Юрий Волошин - Гладиатор

Все, что было связано с жизнью живых людей, не вызывало у него собственно никакого интереса: он знал и цену их жизни, и цену жизни вообще... Он понял, что жизнь не имеет абсолютно никакого смысла и абсолютно никакой ценности.

Ценен и интересен единственный момент в существовании человека - момент перехода от жизни к смерти. Лишь тогда человек осознает, что он жив, когда понимает, что в следующее мгновение жизнь его прекратится. Но и это происходит далеко не с каждым. Большинство тех, кому предназначено умереть, расстаются с жизнью неожиданно и неощутимо для себя - просто прекращают свое человеческое существование, и все.

...Иван шел по Украинскому бульвару. Он не имел никакой определенной цели и не выбирал направления движения - просто шел... На лавочках, мимо которых он проходил, сидели пенсионеры, так до сих пор и не познавшие истинной цели, хотя и завершающие свое неосмысленное существование. Навстречу ему молодые мамаши катили коляски с младенцами - те еще не имели ни цели, ни направления, их короткие жизни пока оставались неосознанными... Иван не мог бы точно сформулировать, чем его пребывание на свете отличается от их существования. Да и есть ли ныне у него вообще хоть какая-то жизнь? Есть хоть что-то, чем стоит дорожить?..

Иван знал одно: у него когда-то была жизнь, и она осталась там, в Чечне. А сейчас здесь, в Москве, он не имеет ничего, кроме некоего острого чувства... И это чувство Иван испытывает только тогда, когда балансирует на границе между жизнью и смертью...

...Выйдя к реке, Иван постоял немного на набережной, наблюдая за едва заметным шевелением ленивой московской воды. Ему невольно вспомнилась стремительность горного ручья, утолявшего его жажду в чеченском плену. Спокойная и мутная, московская вода не вызывала ни жажды, ни желания окунуться в ее мертвенно-стальную неподвижность... Не хотелось даже остановиться и взглянуть на свое отражение в ней!

Иван свернул направо и пошел по течению, направление которого можно было угадать, следя за медленным перемещением плавучего мусора. Медлительное течение Москвы-реки составляло разительный контраст с суетой московской уличной жизни, наполнявшей пространство вокруг Ивана. Он издали приметил высокое здание гостиницы "Украина" и обратил внимание на столпившиеся вокруг него иномарки... И тут Иван словно очнулся. Знакомое ощущение все убыстряющегося темпа времени подхватило его и заставило мгновенно включиться в анализ ситуации... Он словно скользил с ледяной горы, с каждой секундой набирая скорость, мимо мелькали кадры изображения и слуховые впечатления...

Впервые после Чечни на Ивана вновь дохнуло запахом опасности. Он остановился почти напротив гостиницы, достал сигареты, пошарил по карманам, якобы ища зажигалку, а на самом деле проверил, удобно ли расположены оба его "макарова" с полными обоймами. Он не верил этому городу, его кажущемуся благополучию, демонстративной неподвижности его реки. Короткого взгляда по сторонам было достаточно, чтобы отметить словно разлитое в воздухе напряженное ожидание какого-то события. Это ожидание особенно чувствовалось в пространстве вокруг гостиницы.

В самом расположении иномарок у гостиницы было что-то настораживающее. Три из них занимали именно те места, которые выбрал бы и сам Иван, если бы ему нужно было держать под прицелом вход в гостиницу. Это были самые удобные огневые позиции, дополняющие друг друга. Иван представил себе, что вот эти темно-зеленый джип и две черных БМВ связаны одной целью. И уже не сомневался, что через мгновение эта цель покажется на мраморной лестнице - спуске от дверей гостиницы...

В планы Ивана не входило ввязываться в чужую драку. Жизни людей, которые, как он понял, собрались друг друга убивать, в настоящий момент не интересовали его... Если бы судьбе было угодно, Иван просто прошел бы оставшиеся двадцать метров до поворота в сквер и стал бы лишь одним из свидетелей беспорядочной стрельбы у гостиницы "Украина". Но смерти, видимо, нравилось быть рядом с Иваном. И в тот момент, когда событие, ради которого собрались около гостиницы его участники, начало совершаться, Иван оказался на линии огня.

Случайность?

Крестный, анализируя по свежим следам происшествие около "Украины", поначалу так и решил. Хотя тоже не очень-то верил в случайности. Но у этого залетного стрелка, как назвал он тогда Ивана, не могло быть и не было никакой информации о том, что должно произойти. Значит, он оказался там случайно.

Только потом, не раз уже поговорив с Иваном и кое-что о нем поняв, Крестный смог убедить себя, что эта обычная, на первый взгляд, случайность являлась случайностью особого рода...

Иван мог на Киевском вокзале спуститься в метро. Мог, перейдя площадь, пересечь Москву-реку по Бородинскому мосту, благо это ближайший путь к Садовому кольцу и центру города. Мог, наконец, если уж пришла охота прогуляться, свернуть с площади направо к Бережковской набережной... Но Иван ничего этого не сделал. Он почему-то выбрал именно тот путь, который привел его к гостинице "Украина", причем в точно определенное самим Крестным время. И вмешался в его операцию.

Это не могло быть случайностью.

Появление Ивана никак не связывалось с обычной игрой господина Случая. Его привел нюх, бессознательное чутье на смерть - и столь же бессознательное и безошибочное стремление к ней. Иван, как думал Крестный, может быть, и сам не подозревает об этом. Для него это и не важно. Важно это для Крестного. Крестный тогда им очень заинтересовался: именно такой человек был ему нужен не ждущий подсказок, всегда знающий, как поступить в любой ситуации, и сам принимающий решения... И в то же время не имеющий тех целей, которые имел Крестный... Человек убивающий... Убийство как образ жизни...

...Тогда, у гостиницы, Иван не размышлял - случайно или не случайно он там оказался. Размышлять в такой ситуации может либо самоубийца, либо философ. Иван не был ни тем ни другим. Он был профессионалом смерти и действовал в соответствии со своим статусом...

Иван четко уловил одновременность двух событий: начала открываться дверь гостиницы и начало опускаться стекло стоящей напротив входа БМВ. На крыльцо гостиницы вышел толстый лысоватый хохол с запорожскими усами, одетый в светло-серый костюм, в галстуке, с серым дипломатом в руке. Иван понятия не имел, что это крупный харьковский бизнесмен, а два дюжих хлопца, сопровождавших его, телохранители, прошедшие подготовку в лучшем центре украинского спецназа. Но он отметил слегка оттопыренные полы их пиджаков, за которыми угадал кобуры пистолетов.

Почему этот толстяк должен умереть, Иван не знал. Но понял, что через несколько мгновений усатый запорожец точно умрет.