Алекс Бэлл - Белый Слон

— Одну минуту, — Женя покрутил какие-то рычажки на старом радиоприемнике.

Поначалу слышалось лишь шипение, но потом сквозь него стали пробиваться более внятные звуки — стук хлопнувшей двери, передвигающийся стул, шум дороги за окном, и, наконец, голоса.

— Я знала, что у тебя получится! — радостно воскликнула Лера и в очередной раз воскликнула. — Ты гений!

Женя смущенно улыбнулся, и сказал:

— Я знаю. Хотя жалко было разбирать такую вещь…

Он имел в виду ту пластинку, которую принесла девушка. Из некоторых ее запчастей изобретатель собрал что-то вроде одностороннего передатчика. Лера вшила микрофон в лапу Бригадира Шуры, и теперь могла слышать все, что происходило в кабинете Елина.

Сначала она услышала разговор с Иванной. В том числе узнала про пуговицу, найденную в руки Иры, про «крота» и встречу в «Своде».

А потом на допрос привели Жиля Рожера. Версию Валерии Михаил Афанасьевич не одобрил, и по прежнему считал француза причастным к убийству.

— Итак, вы утверждаете, что не были на месте преступления. Куда вы шли? — спросил Елин.

— Я вьедь ужье говорьил вамь, — с отчаянием в голосе произнес Жиль. Лера сразу узнала его по сильному акценту. — Ньеужельи ви не можьете проверьить?!

— Можем мы все, — сказал Михаил Афанасьевич. — Ничего страшного, расскажите еще раз. Память у меня уже не та.

И Лера могла бы поклясться, что в этот момент следователь буравит допрашиваемого своим фирменным взглядом из-под сдвинутых бровей.

— Я шел забрьать посилку с почьты, — почти на грани нервного срыва объяснил мужчина. — Эту жьенщину в тот дьень в глаза нье видел, а платок потерьял трьи… трьи дня назад!

— Допустим. Тогда откуда на нем пятно от крема, который вызвал у погибшей приступ аллергии?

Жиль промолчал.

— Итак, я повторяю свой вопрос. Это вы убили Антонову?

— Non-sens! Как ви себье это прьедставльяетье?! — воскликнул несчастный. — Я похожь на моньстрьа?

— Ни один преступник не похож на преступника, — невозмутимо заметил следователь. — Все они похожи на обычных людей.

— О Господьи! — воскликнул француз. — Есьльи би я знал ч-то за страна Россиа, я би нькогда сьюда не прьиехал!! Какьие глупие законьи! Le chaos [15] Le chaos — от франц. Хаос ! DИsordre [16] DИsordre — от франц. Беспорядок !

— Что вы хотели забрать с почты? — с каким-то неуклонным упорством следователь задавал бессмысленные, как казалось Лере, вопросы, игнорируя восклицания подозреваемого.

— Опьять? Сколько можьно одно и то жье? — простонал Жиль. — Мне присьлал посьилку мой отьец, из Франций. Атлáс.

— Хорошо, на почте так и сказали, — произнес Елин. — Но вы могли совершить убийство, а затем пойти на почту…

Жиль тяжело вздохнул и сказал по-французски что-то нелицеприятное.

— Скажите, уважаемый Жиль Рожер, а вы любите цветы?

— Есльи би я и правдьа был уважьаемим, вы нье мучьали б менья глупими вопросами!

— А кто установил рамки глупости? — спросил Елин. — Человеческая глупость, мой дорогой друг, бесконечна, и только мы сами устанавливаем ее пределы. Поистине глуп тот, кто не любит природу.

— Да, я нье льюблю цветы! — выкрикнул Жиль. — У менья аллергиа на ньих, я вьесь начьинаю чьхать, и этьа прокльятая сипь! Но я нье поньимаю, почьему ви это спрашьивайте!

— Из чистого любопытства, мой друг, из чистого любопытства… — пробормотал следователь. — А позвольте полюбопытствовать, почему вы, столько лет прожив в России, до сих пор говорите с таким акцентом?

— Что? — Жиль возмутился так, что даже привстал со стула. — Да как ви смьеетье задьавать такие вопрьосы?! Этьо ньетактьично…

— Приношу свои извинения, уважаемый Жиль Рожер, — в голосе следователя проскользнула усмешка. — Конвой! Уведите гражданина…

— Ви нье имеете права менья держать под стражей! — выкрикнул мужчина. — Я гражьданьин Франьции и ви дольжни обрьатиться в посольство!

— Дорогой Жиль, вы потеряли память? У вас уже два года, как российское гражданство, после вашего брака с некоей Касымовой Еленой Петровной. И развод ничего не изменил. Вы пять лет живете в России, и живете по нашим законам… Если вы их нарушили, придется отвечать.

— Oh mon Dieu [17] Oh mon Dieu — от франц. О мой Бог … Я нье нарушал! — бушевал француз. — Сколько можньо повторьять?! У вас почти ньет доказьательств!

— Вы глубоко заблуждаетесь, мой дорогой Жиль, — со смехом сказал Михаил Афанасьевич. — Ваша версия о том, когда и как вы потеряли платок, ничем не подтверждена. Вы покупали крема для кожи у женщины, которая изготовила крем, вызвавший приступ аллергии. Есть свидетели, которые утверждают, что вы ссорились с Антоновой не далее, как за день до убийства, ну и последнее — именно вас схватил пес моей хорошей знакомой, который почуял на месте преступления ваш одеколон. Да-да, именно ваш. Я привык доверять чутью собак, а в особенности — чутью этого ньюфаундленда. Ведь я сам дрессировал его.

— Я нье убийца, — процедил Жиль сквозь зубы.

— Конечно, — вежливо произнес Михаил Афанасьевич. — Сержант, уведите подозреваемого.

На этом разговор завершился.

Друзья еще секунд пять молча стояли над приемником, размышляя о чем-то своем.

Конечно, о чем думает Женя, Лера не знала. Но парень стоял с совершенно отсутствующим видом, разглядывая свисающие с потолка разноцветные проводки. Она была уверена, что он не станет вникать в суть разговора, и именно поэтому не настаивала, чтобы он ушел.

Главное — девушка убедилась, что план сработал. Поблагодарив изобретателя и забрав приемник, Валерия отправилась к себе.

Она долго размышляла над смыслом вопросов следователя. Елин никогда не спрашивал ничего просто так. Как и сама Валерия.

Была какая-то причина, по которой Михаил Афанасьевич не хотел отпускать Жиля. Не из-за убийства Антоновой, нет. Но именно убийство натолкнуло Елина на какую-то мысль.

Размышления Валерии прервал звонок. Номер был не знакомым.

Лера с тяжелым предчувствием ответила. Она совершенно забыла о Шахматисте, снова занявшись делом Антона. Однако, все было связано, и теперь, вспомнив, что все вокруг — чья-то дьявольская игра, испугалась. Испугалась того, что может услышать. Ведь она не опередила убийцу — а что, если теперь Шахматист выполнит угрозы и… нет, думать что будет, Валерии не хотелось.

Но ответив, она с удивлением услышала голос совершенно незнакомой женщины. Очень высокий и смешной. Казалось, она говорит, вытянув губы трубочкой.

— Ох, здравствуйте! — воскликнула она. — Это вы давали объявление про ангорских кроликов?

— Да, — немного растерянно сказала Лера. — Да, я давала.

— Ах-ах-ах, как это чудесно! — женщина непрестанно хихикала, словно записная кокетка. Только непонятно, с кем кокетничала. — Ах-ах-ах! Я обожаю кроликов! У них такой нежный мех…