Владимир Безымянный - Русское видео

Прямо из кафе Левин намеревался проследовать в аэропорт, откуда около полуночи самолет должен был перенести его в столицу, и, почти без всякого интервала, — за океан. Сделав дело, мистер Левин мог позволить себе гулять смело. И отбывал, визитом вполне удовлетворенный.

После дня пребывания в городе голова Левина была еще полна числами. С превеликими усилиями была найдена цифра, равно удовлетворяющая обе стороны. Долгие дебаты проходили у Заславских. Обожаемый тесть, разморенный дармовым коньяком, дальше туалета носа не казал — знал свое место.

Штерн сообщил Заславским о том, что возвращается с американцем, по телефону. Супруги встречали его на вокзале без цветов, эскортируемые неутомимым Глебом. С вокзала — сразу домой. Едва переступили порог, явился Люкин. Неизвестно, удалось ли ему завершить ответственную беседу с директором табачной фабрики о положении со снабжением населения куревом через государственную торговую сеть, но на встречу с американцем поспел минута в минуту. Допустить налаживание международных контактов без своего участия, надеясь лишь на порядочность компаньонов, Люкин физически не мог.

Вышел Штерн на Артура Левина, что и говорить, удачно. Прибыв в Москву с отчетом в некое совместное предприятие — торговать компьютерами компания хватилась лишь недавно, когда от обильного стола остались одни крохи, — Штерн готовился ныть и жаловаться. Упрашивать бар, гребущих деньги сидя в мягких креслах, еще чуток сбросить цену. Даже самый голодный в мире рынок стоял на грани затоваривания. И выплакал-таки — подали на бедность.

Артур же Левин представлял далеко не самую известную в мире фирму, люди из СП и вовсе впервые слышали ее название. Но разве в этом дело! Любой западный бизнесмен, тем более «штатник», — желанный гость. Помимо спроса на бытовую электронику — товар всегда прибыльный — Левина интересовали и перспективы реализации всевозможной галантереи. Причем, судя по характеру его вопросов, речь шла о пестрой дешевке, которой наводнили рынки всего земного шара страны Восточной Азии.

Бывший аферист, а ныне респектабельный деятель совместного бизнеса Володя Аджигитов, разумеется, заинтересовался галантереей, как заинтересовался бы любым другим товаром, обещающим прибыль. И отнюдь не стремился свести Штерна впрямую с представителем Запада. Но и искушенный Левин не для того отправился в дальнюю дорогу, чтобы пополнить карманы второстепенных посредников, стоящих на пути его низкосортных товаров к советским модницам, обремененным «деревянными», которые не поддаются отовариванию. Оттого и не ограничивал круг своих поездок Москвой, переполненный такими же бизнесменами, ринувшимися на помощь издыхающей социалистической экономике, но никогда не забывающими в интервью журналистам указать на ее пороки. Все это напоминало пир мелких хищников, раздирающих падаль и поругивающих запашок.

Штерн и подавно был сторонником непосредственных контактов. Деньги могут украсть, обветшает любая недвижимость. Истинный капитал — отлаженные связи, знакомства. В пору вхождения в компьютерный бизнес приходилось платить по десять тысяч только за право попасть на прием к директору СП. Прямой выход на Запад наверняка обошелся бы дороже.

Знал это и безропотно плативший Штерн. Знали и устанавливавшие тарифы эспэшники рангом пониже. На волне новой экономики, неизвестно, надолго ли поднявшейся, всяк старался урвать свою копейку. Если нет восходящих до цековских высот связей, лучше и не браться. И денег не возьмут, а если и возьмут, то это все равно, что выбросить их в выгребную яму. Никто и не делал секрета из того, что движение «инициативных и молодых» по плечу лишь богатым да влиятельным.

И уж кому-кому, но не трезво мыслящему Володе Аджигитову, испробовавшему на своем веку всякого, было играть в альтруизм. Однако и ему пришлось скроить постную мину, едва не впервые в жизни бескорыстно поспособствовав возникновению нового коммерческого альянса.

То, что американец именно тот человек, который нужен, Заславский почувствовал сразу. Оттого и предельно ограничил его контакты с другими представителями делового мира. Не скупился на рассказы о проходимцах, которыми кишит торговый мир провинции.

— Сам строй испортил многих из тех, кто некогда был порядочным. Выгоднее воровать, чем заниматься честным бизнесом. Раньше за сто тысяч под расстрел шли, инкассаторов грабили. А сейчас — угнал машину, азербайджанцы на базаре пятьдесят выложат без вопросов и документов. На улицу без газового баллончика выйти страшно… Но вы, мистер Левин, имеете дело с людьми, умеющими ответственно делать свое дело. Если угодно, можем оплатить товар вперед…

Привыкший к тому, что контракты заключаются на слово, нередко и по телефону, мистер Левин перенес свою капиталистическую непосредственность на советских друзей и будущих компаньонов. Милой хозяйкой, «миссис Заславской», просто очаровался. Попросил «парти» после энергичных переговоров устроить в каком-нибудь семейном ресторанчике, смешно коверкая слова: «Ми тепер один семия, не так ли, рюски друзия?»

В уюте «Таверны» продолжалось обсуждение сделки о продаже пяти тонн речного культивированного китайского жемчуга. Американец живо интересовался экзотической спецификой нового рынка. Был улыбчив и снисходителен — как же иначе с аборигенами, столь долго отрезанными от цивилизованного мира? Было здесь и кое-что весьма положительное — красота женщин и обилие природных ресурсов, к которым, если не кривить душой, можно отнести и женскую красоту. Одно мешало: всякого рода бартерные сделки пробивались на уровне «великих князей» и с огромными трудностями. Поэтому осторожные коммивояжеры типа Левина предпочитали наличные, что было менее выгодно, но зато надежно.

Поощрительно улыбаясь взыгравшему старикашке, Илья усадил иностранца между Борей Штерном и своей супругой. Сам же пристроился в конце стола. Напротив мистера, не сводя с него преданных глаз, маячил Люкин. Однако Левин, казалось, не замечал, его усилий, даже отклонил попытку поднести пресловутый кейс.

Стол, однако, привел иностранца в восторг. Правда, по части фруктов устроители подкачали, но Левин с гораздо большим удовольствием сосредоточился на расстегаях и воздушных блинчиках с икрой. И не по возрасту энергично налегал на великолепный коньяк. А узнав у хозяев, что все это великолепие обошлось в пересчете не более чем в полусотню долларов, расплылся в пьяненькой ухмылке и выразил сожаление, что ему не довелось родиться в такой богатой и «дешевой» стране. Он, «стари лис», сразу почувствовал, где сегодня встает солнце бизнеса, и недаром в течение года ежедневно тратил два часа на изучение «трудни русски язик». А время деловых людей — их деньги.