Галина Павлова - Полупарюр

– Нет. Катюшка. Спасибо. Я уже не успею. Мне нужно поехать с ней в больницу, узнать, где она будет находиться, насколько серьезны ее ранения.

Я погладила его по голове, и он прижался к моей руке. Мы молча смотрели, как два санитара принесли носилки и перенесли на них Эллу. Голова у нее была забинтована, тело мягкое, будто в нем не было костей.

Когда носилки унесли, Игорь вскочил, быстро и сильно прижал меня к себе и заглянул в глаза.

– Только не делай глупостей, ладно? Я скоро вернусь.

Такие нежности не были приняты между нами. Не люблю театральности! Но экстренные ситуации вызывают неожиданные действия. Это я понять могла.

– Не волнуйся. Все будет хорошо.

Он так же внезапно отпустил меня и бросился к двери. Я осталась одна. Автоматически собрала окровавленное белье, застелила постель, зажгла настольную лампу. Комната, все равно, была какой-то другой, не моей. Из всех углов на меня смотрел мой ужас. Он медленно подбирался ко мне, сжимал горло и мешал дышать. Я поняла, что если не уйду из этого помещения прямо сейчас, то со мной случится что-то страшное. Во всяком случае, ночевать я здесь сегодня не буду. Ни за что. Я вскочила на ноги и пулей вылетела из общежития в холодную сырую ночь. Мои ноги понесли меня туда, где горел свет, было тепло и на меня чудесными горячими дерзкими глазами смотрело мое счастье. К Денису.

– Проклятое любопытство! Я пришла за подарком, – ответила я на удивленный возглас Дениса. Он внимательно посмотрел на меня, и его лицо приняло озабоченное выражение.

– Что случилось? – спросил он, одновременно помогая мне снять куртку. – Проходи.

Он повесил ее на гвоздь, обнял меня за плечи, и мне стало гораздо спокойнее. Во всяком случае, зубы перестали отбивать чечетку, и мне удалось более– менее связно изложить последние события.

– Забудь. Элла получила то, чего так добивалась. Надеюсь, что ее потери ограничатся драгоценностями и несколькими днями жизни, которые ей придется провести в больнице. Идем, – продолжая обнимать меня за плечи, он подвел меня к чему-то плоскому и широкому, завешенному тряпкой.

– Сними.

– Что там?

– Твой подарок.

Я протянула руку и быстро сдернула тряпку. Под ней оказалась картина. Она еще пахла невысохшими масляными красками. Прекрасный запах! На картине был написан мой портрет. Вернее, лицо, фигура, руки – были мои. А вот одета я была в платье Ирэн Брюгге. И поза моя повторяла ее позу на фотографии. И на мне были драгоценности. ТЕ САМЫЕ. Девушка смотрела на меня удивленными живыми глазами, будто хотела спросить: «неужели эта мокрая, зареванная курица и есть мой оригинал?»

– Она гораздо красивей меня.

– Нет. Она твое отражение, прошедшее через мое сознание. Такой вижу тебя я.

– Ты меня здорово видишь. Хотела бы я иметь такое зеркало.

– Я согласен им быть до тех пор, пока тебе не надоест.

Какой странный день. Мои чувства регулировались каким-то небесным переключателем: то счастье, то ужас, то снова счастье – никаких плавных переходов. Я смотрела на своего Сказочного Принца и глупо молчала. Не дождавшись реакции на свои слова, он легко поцеловал меня и заглянул в глаза.

– Ну, теперь ты понимаешь, почему я начал искать эти драгоценности? – его глаза смотрели требовательно и горячо, и моя глупая голова начала кружиться.

– Кажется, начинаю понимать, – прошептала я.

– Ах, только начинаешь? – улыбнулся он. – Нужно над этим поработать.

Денис наклонился и снова поцеловал меня в губы. Я ответила, и мы скоро оказались на той самой кровати, где и познакомились. Наше свидание развивалось по тому же сценарию, что и первое, вот только на этот раз во мне ничто не сопротивлялось его рукам и губам. Я хотела забыться, и это у меня получалось даже слишком хорошо. Когда мы дошли до места, где завершилась наша первая встреча, и его руки потянулись к зипперу моих джинсов, раздался сакраментальный звонок. Я нервно хихикнула, а Денис на секунду замер.

– Чшш… – прошептал он. – Давай не будем открывать.

Но этого и не потребовалось. Дверь не была заперта, и вскоре над нашими головами раздался веселый хрипловатый голос:

– Секс втроем? – я застыла и открыла глаза. Над нами склонилось ярко накрашенное личико молоденькой «девочки по вызову». Она чем-то внешне напоминала меня, но мне это почему-то не льстило.

– Я не против. Но только за дополнительную оплату, – раздался из коридора мужской голос.

– Нет-нет. Вы получите, как положено, по тарифу. Не хочу разорять вашего клиента. Я уже ухожу.

Я с силой оттолкнула замершего Дениса и вскочила. На этот раз я выйду через дверь. И больше ни за что в нее не войду.

– Подожди! Ты же не должна была прийти! Я просто не хотел оставаться один!

– Ты и не остаешься, – я изо всей силы хлопнула дверью и побрела к общежитию пешком.

Круг замкнулся. Небесный переключатель снова сделал свой щелчок: от счастья к полному отчаянию.

Опустошенная, но успокоенная, я добрела до общежития уже к рассвету. Рядом с подъездом на скамейке угадывались неясные очертания сидящего человека. Я настолько устала, что даже не испугалась.

– Привет! – на скамейке покорно мерз Игорь. – Ты из больницы?

Он кивнул.

– Давно пришел?

– Пару часов назад.

– Как Элла?

– С ней все в порядке. Череп цел, ничто не сломано. Только сотрясение мозга, да рассекла себе кожу об угол дома, когда падала. Неделю полежит в больнице.

– Слава богу! А почему же у тебя такой кислый вид? И почему ты уже пару часов сидишь на скамейке, а не спишь после сумасшедшего дня?

– Тебя жду.

– Почему?

Он помолчал, потом, сделав над собой усилие, спросил.

– Ты была у него?

– У кого? – не сразу сообразила я.

– У Дениса. Ты была…с ним?

Сначала я хотела огрызнуться и уйти в комнату. Но потом все мои нынешние горести вдруг навалились на меня невыносимой усталостью и равнодушием. Ноги мои подкосились, и я плюхнулась на лавку рядом с Игорем.

– Если тебе это интересно, то из меня любовницы не получилось.

– Как?

– По расписанию Дениса сегодня оказался не мой день, – я вспомнила сцену в постели и засмеялась. Во всяком случае, попыталась засмеяться. – Никому я не нужна.

– Ты нужна… мне, – он что-то внимательно рассматривал на кончиках своих кроссовок.

– Конечно, а еще маме и папе. Ты же понимаешь, что я не это имела в виду.

– А я, именно, это, – он грустно посмотрел на меня покрасневшими от бессонной ночи глазами.

– Не понимаю, – мне казалось, что Горошек жалеет меня, и мне это не нравилось.

– Где тебе! Я же – Горох, о котором ты знаешь все. «Даже на каком горшке он сидел в детстве». Никакой романтики! Вот МММ или «Поэт» – это так таинственно!

Я вздрогнула. Никогда я не разговаривала с Игорем о «Поэте» и только мой милый «Поэт» знал, что я называю Дениса МММ (Мужчина Моей Мечты). Страшное подозрение мелькнуло в моем мозгу.