Юлия Терехова - Хроника смертельной осени

– Замолчи!!! – шепотом приказала она, и он презрительно скривил губы.

– Как будто это что-то изменит, – так же тихо сказал он, словно сам себе.

Катрин вспомнила, как на похоронах Антона она сама позвала его помочь отнести гроб друга, и он с готовностью согласился, и таким образом убийца нес гроб своей жертвы – величайший, даже инфернальный цинизм, от которого стыла кровь, а дыхание перехватывало от гнева.

– Ты осмелился нести гроб Антона, – еле выговорила она, глядя на него с ненавистью.

– Я благодарен тебе, что ты дала мне возможность это сделать.

– Да как ты посмел дотронуться до него? – казалось, она вот-вот лишится рассудка. – Убийца! У тебя рука не дрогнула, когда ты его убивал?

Олег побледнел.

– Я же говорил тебе! – теперь он почти кричал. – Это была случайность!

– Лжец! – Катрин захлестнуло негодование. Она схватила его за рукав и тряхнула:

– Да как ты смеешь! Ты обманул меня, выдав себя за другого человека и чуть было не довел до измены мужу!

– Ты сама целовала меня! Я тебя не обманывал!

Катрин смутилась и залилась краской.

– Я целовала мужчину, который действительно мне нравился, а не насильника и кровавого убийцу, – прошептала она.

– Но и в тот момент я был тот, кто есть. Как ты изволила выразиться – насильник и кровавый убийца. И ты мне ответила. Сама. Никто не принуждал. И именно сей факт бесит тебя больше всего.

– Чтоб ты провалился, – с чувством произнесла она, прижимая ладони к пылающему лицу.

Олег пожал плечами:

– Легко же тебя, однако, соблазнить… Впрочем, все понятно. Твой поцелуй был адресован другому человеку, а вовсе не мне. Я, как всегда, отдыхаю…

– Замолчи!..

Катрин боролась с острым желанием повернуться и уйти, но она была словно на привязи – чья-то властная рука удерживала ее на месте – она не могла заставить себя подняться со скамейки и навсегда расстаться с этим человеком, который вызывал у нее столь противоречивые чувства. А также оставались вопросы, на которые она до сих пор не получила ответа, а если уйдет, то, вероятно, никогда и не получит. Катрин пыталась осознать то, что он ей сказал, но информация не укладывалось у нее в голове. Все еще в холодном оцепенении, она пробормотала:

– Но как это возможно? Как это может быть… Вы же абсолютно непохожи.

– Имеющий глаза – увидит, – пробормотал Олег. – Просто иллюзия…

– Как так? – спросила она с недоумением.

– Капа на десны, силиконовые вставки в нос – ерунда, но внешность меняют до неузнаваемости. Профессиональный грим секретных служб. Я лишь усовершенствовал их программу. Piece of cake. Ну, еще цветные контактные линзы. И волосы…

Наконец она нашла в себе силы повернуться и посмотреть на него – он стоял, скрестив руки на груди, и беззастенчиво усмехался, но не было в его усмешке торжества – только терпкая горечь.

– Да, волосы… – прошептала Катрин. – Раньше я не видела тебя с короткими волосами…

– В Крестах у меня был личный стилист, – хмыкнул Олег. – Когда я очухался, то уже был обрит наголо. Потом немного оброс, – он провел рукой по коротким, чуть волнистым волосам. – Когда я ехал к Анне перед поездкой в Оперу – я совершенно не ожидал там тебя встретить – это был шок, – Олег прикрыл глаза, вспоминая, как он увидел Катрин у Жики – в тиаре, невозможно красивую…

Он поднимался на третий этаж пешком, снова и снова прокручивая в голове те вопросы, которые ему хотелось задать Анне – как бы невзначай, чтобы она ответила на них максимально честно – ведь когда-нибудь, когда он рассчитает каждый свой шаг и придет к ней, чтобы убить – у него уже не будет такой возможности. Антон не должен остаться неотомщенным – он никогда этого не допустит.

Однако некоторые ответы, которые Олегу уже удалось от нее получить, поставили его в тупик – он не ожидал, что она находится в такой глубокой растерянности. Казалось, Анна сама не понимает, каким образом оказалась в постели Мигеля той страшной ночью. Конечно, ей стыдно признаться постороннему человеку в измене мужу… ну, или тому, кто считал себя ее мужем.

Он пару мгновений помедлил перед дверью, но Люсьена очень быстро ее открыла.

– Вас ожидают, – она пропустила его в квартиру, сделав приглашающий жест. Он улыбнулся ей и прошел в комнату. Его действительно ждали – но не две дамы, а три. Лица третьей он не видел, она стояла у зеркала и любовалась собой, но почему-то томительно сжалось сердце, когда он увидел узкую спину, обтянутую черным шелком, высокую шею, над которой чудом удерживался тяжелый узел темно-каштановых волос.

– Простите меня, я опоздал, – с этими словами он поцеловал руку Жики и услышал голос Анны.

– Позвольте представить вам мою подругу Катрин, Джош.

Имя «Катрин» лишило его дара речи. Она повернулась, и он увидел ее карие глаза в обрамлении длинных ресниц. Когда в последний раз он смотрел в эти глаза – в них не было ничего, кроме боли и страдания. Сейчас из них лился свет – или это был отблеск кристаллов диадемы, венчавшей ее чистый лоб?.. Как не разорвалось его сердце в этот момент?

– Я не сомневался, ты узнаешь меня в ту же минуту. Но ты не узнала… С одной стороны, меня это задело, а с другой – я решил воспользоваться ситуацией и посмотреть, так уж ли тебе отвратителен, как ты меня уверяла в Репино.

– Ты мерзавец, – констатировала Катрин, сглотнув слезы. – У меня слов нет… Олег скривился:

– Еще бы!..

– Но зачем?! – взмолилась она. – Зачем тебе понадобился этот чудовищный розыгрыш? Ты же все это затеял не от скуки? Не оттого, что тебе захотелось поиграть с нами в кошки-мышки?..

– Кошки-мышки?.. – он словно растерялся от ее вопроса. – Какие еще мышки?.. Ах да… Видишь ли, я не считал это розыгрышем. Вовсе нет…

Она требовательно смотрела на него, ожидая ответа. Неужели он хотел посмеяться надо всеми ними – над ней, над Сержем, и, о боже – над бедной Анной, которая еле выжила и едва пришла в себя после его жестокого надругательства над ней? Возможно ли быть настолько циничным?..

– Я собирался убить Анну, – спустя мгновение произнес он, медленно, словно обдумывая каждое слово.

– Что?! – пораженная, она даже привстала со скамейки. – Ты по-прежнему собирался убить Анну? Тебе мало того, что ты с ней сделал?!

– Да, я хотел ее убить, – повторил он, не смущаясь ее криком и негодованием на лице. – И я бы ее убил. В таком обличье мне было нетрудно к ней подобраться.

– Но почему?!!

– Почему? – он искренне удивился. – Что значит – почему? Потому же, почему и два года назад, в Москве. Я хотел наказать ее за измену Антону.

– Наказать, – Катрин поникла. – Опять ты о своем…

– Я послал ей предупреждение…

– Какое еще предупреждение?

– «Танго смерти»…

– «Танго смерти» – переспросила она. – Что это?