Эдгар Уоллес - Зловещий человек

— У вас есть передник? — спросил он.

Эмери не видел длинного черного одеяния, которое висело на стене в глубине помещения.

— Подобные носят мясники, — сказал мистер Тэппервиль, надевая на себя длинный черный передник, который застегивался сверху до низу.

Он поднял фонарь и придвинул его к узнику.

— Я хочу видеть, что я делаю, — сказал он, улыбаясь и смочил себе ладонь. — Вы уходите?

— Да, я ухожу, — сказал Стильман мрачно.

— Может быть, это к лучшему, — сказал Тэппервиль очень вежливо. — К счастью, у меня совсем нет нервов. Когда вы через несколько минут вернетесь, то меня здесь уже не будет, а мистеру Дэму и вам останется немного работы. Ну, майор Эмери, вы готовы?

Звук первого удара достиг слуха Стильмана, когда он поспешно закрывал дверь…

Он нашел Дэма в кухне, перед бутылкой виски, наполовину выпитой. Вид у него был ужасный — все лицо в слезах, и когда Стильман вошел, он пробормотал:

— Все, все кончено? О, Боже, Боже! Вы слышали, что он говорил о том, как будят рано утром? Вы присутствовали когда-нибудь при казни? Это ужасно!

— Замолчите, вы, сумасшедший, — прошипел бородатый человек.

Он посмотрел на дверь, в которую только что вошел.

— Тэппервиль мог воспользоваться ножом, — проворчал он. — Это уже превратилось в бойню… Где девушка?

— Она здесь, — мистер Дэм движением головы указал на дверь. — Там кладовая, и там у меня есть кровать. Что мы будем с ней делать?

— Усыпите ее вот этим.

Он бросил маленькую бутылочку на стол. Дэм стал ее тупо рассматривать.

— Это он достал?

Стильман кивнул.

— Все предусмотрел, — сказал Дэм.

— Накапайте ей несколько капель в чай, — сказал Стильман, — и она нас не будет беспокоить. Что, комнаты наверху меблированы?

Дэм утвердительно клюнул носом.

— Положите ее туда. В котором часу вы ждете свою дочь?

Дэм посмотрел на стенные часы, которые громко тикали над камином.

— Сейчас только двенадцать. Боже мой, только двенадцать, а казалось… годы. Что он хочет с ней сделать?

— Я не знаю, — сказал он нетерпеливо, — он решит завтра. Она вас больше не будет беспокоить. Ей совершенно достаточно этой дозы.

Он открыл дверь и заглянул в кладовую.

Там не было лампы, но при свете, который падал из кухни, он увидел в углу складную кровать и на ней фигуру, которая лежала без движения.

Закрыв бесшумно дверь, он вернулся к Дэму, погруженному в размышления. Глаза обоих обратились к часам.

— Десять минут, — сказал Дэм. — Вы поможете мне?

Стильман быстро огляделся вокруг.

— Это не мое дело, Дэм… не притворяйтесь дураком. Там работы не больше, чем на десять минут.

Дэм кусал губы.

— Если только они его ищут, то прежде всего явятся сюда, осмотрят пол и заметят свежее зацементированное место…

— Кто будет искать его? Фенг? Можете успокоиться, Фенг умер. Я сам с ним расправился. Смотрите…

Он приподнял рукав пиджака. На белом манжете рукава была кровь. У Дэма вырвался глубокий вздох.

— О, Боже! Хотелось бы мне не участвовать во всем этом.

— Не говорите этого ему, — сказал Стильман, — а то он вас удалит таким образом, какой вам совсем не понравится.

Часы медленно тикали, так медленно, что казалось, стрелки совсем не двигались. Они сидели молча и ждали назначенного времени.

Пятнадцать бесконечных минут, наконец, прошли.

— Идите теперь, кончите свое дело, — сказал Стильман.

Дэм не двигался. Уже прошло двадцать минут. Стильман опустил ему руку на плечо, и Дэм с воплем вскочил. Казалось, он ничего не видит.

Спотыкаясь, он спустился в сад и минут пять простоял у двери гаража. Он весь дрожал. В конце концов, стиснув зубы, он толкнул дверь. Свеча почти догорела. Она два раза вспыхнула и потухла совсем. Но при ее свете он успел рассмотреть висевшие на стуле наручники, а когда украдкой бросил взгляд на дно ямы, то разглядел там человеческую фигуру.

Дэм, весь в поту, работал, как сумасшедший, истерически рыдая и швыряя лопатой липкий цемент в яму.

Наконец все было кончено.

А потом надо было ждать, но он больше не мог оставаться в темноте и, резко распахнув дверь, бросился в сад. Ему казалось, что зловещий дух Эмери стоял за его спиной.

Стильман бросился навстречу Дэму. На нем не было лица, ноги его не слушались. Стильман посадил его на стул и налил полный стакан виски.

— Пейте! — сказал Стильман. Он оглянулся на дверь кладовой. — Я повесил замок — вот ключ. Смотрите за ней. Слышите?

Дэм кивнул.

— Вы поняли? Ее надо перенести наверх и там спрятать. Ни в коем случае ее не должны найти!

Еще секунда — и Дэм один, один со своими привидениями, страхами, страшными ночными звуками, которые сводили его с ума.

Вдруг он вспомнил глаза Эмери и, опустив голову на руки, зарыдал, как испуганный ребенок.

Эльза Марлоу сознавала, что упала в обморок, сознавала это, еще не окончательно придя в себя. Она знала также, что-то страшное, ужасное случилось, и стонала, не находя места на своей жесткой кровати. Она задела локтем за стену; вызванная ударом боль была так сильна, что привела ее в сознание. В голове у нее стучало, а когда она попробовала встать на ноги, они подкосились, и она повалилась снова на кровать.

Холодея от ужаса, она все вспоминала… Поль Эмери в заточении, и они хотят его убить, его… который так ее любит!

Собрав все свои силы, она подползла к четырем маленьким, горящим в темноте кружочкам. Это были четыре отверстия, сделанные в двери кладовой. Через них она увидела кухню, которую сначала не узнала. За столом сидел человек. Голова покоилась на руках, перед ним стоял пустой стакан и почти пустая бутылка.

Мистер Дэм? Отец Джесси?

Она попробовала открыть дверь, но дверь была на замке. И все-таки надежда была, так как мистер Дэм спал крепко, и если бы ей только удалось открыть дверь, побег был бы возможен. Но ее отчаянные усилия были явно напрасны. Ничего нельзя было сделать, надо было ждать. Она ждала, с ужасом думая о судьбе человека, в глазах которого она прочла столько любви и нежности, сколько, ей казалось, не было во всем мире.

Эта мысль приводила ее в отчаяние. Снова бросилась она к двери, и снова отступила, измученная и усталая. Но вдруг она услышала шаги в передней. Сердце ее остановилось. Потом послышались шаги на лестнице и опять наступила тишина… через некоторое время кто-то снова спустился по лестнице, и раздался голос:

— Отец!

Это была Джесси Дэм.

— Джесси, ради Бога…

Услышав этот полный ужаса шепот, Джесси Дэм направилась к двери в кладовую.

— Кто это? — спросила она.

— Это я, Эльза Марлоу!

— Где же ты! О, как ты меня напугала! — прошептала девушка.

— Не шуми. Я здесь.

— В кладовой? — спросила Джесси.

— Выпусти меня, пожалуйста!