Джеймс Чейз - Том 4. Заставьте танцевать мертвеца. Вечер вне дома. А жизнь так коротка!

Связь с Селией доставляла ему двойное удовольствие. Первое — сама Селия, быть с которой в постели — то же самое, что иметь дело с тигрицей. Она была способна вонзить свои ногти вам в шею, если ей этого захотелось. А ведь еще существовал Ролло! Ролло, который искренне верил, что служит божеством для Селии. Он верил, что он у нее единственный и даже больше того, что он вообще единственный мужчина в ее жизни. Вот это действительно смешно! Он, Батч, никогда не обольщался мыслью, что он — единственный мужчина в жизни Селии. Он был для этого достаточно умен, хорошо знал, как происходят такие вещи, и никогда не говорил об этом и не задавал Селии никаких вопросов. В иные вечера, когда он подавал ей тайный знак о встрече, она смотрела на него глазами, в которых не было никакого выражения. Ее глаза при этом были похожи на сверкающие, но дремлющие драгоценности. «Она ждет, видимо, кого-то другого», с досадой думал он тогда. И все это мулатка вытворяла за спиной Ролло! Да и он, Батч, делал все это со злорадным желанием обставить Ролло хоть в этом. Это был опасный тип. Батч восхищался им потому, что англичанин резко отличался от типов вроде Аль Капоне и Вига Моргана. Он, по крайней мере, не заводился в ярости, не приказывал устраивать бойни, он никогда не поддавался слепому гневу. Нет, он был просто опасен, как бывает опасна безумно ядовитая змея. Всегда оставался спокойно сидеть на своем месте с самым мирным выражением на лице, создавая впечатление, что не собирается ничего предпринимать. А потом, совершенно неожиданно, через несколько недель, наносил смертельный удар. И вы потом, совершенно случайно, узнавали от кого-нибудь об этом. Какой-нибудь тип, с которым вы выпивали, спросит вас между прочим: «А вы ничего не слышали о Джонни Ги? Или о Вилли Адамсе?» Или совершенно-безразлично-о-ком? И вы будете стараться вспомнить, не тот ли это Джонни Ги или кто-то другой, который пару недель назад не поладил с Ролло, и вы невольно подумаете: «Бедный тип, у него произошло ужасное внутреннее кровоизлияние, медик заявил, что можно подумать, будто он наелся стекла. Он сгорел, как свеча». Да, Ролло был асом в умении подослать изощренного убийцу или самому подсыпать стеклянную пудру в ваше питье. Вы никогда в точности не могли знать, в каких отношениях находитесь с Ролло. Играть с Селией в таких условиях было действительно гораздо опаснее, чем рискнуть просто на любовный роман. Это походило на игру с черной мамбой. Но все это очень нравилось Батчу. Он обожал возбуждение, тайные свидания, опасности. Вдруг Ролло нападет на них в тот момент, когда они будут вместе? При одной этой мысли он чувствовал ни с чем не сравнимый трепет.

У вокзала Виктории он уменьшил скорость и снова увеличил ее, как только проехал мимо автобусов, отправляющихся в последний рейс. Он проехал по Кронвер-плас, по Конституцион-хилл и выехал на Пиккадилли. Он прикурил сигарету, чиркнув спичкой о ноготь большого пальца, и, вдыхая дым, стал думать о Гилрое. Батч был согласен с тем, что негр отлично играет в джазе. И вдруг киллер с такой силой сжал баранку, что суставы пальцев побелели. Если этот черный крутится возле Селии, тогда ради довольствия почувствовать Гилроя на мушке револьвера, стоит попасться фликам в лапы. Батч даже сам себе не хотел признаваться, что это была единственная вещь, которая его бесила. Его совсем не беспокоили те белые, с которыми забавлялась Селия, раз она никогда ему об этом не говорила, но при мысли о негре он начинал видеть все в черном свете. Пересекая Кларк-стрит, он бросил взгляд на приборную панель: было 00.40. «Да, это будет как раз вовремя», — сказал он сам себе, покачав головой, и свернул на Барклей-стрит. Он прибавил газ, и большой «паккард» устремился по улице, потом затормозил и осторожно поехал по Брайтон-плас. Прокатившись еще несколько метров вдоль темных зданий, автомобиль остановился. Высунувшись из машины, Батч посмотрел на окна квартиры, находящейся над гаражом. Они были освещены, а шторы задернуты не совсем.

Батч даже замурлыкал от удовольствия. Она дома! И все же он не сразу вышел из машины. Он должен был полностью выполнять условия игры, которая была для него источником волнения и удовольствия. Звук был глухим, коротким и дрожащим, но этого было вполне достаточно для Селии. Она безошибочно узнавала сигнал. Он нагнулся к окошку и стал ждать. Шторы сдвинулись и снова задернулись. Это значило, что она одна. Батч вышел из машины. Пока открывал двери гаража, вспомнил день, когда шторы на этих окнах не были задернуты. Это, правда, произошло лишь один раз, но доказывало, насколько они должны быть осторожны. В этот вечер Ролло захотел вернуться вместе с Селией. Разумеется, если бы они не отработали этот сигнал со шторами, Батч нарвался бы на крупную неприятность — как бы он объяснил свое появление?

Батч поставил машину в огромный гараж, погасил огни и выключил контакты. Потом закрыл изнутри дверь гаража и нажал кнопку, находящуюся у двери, ведущей в квартиру Селии. Посвистывая, он вскарабкался почти по вертикальной лестнице, ведущей в маленькую переднюю, обитую дубовыми панелями с мягкими бархатными занавесками. На богато украшенном эбеновом цоколе возвышалась бронзовая статуя женщины в непристойной позе. Эта статуя всегда шокировала Батча, и он даже несколько раз просил Селию выбросить ее. Но она отказывалась, объясняя, что находит ее забавной. Он повесил свою шляпу на статую и прошел в комнату, которую Селия превратила в спальню.

Селия лежала поперек кровати. На ней была пижама огненного цвета, запястье женщины обвивал тяжелый золотой браслет. Голова ее была покрыта чем-то похожим на купальную шапочку из белого шелка. На любой другой женщине это одеяние казалось бы нелепым, но Селия была в нем просто очаровательна.

Батч бросил на любовницу плотоядный взгляд. Ночь, которую ему предстояло провести, целиком зависела от ее настроения. Он сразу же заметил, что у нее отсутствующий взгляд и не очень хорошее настроение. Сколько же потребуется усилий, чтобы ее расшевелить, а Батч был таким ленивым!

— Салют! — сказал он, садясь на кровать. — Тебе сегодня без труда удалось ускользнуть от него?

— О! — Селия сделала гримасу. — Он, как обычно, устроил мне сцену, он ведь не выносит, когда я покидаю его хоть на минуту!

— Как я его понимаю! — сказал Батч, облокачиваясь на спинку кровати. — Ты сегодня просто потрясающа!

Селия махнула рукой.

— А что произошло сегодня вечером?

— Я следил за одним типом.

— А что он хотел?

— Кто хотел?

Батч достал пачку «Кэмел», вынул две сигареты и предложил одну из них Селии. После того, как они покурили, он сказал:

— Это Кестер Вайдеман, миллионер.

— Ты уверен? — глаза Селии расширились.