не менее странно, что сестры серийно кончают жизнь самоубийством.

— Прочитайте, это нашли возле нее.

Корриган протянул мне листок бумаги. Я взял его и прочитал: «Без Нетты жизнь потеряла для меня всякую цену. Простите меня за то, что я сделала. Анна».

— А кому, вы думаете, она адресовала эту записку? — спросил я.

— Я ничего не знаю, — он покачал головой. — Миссис Бремби утверждает, что сюда приходило много мужчин. Был среди них и некий Питер, о котором Анна часто говорила. Может быть, записка была оставлена для него?

— А не мог ли это быть Питер Утерли? — предположил я. — Тип, подаривший Нетте пистолет?

— Я так не думаю, — Корриган потер подбородок. — Утерли вернулся в Америку два месяца назад.

— И верно, я забыл, — сказал я, подходя к письменному столу, стоявшему около окна. — Надеюсь, его скоро разыщут?

Я открыл письменный стол и осмотрел содержимое ящика. Никаких бумаг, никакой корреспонденции. Все ящики были тщательно опорожнены.

— Она все убрала, прежде чем покончить с собой, — заметил я. — Вы нашли какие-нибудь бумаги?

Корриган отрицательно покачал головой.

— А у вас есть уверенность в том, что письмо, найденное возле тела, действительно написано рукой Анны Скотт?

— Мой дорогой друг… — начал он с горечью.

— Ладно, ладно, не будем говорить на эту тему. Что тут поделать, коль я родился таким недоверчивым. Вы нашли еще что-нибудь?

— Нет, ничего, — ответил он и внимательно посмотрел на меня. — Хотя я самым тщательным образом осмотрел дом. Здесь нет ничего, что могло бы прояснить причину самоубийства, — ни фальшивых бумаг, ни бриллиантовых колец, ни других вещей подобного рода. Очень огорчен, но вынужден разочаровать вас.