Нина Васина - Сервис с летальным исходом

— Я хотел предложить… Там несколько выходов, своя система охраны и оповещения, регулярно проводятся неплохие турниры.

— Ты хорошо знаешь людей, с которыми играешь?

— Относительно, — задумывается он. — Есть, конечно, тройка друзей, но я почти не проигрываю, поэтому слово “друзья” здесь не к месту. Я регулярно опустошаю их кошельки.

— Как это — почти не проигрываешь?

— О, с моей троицей это вообще опасно. Если оплошаю, у них существует свой ритуал… Они забрасывают меня в мусорный бак.

— Куда?..

— В мусорный бак у клуба. А там рядом как раз находится пиццерия…

— Идиот! — кричу я.

— Я только хотел сказать, что иногда в таком изваляешься!..

Сюшка залезла ко мне на руки, я посмотрела на двух обозлившихся красавцев за столом и вдруг подумала…

Что же такое со мной происходит?! Почему, как только я посмотрю на них, сразу думаю, что оба — обречены?

Стучит, кружась, веретено, обматывает нас паутинкой вечности, почему я теперь боюсь думать о чужой смерти, почему — не хочу?..

— Я согласна.

— ?..

— Я согласна устроить тебе грандиозное исчезновение. А теперь мы все едем на прогулку в лес.

Из гаража дома двадцать два по Московской выехали в автомобиле трое взрослых и дети. Старший ребенок хорошо был виден на заднем сиденье — девчонка размахивала руками и кривлялась, маленького в окно не разглядеть, но объект наблюдения установил сиденье-люльку, и предположительно именно там и находился младенец, вряд ли его оставили одного дома. За рулем — объект наблюдения, рядом с ней — подросток Сидоркин, сзади с детьми — высокая фигура в белом, предположительно гость, который никак не может попасть в Амстердам.

Когда автомобиль отъехал от дома, группа из трех человек (пятнадцатый отдел ФСБ) быстро пробежалась по двум этажам, осмотрела чердак и подвальные помещения, доложила, что беглый осмотр не выявил наличия людей в доме, и, катастрофически превышая скорость, присоединилась к другой группе из двух человек (пятнадцатый отдел ФСБ), которые вели автомобиль объекта с момента отъезда.

А группа из двух человек (УВД Серпуховского района, отдел по розыску пропавших) поехала за автомобилем объекта сразу же, как только тот выехал из ворот.

Почти сорок минут четыре автомобиля, строго выдерживая между собой интервал в пять метров, петляли по проселочным дорогам и терпеливо выжидали, пока застрявший вытаскивали из грязи. Дважды буксовал объект, один раз — автомобиль с двумя федералами и один раз — с двумя милиционерами. Джип с тремя федералами, подрезавший на каком-то повороте милицейскую машину и пристроившийся в “хвост” объекту, с честью преодолел все ловушки подмосковного бездорожья, и агенты в нем имели возможность в подробностях наблюдать, как маленькая девчонка на заднем сиденье издевается над гостем в белых одеждах, ползает по нему и стучит по шляпе кулаком.

К этому времени следователь Поспелов составил отчет о проделанной работе, из которого следовало, что Мона Кукулевская (23 года, русская, не замужем) к исчезновению гражданина Успендрикова прямого отношения не имеет и, в силу доказанного алиби на день исчезновения оного, не может быть задержана. Наличие же у нее металлического кофра (аналогичного найденному в тайнике гражданки Сидоркиной, в девичестве Кашутки, 27 лет, по паспорту — русская, замужем, двое детей) не является достаточным для заведения уголовного дела по факту участия в не правоправных действиях и мошенничества, поскольку все содержимое этого кофра не представляет интереса для расследования исчезновения гражданина Успендрикова и объясняется гражданкой Кукулевской как набор профессионального гримера. Что касается гражданки Марины Крайвец (25 лет, русская, не замужем), то ей предъявлено обвинение в убийстве гражданина Мотыля И.К., дважды судимого, находящегося в розыске, но в силу смерти гражданки Крайвец…

Относительно исчезновения мужа и жены Сидоркиных, проживающих в пос. Подмоклово, ул. Московская, 22, на данный момент следствия заявлений на этот счет не поступало и, соответственно, расследование не начато…

— Никаких концов! — возмущается оперуполномоченный Петя.

— Самое обидное в этом деле, — поддерживает его следователь Поспелов, — что бильярдист проживает в Северо-Восточном округе Москвы.

— И что? — не понимает Петя.

— Успендриков тоже проживал в Северо-Восточном округе. Если, не дай бог, с гражданином Бехтевым что случится, угадай с одного раза, кому поручат расследование его исчезновения? Мама бильярдиста напишет заявление по месту жительства, а я — следователь УВД Северо-Восточного округа…

— А может, вам не поручат, — успокаивает Петя. — Вы же не справились с аналогичным заданием по розыску Успендрикова.

Поспелов внимательно смотрит в лицо Пети. Тот невозмутимо смотрит в окно, в глазах — ни намека на издевку. Следователь вздыхает.

— Она спрячет бильярдиста, вывезет его за границу, а потом приедет к нему, — цедит Петя сквозь зубы и добавляет, подумав:

— Когда молоко кончится…

— А что у нас по кислоте получается? — Поспелов удивлен раздражением и грустью Пети.

— По кислоте у нас получается полный бардак.

Я вот здесь набросал цепочку из трех металлоплавильных комбинатов и Тульского ружейного завода.

— Ты исходил из состава кислоты?

Из двадцати семи объектов Петя выделил всего четыре, обвел их кружком и стрелкой направил к списку фамилий. Как раз к Хокину Ф.М.

— Кто этот Хокин?

— Он единственный, кто бывал на всех четырех кислотных объектах. Работал два года старшим инспектором санэпидемстанции.

— И что с этим Хокиным?

— Не к месту будь сказано, но он… как бы это… исчез.

— Давно? — не удивляется Поспелов.

— Почти полгода о нем нет известий.

— Неужели объявлен в розыск? — мечтательно предполагает Поспелов.

— Жил один. Но соседи под суетились, написали заявление, что в квартире Хокина стали проживать люди кавказской национальности, а его давно не видно. Милиция проверила, сделка по продаже квартиры оформлена правильно, Хокин выписался, но больше нигде не прописался, и дело кончилось тем, что он был объявлен гражданином без определенного места жительства…

— Старший инспектор санэпидемстанции стал бомжом?

— Вроде того. А бомжей у нас, как известно, редко ищут. Вот копии документов, по которым некоторое количество использованной на производствах кислоты интересующего нас состава было вывезено на захоронение, а некоторое — уничтожено на производствах. Мне показалось странным, что вывезенной кислоты слишком мало по сравнению с уничтоженной. Вот, смотрите сами…

— Что это за Промышленный тупик?

— Гиблое место между двумя свалками и песчаной выработкой, — Петя разворачивает карту. — Вот здесь. — И вдруг добавляет совершенно не в тему: