Тамара Пилипцева - Лесная нимфа

Выглянув в окно, Вера увидела висящую на заборе Анисью. Распахнув окно, она окликнула ее. Девушка с готовностью спрыгнула с забора, подбежала к окну и влезла на подоконник.

Вид ее красноречиво свидетельствовал о том, что ей есть что поведать соседке. Вера не задавала ей вопросов, так как уже знала характер соседки. Сама все расскажет! Но девушка, как заговорщик, таинственно поглядывала на Веру, вздыхала, так что Вера, которая находилась в возбужденном состоянии, первая не выдержала:

– Итак, ТАСС уполномочен заявить…

– Ага, он уполномочен заявить… – Анисья, театрально взмахнув рукой, продолжила: – Что в нашем мирном населенном пункте нарушен покой. Обсуждается только одна новость! Убийство! Не стало… – Анисья сделала паузу, – плохого человека. Но все-таки человека. То бишь гражданина Хмурикова! По кличке Хорек. По призванию вор.

– А кто-то говорил мне, что в вашем населенном пункте ничего не происходит и что у вас скука скучная. – Вера явно дразнила подругу.

– Ну, говорила, говорила. Кто же знал, что скука скучная покинет сей уголок, – затараторила Анисья. – А теперь вон из района опергруппа приехала. С ними наш участковый Александр Александрович. А следователь совсем молодой… и красавчик такой. Вылитый Сергей Есенин. Нашим девчонкам жуть как понравился. И такой важный. Всем указания дает. Это смотреть, это искать, это заснять… А сам компьютер на капот машины водрузил и строчит как из пулемета.

– А кого они привезли? – У Веры внутри все дрожало.

– Да, привезли Петра. Представляешь, – Анисья округлила глаза, – он в наручниках был.

– И он что? – насторожилась Вера.

– Ну, это… забыла, как это называется, когда преступника на место преступления привозят и он показывает место и как совершал… Во, это выход на место называется…

– Я знаю, что это такое, – нетерпеливо прервала ее Вера. – Что он показывал?

– Нас близко полицейские не подпустили, но около Дома культуры Чернышев Петр показывал, где подрался с Игнатом. – Глаза Анисьи округлились.

– И что Петр говорил?

– А не слышно было. Я же тебе говорю, что нас близко не подпустили. Но Петр показывал место рядом с входом в Дом культуры. Его снимали на видео, а двое наших ребят понятыми были.

– А Павел? Павел был с ними? – Вере с трудом удавалось сдерживать волнение.

– Был. Вот только не знаю, почему он там оказался. – Анисья смотрела на соседку не мигая. Ей непонятна была причина волнений Веры. – Наверное, за брата переживает, вот и приехал.

– В наручниках?

– С чего это ты решила? – удивилась Анисья. – Был, как всегда, сдержанный и пижонистый.

– Какой? – автоматически переспросила Вера.

– Ну, одет как пижон. Джинсы, рубашечка. Он всегда одевается не по-деревенски. Следит за своей внешностью.

– Он точно был не в наручниках?

– Когда я подошла с Ленкой, это подруга моя, – пояснила Анисья, – он стоял руки в брюки, но лицо такое… сердитое, а может быть, расстроенное.

– А потом?

– Потом все сели в машины, они на двух машинах приехали, – уточнила девушка, – и поехали по дороге, в сторону Разъезда. Петр поехал на полицейском уазике. А Павел на своей машине впереди ехал. – Анисья пожала плечами.

– Понятно, – протянула скорее для себя, чем для рассказчицы, Вера.

Сердце ее оборвалось. Она лучше других понимала, почему он ехал впереди. Значит все-таки он, а не его брат Петр несколько дней назад проделал этот путь с ношей. Но, несмотря на очевидность событий, она не верила, что Павел мог совершить такое тяжкое преступление. Не похож он на убийцу! Не такой он! Неужели она такая наивная, что совсем не разбирается в людях? Но вопреки всему происходящему, в ее сердце все еще жила надежда.

Из этого состояния ее вывел голос Анисьи:

– Вера, ты что так расстроилась? Ты их совсем не знаешь. Да никто не верит, что они такое могли совершить! – И, как Мария Николаевна во время утреннего разговора, успокаивающе добавила: – Ничего, следствие разберется. – И, слезая с подоконника, добавила: – Узнаю что-нибудь, сообщу.

«Сообщи, сообщи», – мысленно попросила Вера, взглядом проводив соседку, исчезающую за забором.

Значит, убийство и кража никак не связаны. Не всегда вор пойдет на «мокрое дело». Санкции другие. Она так надеялась, что к этому убийству приложил свои грязные руки Молчун, что это он «грохнул» своего подельника, чтобы не делиться.

Приезд следственной группы взбудоражил все село. Наконец-то скуке пришел конец. Рвануло! Да еще как. Гул катился по селу, проникая через закрытые двери и окна. Селяне заволновались! Люди сходились кучками, расходились, чтобы обмозговать это дело с другими. Разговоры велись об убийстве Хмурикова Игната, о братьях Чернышевых, которые, как оказалось, во всем этом были замешаны. Вот тебе и Чернышевы! Кто ж их не знает. Матери взрослых дочерей им в мужья примеривали. А на деле вон как оказалось! Ну, кто бы мог подумать. Вот тебе и завидные женихи. Ни в ком нельзя быть уверенным.

Пока эти два преступления не связывались вместе, потому что кража произошла в соседнем районе и об этом знали немногие. Выплеснув свои эмоции, сельчане через несколько дней успокоились, жизнь вошла в свою привычную колею. Несколько дней Вера не ходила в лес – не хотелось.

Часа в три зашла Анисья и предложила пойти искупаться. Взяв купальники и полотенца, девушки пошли к озеру. Берег был безлюдный. Смельчаков, кроме них, не нашлось. Вера ходила по берегу и с удовольствием, как в детстве, бороздила босыми ногами песок. Он приятно щекотал подошвы, и Вера рассмеялась.

– Смешинка попала? Поделись. – Анисья снимала одежду.

– Щекотно, – продолжая смеяться, пояснила Вера.

– Точно будем купаться? – Анисья осторожно потрогала воду ногой.

Не ответив, Вера стала переодеваться. Купаться она любила. Когда она входила в воду, на нее обрушивалась волна счастья. Почти каждое лето она с родителями ездила на море. Перефразировав сказанное героиней кино Татьяной Дорониной в монологе «Вы любите театр? Как люблю его я…», она, в шутку картинно взмахнув рукой, представала перед родителями: «Вы любите море? Как люблю его я…» Родители подхватывали импровизацию и дружно отвечали: «О, да! Мы любим море!» Такого ответа и ждала маленькая артистка, чтобы завершить свое выступление: «Так вперед! Едемте, едемте к морю».

– Берегись! – прокричала Вера и бросилась в воду, подняв каскад брызг. Вода была бодренькая, обжигала. Привыкнув к прохладной воде, Вера плавала на спине, на груди, брассом, кролем и смеялась. Она проделывала это с таким азартом, что Анисья ею залюбовалась. Вера отплыла на приличное расстояние от берега, когда услышала команду Анисьи: «Назад!». Вот, командор. И ей опять стало весело. Какой сегодня чудесный день. Еще вчера было так беспокойно. А сегодня она проснулась с уверенностью, что теперь это недоразумение с Павлом наконец-то прояснится. Воздух блаженством пропитан. Пузырьки веселья по воде плавают. Ее не покидало чувство радости и подъема.