Эдгар Уоллес - Сильнее Скотленд-Ярда

— Вы, наверное, ошиблись, — улыбнулся мистер Пирсон, — я…

— Следуйте за нами в машину!

Пирсон был слишком опытен в подобного рода делах, чтобы оказывать сопротивление. К тому же он был совершенно уверен в своей безопасности. Весь арест, как он полагал, сведется к формальному посещению полицейского участка.

Один из полицейских совещался с шофёром, потом, как заметил арестованный, вручил ему пятифунтовую банкноту.

«С каких это пор полиция так щедра?» — подумал Пирсон.

Автомобиль стремительно нёсся через Вест-Энд, но, к удивлению Пирсона, не повернул к Скотленд-Ярду, а направился дальше, через Вестминстерский мост.

— Куда вы меня везёте?

Он тут же почувствовал подбородком ствол револьвера.

— Не разговаривать!

Когда они проезжали мимо очередного фонаря, Пирсон с ужасом обнаружил, что лица полицейских покрыты светлой вуалью с прорезями для глаз.

Автомобиль миновал Нью-Кросс и Блекхет-Хилл. Пирсон узнал эти места — здесь проводилась не одна удачная операция…

На Хейт-Роуд они свернули в сторону, миновали садовые ворота и остановились у подъезда какого-то мрачного дома.

— Прежде чем вы ступите на землю, — обратился к Пирсону обладатель револьвера, — я хочу вас предупредить. Если вы вздумаете кричать, я всажу вам пулю в живот, и вам придётся мучиться не менее трёх дней, прежде чем вы попадёте в ад. Надеюсь, вам знаком кольт сорок пятого калибра и возможности его свинцовых пуль с круглым наконечником.

Пирсон молча покинул автомобиль и поднялся в холодный вестибюль.

Один из его спутников включил свет и тщательно запер за собой входную дверь. Потом они поднялись на второй этаж.

— Вот ваша новая квартира, — самодовольно сказал Леон, вводя пленника в просторную ванную комнату.

Да, Гонзалес нашёл именно то, что искал!

Ванная комната была непомерно велика. Кроме ванны, скорее похожей на бассейн, там стояла довольно удобная кровать с накрахмаленным до синевы бельём.

В огромной ванне стоял дубовый табурет, а к одному из кранов была приделана резиновая кишка.

Окна были завешены одеялами.

Манфред по достоинству оценил усилия Гонзалеса.

— Вытяните руки! — приказал Леон.

На запястьях пленника защелкнулись наручники.

— Сядьте на постель! Я хочу, чтобы вы убедились в том, как на ней мягко спится.

— Вы с ума сошли! — вскричал внезапно вознегодовавший Пирсон. — И снимите с лица эту поганую тряпку! Я хочу видеть вас!

— А вот это напрасно, — мягко возразил Леон. — Ведь если вы увидите моё лицо, то сможете впоследствии опознать. Следовательно, я буду вынужден…

С этими словами он вынул из кармана огромный револьвер. Услышав мягкий щелчок взводимого курка, Пирсон мгновенно повиновался.

Леон разул его и засучил штанины.

— Зачем? — пролепетал Пирсон.

— Сесть! — приказал Леон, указывая на табурет, стоящий в ванне.

— Но…

— Не заставляйте меня повторять дважды!

Пирсон сел.

— Вам удобно?

Пирсон не удостоил его ответом.

— Вы напрасно сердитесь, — добродушно заметил Леон. — Как вам постель? Не правда ли, она выглядит довольно заманчиво?

Пирсон продолжал молчать. Гонзалес похлопал его по плечу.

— Так-то, дружок. А теперь вы мне скажете, где находится Филипп Винчи?

— А! Вот зачем вы устроили этот спектакль? — ухмыльнулся Пирсон. — Вам долго придётся спрашивать меня об этом!

И, опустив глаза на свои босые ноги, он добавил:

— Я вообще не знаю такого.

— Где он?

— Неужели вы воображаете, что если бы я знал это…

— Понятно, — оборвал его Леон. — Придется немного подождать, — думаю, часов… тридцать шесть… Джордж, я попрошу тебя первым встать на дежурство.

Крепко привязав Пирсона к табурету, он лег в кровать и мгновенно уснул, как, впрочем, и все великие полководцы.

Пирсон удивлённо переводил взгляд со спящего Леона на сидящего в кресле второго похитителя. Тот невозмутимо читал книгу.

— И надолго всё это?

— День-два, — спокойно ответил Манфред. — Вам скучно? Могу предложить книгу.

Пирсон промолчал. Он ожидал насилия, но похитители вели себя довольно мирно. Понятно, они ждут, что он заговорит. Зря! Он не заговорит. Им долго, ох как долго придётся… Пирсон почувствовал, что глаза его слипаются, а голова опускается на грудь.

— Не спать!

Пирсон испуганно вздрогнул.

— Спать нельзя!

— Это почему же? — проворчал он. — Я хочу спать, значит я буду спать!

Он снова задремал, но снова вздрогнул и попытался подобрать ноги: Манфред направил на них струю ледяной воды.

Через час усталость взяла своё.

И снова струя ледяной воды привела его в сознание.

Манфред взял полотенце и заботливо вытер ему ноги.

К шести часам утра Пирсон сидел на своём табурете, уставив в одну точку воспаленные глаза.

Гонзалес сменил на посту Манфреда.

Приступ дремоты — струя воды.

Приступ — вода, вода, вода…

— Дайте мне спать, — прорычал пленник.

— Где Филипп Винчи?

— Негодяй, вы пытаете меня!

— О, это ничуть не хуже того, что вы сделали с мальчуганом, оставив ему пищи всего на четыре дня. И это не хуже чем вспарывать лицо собеседника перочинным ножом, поверьте!

— Я не знаю, я ничего не знаю!

— Дело ваше, — пожал плечами Леон.

Он вышел в соседнюю комнату и вернулся с чашкой дымящегося кофе и кексом. Задремавший Пирсон снова был разбужен холодной водой.

— Дайте мне спать, — взмолился он. — Я вам дам всё, что пожелаете, только дайте мне спать…

— Вот, пожалуйста, перед вами прекрасная пуховая постель. Скажите, где находится…

— Никогда! Вы никогда не узнаете этого!

— А вы не будете спать.

В таких разговорах прошёл весь день.

В семь часов вечера Пирсон назвал какой-то адрес.

Манфред тут же уехал.

— А теперь позвольте мне заснуть…

— Придётся подождать возвращение моего друга.

В девять часов Манфред вернулся, освободив бедного мальчугана из ужасного погреба в Ноттинг-Хилле и передав его в руки обезумевшей от горя матери.

Они извлекли из ванны полумёртвого Пирсона и сняли с него наручники.

— До того, как вы ляжете спать, вам придётся подписать этот документ.

Пирсон подписал, не читая, бумагу, свалился на кровать и заснул мёртвым сном.

Не проснулся он и тогда, когда над ним склонился полицейский инспектор из Скотленд-Ярда.

Он не воспринимал ни слов полицейского, ни смысла оглашённого в полицейском управлении его же собственного признания, ни тюремной камеры, куда его вскоре доставили.

Он испытывал лишь одно желание — спать, спать, спать…

— Странный случай, — сказал начальник тюрьмы врачу. — Он подозрительно долго спит.

— Может быть, его поставить под душ?