Патриция Вентворт - Мисс Силвер вмешивается

Отвергнув столь абсурдное предположение, мисс Силвер спросила себя, почему миссис Андервуд нервничает и не явилась ли она к ней как к профессионалке.

— Прошу прощения, миссис Андервуд, — сказала мисс Силвер после нескольких вступительных замечаний о погоде, — но всегда лучше сразу переходить к делу. У вас есть какая-нибудь особая причина для прихода сюда, или это всего лишь дружеский визит?

Миссис Андервуд покраснела. Нельзя сказать, чтобы это было ей к лицу — под толстым слоем пудры ее кожа приобрела безобразный фиолетовый оттенок. Она деланно рассмеялась.

— Ну конечно дружеский — ведь вы приятельница дорогой Маргарет! Это всего лишь случайность — я шла мимо, увидела над входом надпись «Монтэгю Меншинс» и почувствовала, что не могу не повидаться с вами.

Мисс Силвер защелкала спицами, думая о том, как прискорбно, что лживость так распространена, — это порок, от которого следует решительно избавляться в юные годы.

— А как вы узнали, что я живу здесь? — чопорно осведомилась она.

Лицо посетительницы вновь стало фиолетовым.

— Об этом случайно упомянула Маргарет Морей. Какая у вас прелестная квартирка! Вообще квартира, по-моему, куда лучше, чем собственный дом. Неудивительно, что горничные не желают служить в домах, где им приходится бегать по лестницам. К тому же, если вы уходите, вам достаточно положить в карман ключ от входной двери.

Мисс Силвер молча вязала, надеясь, что гостья вскоре перейдет к делу. Какой же у нее неприятный пронзительный голос — такие звуки издает треснувший фарфор!

— Конечно, в квартире есть свои отрицательные стороны, — продолжала миссис Андервуд. — Когда я жила в деревне, то обожала свой сад. Но мужу нужно было находиться поближе к месту работы — вы ведь знаете, он служит в министерстве авиации. А когда его командировали на север, я осталась с квартирой на руках. Если бы не война, я бы могла сто раз ее сдать, но сейчас никто не хочет жить в Лондоне. Правда, это не совсем Лондон, а Пугни — очаровательный старый дом, которому самое место в деревне. Он принадлежал Ванделеру — художнику, который рисовал королеву Викторию и ее детей и заработал на этом громадное состояние. Многим людям его профессии такое и не снилось. Впрочем, думаю, у него были и личные средства. Содержать такой дом обходилось недешево. После смерти Ванделера он долго пустовал, а потом его переделали в многоквартирное здание. Сад там, конечно, уже не тот, что был, хотя сейчас нанять садовника практически невозможно. Мне бы хотелось переехать поближе к мужу — на днях я присмотрела коттедж с тремя комнатами и кухней, но за него просили пять с половиной гиней в неделю…

— Такие непомерные цены не следует поощрять, — сказала мисс Силвер.

— Потому я и решила пока остаться в Пугни.

— Уверена, что вы поступили разумно.

— Хотя, как я говорила, там свои недостатки — приходится жить бок о бок с другими людьми. В доме восемь квартир — думаю, вы понимаете, что, когда ездишь с человеком в лифте, волей-неволей с ним знакомишься.

Мисс Силвер кивнула.

Жемчуг на груди миссис Андервуд продолжал подниматься и опускаться.

— С некоторыми соседями стараешься поддерживать дружеские отношения, но они не всегда этого хотят. К примеру, мисс Гарсайд. Не знаю, кто она такая, чтобы напускать на себя такое высокомерие. Смотрит на вас в лифте так, словно вы находитесь на противоположной стороне улицы, а она видит вас впервые в жизни и если встретит снова, го ни за что не узнает. На редкость грубая особа. Вообще-то я ничего не имею против соседей, но со мной живет Мид, а она очень привлекательная девушка… Хотя Мид — племянница моего мужа, а не моя, но для меня это не имеет значения, и я с радостью предоставляю ей жилище, пока она в нем нуждается. Но когда в квартире с вами живет молодая девушка, приходится быть осторожным вдвойне…

Перед мисс Силвер забрезжил свет.

— Кто-то досаждает вашей племяннице?

— Я же говорила, что она племянница моего мужа, хотя мне это безразлично… Нет, никто ей не досаждает, и я уверена, что в доме проживают вполне достойные люди… Мне бы не хотелось, чтобы у вас на этот счет создалось неправильное впечатление.

Мисс Силвер интересовало, какое именно впечатление хотела произвести на нее гостья. Покуда она говорила о покойном мистере Ванделере и своем доме, ее дыхание было более-менее в норме. Теперь же оно вновь участилось. Миссис Андервуд явно что-то беспокоило — что-то очень серьезное, что заставило ее обратиться к Маргарет Морей за адресом мисс Силвер и приехать из Пугни в Монтэгю Меншинс. Но сейчас она колебалась. К мисс Силвер не раз являлись посетители, которые могли бы стать ее клиентами, но они уходили, так и не обратившись за помощью, оставив свои тревоги при себе.

Мысль о том, что эта пухлая расфуфыренная дама может испытывать тайный страх, не вызвала улыбки на губах мисс Силвер. Она видела, что миссис Андервуд чем-то напугана по-настоящему.

— Очень важно иметь правильное впечатление обо всех, — промолвила мисс Силвер. — Люди не всегда таковы, какими кажутся, верно?

Миссис Андервуд опустила глаза — это было похоже на то, как опускают шторы, но сделала она это недостаточно быстро. Мисс Силвер успела заметить мелькнувший в ее глазах панический ужас — ужас животного, угодившего в западню.

— Чего вы боитесь, миссис Андервуд? — спросила мисс Силвер, внимательно глядя на собеседницу.

Обтянутая перчаткой пухлая рука порылась в сумочке, извлекла оттуда носовой платок и приложила к напудренному лицу. Пронзительные ноты в голосе сменило невнятное бормотание:

— Здесь так душно…

На верхней губе миссис Андервуд поблескивали капли пота. Она вытерла их платком, испачкав его помадой. Женщина выглядела на редкость вульгарной, что не нравилось мисс Силвер. Но ее чувство долга не позволяло ей отпустить эту смертельно напуганную женщину, не выяснив причину ее страха.

— Что-то пугает вас, — мягко, но решительно сказала она. — Вы пришли сюда, чтобы рассказать мне о ваших страхах, не так ли? Почему бы вам этого не сделать?

Миссис Андервуд слегка вздрогнула.

— Не знаю, о чем вы… Сегодня удивительно теплый день — вам не кажется?

— Мне кажется, что вы чего-то боитесь, — настаивала мисс Силвер, — и что вам лучше все мне рассказать. Когда мы разделяем с кем-то наши тревоги, то мы уменьшаем их.

Миссис Андервуд тяжело вздохнула.

— Вы мне не поверите, — с неожиданным простодушием сказала она.

Мисс Силвер улыбнулась.

— Я могу поверить чему угодно, миссис Андервуд.

Но момент откровенности миновал. Жемчужины снова пришли в движение.

— Сама не знаю, почему я так сказала. Девушки иногда ходят во сне, и из-за этого не стоит поднимать шум.