Леонид Влодавец - Грешные души

Отдохнув, Сутолокина пошла дальше. Она немного сбилась с дороги и начала подниматься на холм, о котором говорили старики, только тогда, когда уже стало смеркаться...

Оставим ее на время и переместимся на остров.

Из-за деревьев послышались голоса, это шли Соскина и Шопина. Они рассказывали друг другу похабные анекдотики и хохотали при этом во все горло. Действие плюсового купания у них закончилось.

Котов лениво оглядел поляну и разыскал плавки.

Появившись на полянке, Соскина и Шопина первым делом увидели валявшегося у дерева бомжа.

- Это ж надо так нажраться! - заметила Людмила, с привычным равнодушием городской жительницы обойдя труп.

- Козел, - проворчала Элла. - Нигде от пьяни спасу нет.

- А вот и молодые, - хихикнула Соскина, подмигнув одевающимся Котову и Тане. - Вы ребят не видели?

- Может, они на нас обиделись? - озабоченно спросил Котов.

Когда уже собирались уходить, Котов поглядел на бездыханного бомжа и пробормотал себе под нос: "Вот это да... Хорошо, что девицы ни о чем не догадались". И он сбежал вслед за девушками со склона холма. Лодки не было, Колышкина и Лбова - тоже.

- Вот сволочи! - проворчала Элла. - Обиделись... Наверно, решили себе компашку получше поискать...

- Одежду оставили, - заметил Котов, сворачивая свои брюки. - Если бы хотели пошутить, то, наверно, увезли бы. Нет, не обиделись они. Собирались вернуться...

- А мы тут что, ночевать теперь будем?

- Да до берега метров двести, переплывем... - хмыкнула Таня.

- Ты-то, может, и переплывешь, - проныла Соскина, - а я столько не смогу, я только по-собачьи умею.

- Не бойся, я тебя перевезу, а Владик - Эллочку. Поплыли!

Одежду закрутили в полиэтиленовые пакеты, которые тоже оставили Колышкин и Лбов. Таня дала один пакет Соскиной, а второй - Шопиной.

- Держи, не потеряй. И не дрыгайся, не ори, лучше болтай ногами. Я поплыву на спине, ты голову будешь держать у меня на груди, а пакет вверху, чтоб не промок. Ну, пошли...

Соскина последовала за ней, ойкая: "Боюсь, боюсь!" Таня решительно ухватила ее под мышки, опрокинула на себя и, мощно работая ногами, потянула через пролив. Котов тем же способом отбуксировал Шопину.

Перебравшись на берег, зашли в кусты и отжались - все четверо.

- Владик, а что ты будешь ночью делать? - неожиданно спросила Соскина.

- Спать, - честно ответил Котов, - один.

- Нет, - возразила Таня, - ты будешь спать с Валькой-горничной.

- Откуда ты ее знаешь? - удивился Котов.

- Значит, знаю. Ты спал с ней две ночи, а сегодня будет третья.

- Ну и кобель же! - протянула Соскина. - А такой приличный!

- Ты-то чего взревновала? - спросила Таня. - Он ведь свободный мужчина.

- Нахалка ты, Танька, - одобрительно хмыкнула Элла. - Ты, часом, не нашего полета птица? Не по валютной части?

- Ну, обижаешь. Я - любительница.

Девушки покатились со смеху.

- Жаль, Котов, что ты не мусульманин. - Таня взяла Владислава под руку. - Был бы ты хотя бы нефтяным шейхом, взял бы нас всех в жены, поселил бы в гареме, а мы бы ни черта не делали, только любили тебя и слушали, как оркестр евнухов играет нам восточные мелодии. Можно и Валентину пристроить. Мусульманам четыре жены по штату положено. Я, конечно, была бы вся в золоте и жемчугах, в ушах во-от такие серьги с рубинами...

- И в носу кольцо... - хихикнула Соскина. - Я такое у одной индуски в фильме видела.

- Ой, балаболки! - вздохнула Шопина.

Дошли до святого ручья.

