Патриция Вентворт - Ядовитые письма

— Можете рассказать, зачем туда приходили и о чем беседовали с мистером Рептоном?

— Мне надо было внести арендную плату.

— Понимаю. А сколько вы платите за этот коттедж?

Все это время Бартон сидел, оперевшись локтями о стол и безучастно уставившись на бордовую скатерть. Услышав вопрос, он резко вскинул голову и довольно хмуро осведомился:

— А какое дело до этого полиции?

— Что, есть серьезные причины не отвечать на мой вопрос?

— Нет, я просто размышляю, зачем полиции такие сведения. Если они вам так необходимы, то за свой дом я плачу чисто символическую плату.

— Вы имеете в виду, что эти условные деньги вы можете и не платить?

— Да нет, я плачу каждый месяц, а потом мы обычно сидели и беседовали. Полковник вообще был единственным человеком, с кем я разговаривал, а сейчас вы примитесь за дело и обнаружите, что это я его убил.

— Не могли бы вы рассказать, о чем разговаривали с ним сегодня?

Бартон снова вперился глазами в стол.

— Обычно я приходил в темноте, но сегодня пришел засветло.

— Почему вы приходили в темноте?

— Потому что я выхожу на улицу обычно, когда стемнеет.

— Что же заставило вас изменить своей привычке?

— Вообще мне нравится гулять и днем. Вот сегодня я и гулял днем — бродил, думал о разных вещах и дошел до такого состояния, когда кажется, что больше не выдержишь, голова лопнет. Тогда я подумал: а не навестить ли полковника? Взял и пошел к нему.

В этот момент Марч начал что-то смутно припоминать.

Случилось это, кажется, лет тридцать назад, осенью…

Процесс так и назывался — «дело тринадцатого октября».

Сегодня, кстати, тоже тринадцатое октября… За верность своей догадки Рэндал не поручился бы в суде, но про себя был почти уверен, что не ошибся…

— Итак, вы пришли к полковнику. А как вы вошли в дом? — ни словом не обмолвившись о своей догадке, спросил Марч.

— Хм-м… — Бартон упорно разглядывал скатерть. — Все окна в гостиной были освещены, у мисс Рептон собирались женщины — что-то вроде кружка по рукоделию. Было их там очень много, я видел мою соседку мисс Вейн и ту женщину, что у нее сейчас живет. Нет, решил я, все равно навещу полковника. Ну и что же, что их тут целая толпа, — он ведь к этой компании отношения не имеет. Поэтому я обошел дом с дальней от деревни стороны, чтобы меня не заметили, и постучал в окно кабинета. Мне уже приходилось так входить.

— А когда вы вошли, мистер Рептон спросил, не пришли ли вы, чтобы заплатить оброк, и предложил вам выпить?

Хозяин искоса бросил на гостя удивленный взгляд:

— Да, полковник в шутку называл арендную плату оброком. Раз вы сами все знаете, зачем спрашиваете?

Марч почувствовал, что ведет себя не правильно, и поспешил с извинениями:

— Не обижайтесь, мистер Бартон. Такое поведение полковника вполне естественно, а я тороплю события, потому что мне не терпится узнать, видели ли вы маленький графинчик с виски, который стоял на его письменном столе.

Понимаете, цианистый калий — а мы почти уверены, что это был он, — находился в этом графинчике.

Мистер Бартон поднял голову и посмотрел прямо в глаза полицейскому:

— Да, конечно я его видел. И полковник предлагал мне выпить виски — это была наша старая шутка: он угощает, я отказываюсь. Спиртное — дьявольское зелье, я его не употребляю. Роджеру мои привычки хорошо известны, и когда я приходил, всегда разыгрывался один и тот же спектакль.

— Так, с этим понятно, а о чем вы беседовали?

— О нем самом и о том, что не надо было жениться.

Полковник прекрасно знает, что я думаю о женщинах, только когда он собирался вступать в брак, совета у меня не спрашивал. Он мне рассказал о своей жене.

— А что именно?

— Она замарала его имя и он с ней будет разводиться.

Я-то сам с ней ни разу не беседовал — стараюсь ни в какие контакты с женщинами не вступать, — но все равно с первого взгляда ясно было, что она за штучка. Прости господи, как говорится. Да ведь все равно бы он меня не послушал, до таких вещей надо доходить самому. Кошки, собаки и прочие бессловесные твари ведут себя сообразно своей природе — не лучше и не хуже. А женщины делают все то же самое, но только строят из себя… Лгут, виляют, пыль в глаза пускают, прикидываются ангелами небесными, а сами просто неряхи и потаскухи.

Марч прервал монолог хозяина:

— Вы совершенно уверены, что полковник говорил о разводе с женой?

— Конечно уверен! Что, я буду придумывать? Он сказал, что у него с этой женщиной все кончено, а сразу после похорон Конни Брук она уберется из поместья. Еще говорил, что уже предупредил об этом сестру, а после похорон и все остальные будут в курсе.

— Я вижу, что полковник беседовал с вами как с близким человеком.

Бартон тяжело оперся ладонями о колени и хрипло ответил;

— Мужчине тоже надо иногда выговориться, тогда становится легче. А у меня в жизни тем более были похожие проблемы, он знал.

Когда собеседник немного успокоился, полицейский спросил:

— Беседа в самом деле была очень доверительной. Не заметили ли вы в его словах чего-либо, что могло указывать на намерение совершить самоубийство?

Хозяин неодобрительно взглянул на Марча:

— Нет, такого точно не было.

— Видите ли, рассматривается версия, что это было не убийство, а самоубийство. Бывает, что человек, который внезапно узнает, что жена изменяет ему, решает, что лучше покончить счеты с жизнью.

Кулак мистера Бартона с грохотом опустился на стол.

— Но только не полковник Рептон! Да я на Библии готов поклясться, что о самоубийстве он и не помышлял!

Роджер думал только, как избавиться от этой особы, говорил, что дело быстро пройдет через суд. А если человек строит планы, то при чем здесь самоубийство, прав я или нет?

— Согласен с вами.

— Скажите, когда это произошло?

— Еще в половине пятого полковник был жив, а в пять его нашли мертвым. Он сидел за столом в кабинете.

— Значит, когда я с ним говорил, яд уже был в графине. Знай он, что виски отравлено, никогда бы не предложил мне выпить, даже в шутку.

— Если был уверен, что вы откажетесь, мог бы и предложить.

Хозяин снова стукнул кулаком по столу.

— Да никогда в жизни! Подумать только — цианид! Этот яд убивает мгновенно. Повторяю: никогда настоящий мужчина не стал бы с этим шутить и предлагать другу отравленное виски.

— Так ведь вы бы и не выпили его, сами сказали.

Бартон покачал головой:

— Нет, ему бы такое и в голову не могло прийти, другой закалки был человек. А о самоубийстве и не помышлял, клянусь, это правда. Уж я-то его хорошо знал.

Мисс Силвер зашла в коттедж за вещами, необходимыми ей, чтобы переночевать у Рептонов. Рени Вейн недоверчиво спросила ее:

— Как? Неужели вы и вправду собираетесь провести ночь в поместье?