- Чао-какао, господа сэры и сэрихи! Я вас покидаю. Мне - налево, а вам - прямо.

Таня помахала рукой и двинулась вдоль ручья наверх, к даче Запузырина.

Котов неожиданно обнял оставшихся спутниц за талии и продолжил путь.

- Ты у дома отдыха не обнимай нас, ладно? - озабоченно попросила Соскина. - А то плохо тебе будет. Андрюха злой. Он не любит, когда без его разрешения.

- Дам в лоб, - криво усмехнулся Котов, - и все дела...

- А Лоб тебе пику в спину сунет... - скаламбурила Шопина. - Не связывайся. Они крутые очень. У них и пушка есть, понял?

- Кого этим сейчас удивишь, - отмахнулся Котов. - Ничего не будет.

Прошли мимо лодочной станции.

- Здесь, - невольно ежась, кивнула Соскина, - вон наша лодка стоит. А они небось уже пьяные... Ну, давай, иди к своей толстой в общагу, а мы с Элкой пойдем клистир получать.

- Да провожу я вас, не бойтесь...

Валя Бубуева попалась навстречу. Шмыгая носом, она шла от второго корпуса к общежитию обслуживающего персонала. Увидев Соскину и Шопину в обнимку с Котовым, она сначала остолбенела, а потом с неожиданной улыбкой до ушей прямо-таки прыгнула на шею Котову, разметав в стороны обеих девиц.

- Ой! - взвизгнула она, по-медвежьи стиснув Владислава. - Живой!

- Ты чего? - смутился Котов.

- Так ведь это... - пробормотала Валя, косясь на Эллу и Люду, мужики-то эти, ну, которые с ними... В аварию попали, говорят... То ли пьяные, то ли как... Директору из ГАИ звонили, ключ нашли с биркой "Светлое озеро", личности устанавливали...

- Ох... - в один голос выдохнули Соскина и Шопина. - Как же... Может, живы?

- Не знаю... - промямлила Валя, и Котову стало ясно, что она врет. - Я там не была, только мне бабы сказали из главного корпуса...

- Мы к директору!

Элла и Люда, как по команде, рванулись с места. Котов обнял Валю и, глядя ей в глаза, спросил:

- Ты что, думала, что мы с ними вместе были?

- Я-то уж при них не хотела... Машина-то вся сгорела, ничего внутри не разберешь. Я и не знала, двое их было или вы все уехали... Жалко их, а?

Котов не ответил. Колышкин и Лбов были ему, в сущности, безразличны, но говорить, что ему их ни чуточки не жалко, не хотелось. Если бы он был прежний, то, наверно, задумался бы, погрустил, что судьба оказалась так несправедлива к этим парням, начавшим что-то в себе осуждать и отвергать, понимать нечто иное о жизни... Но сегодняшний Котов имел очень мало общего с Котовым вчерашним.

Он знал, что на острове сейчас лежит труп человека, которого он убил, но его не жег стыд, не угнетало раскаяние. Был только страх и неприятное ощущение, что вот сейчас, или завтра, или через неделю, или через год к нему подойдет кто-то и спросит: "Вы гражданин Котов Владислав Игнатьевич? Пройдемте!" А потом - наручники, решетки, камеры, щетинистые корявые лица, проволока, вышки, черные ватники... Иная, извращенная, перевернутая жизнь. Ад на этом свете. И все - из-за одного слишком сильного удара и неблагоприятного стечения обстоятельств. Нет, этого допустить было нельзя! Надо сегодня же ночью вернуться туда и упрятать этого бомжа так, чтобы он не успел никому попасться на глаза. А то приедет какой-нибудь рыбачок, наткнется, вызовет милицию, те в два счета выйдут на лодочную станцию, прикинут... и - наручники, решетки, камеры, а также все остальное...

- Пойдем ко мне, - потупясь, позвала Валя, - хочу с тобой побыть. Напугалась ведь... Как подумала, что ты с ними ехал, так будто кишки выматывают.