Ольга Обская - Научиться быть ведьмой

И загадочное сходство, которое могло бы объясняться родством, и интерес к безобидному индивидуальному оберегу — очень настораживали Никиту. Он чувствовал, что скопилось достаточно фактов, чтобы увидеть картинку если не целиком, то хотя бы в общих чертах, но идеи не хотели выстраиваться в логически безупречную цепочку. Сложенные так или иначе, они образовывали странную конструкцию с большими прорехами. Однако ясно было одно — существует вероятность, что на стороне злоумышленников действует человек, имеющий родственную связь с отцом Ники. Возможно даже, именно он хотел в своё время подарить ей брошь. Зачем он пытался сделать это тогда и почему оберег вызывает такой жгучий интерес теперь, было не понятно. Зато у Никиты возникла догадка, какое отношение ко всей этой истории может иметь сестра. Идея родилась ещё во время разговора с Вероникой, а сейчас развилась в сумасшедшую гипотезу. Никита заподозрил, что Юля и Ника могут быть дальними родственницами. Ведь божья коровка была на гербе пра- пра- и ещё двадцать раз пра- дедушки сестры, и в то же время брошка в виде этого милого насекомого передана Нике, возможно, от какого-то родственника. Конечно, гипотеза была очень и очень притянута за уши, но всё же Никита невольно улыбнулся своим мыслям — вот будет отцу сюрприз, если окажется, что Вероника является отпрыском ещё более знаменитого и старинного магического рода, чем род их предков.

Вероника проснулась от звонка смартфона. Рука машинально потянулась к тумбочке, но тумбочки на привычном месте не оказалось. Потребовалось несколько секунд, чтобы Ника сообразила — она не в своей комнате. И комната — не её, и кровать — не её, и свитер — не её. Кстати, почему она спит в Никитином свитере? Ну, конечно же! Как Вероника могла забыть — она у Никиты. События вчерашней ночи всплыли в голове и окончательно протрезвили.

Ника приподнялась на локте и заметила возле кровати стул, на котором лежали её смартфон и оберег, а также аккуратно висела одежда. Откуда всё это взялось, и куда делся Никита, Вероника выяснит потом, а пока ей нужно было ответить на звонок.

— Ник, извини, что так рано, — раздался из трубки взволнованный голос Юли. — Ты где? Почему не у себя? Я к тебе долблюсь уже несколько минут.

— Я у Никиты. Юль, что-то случилось?

— А чего ты к нему такую рань пришла?

Вероника глянула на часы — 6 утра.

— Долгая история. Потом. Лучше ты скажи, чего так рано соскочила? Юль, я же чувствую, что-то не так.

— Ой, Ника, — Юля глубоко вздохнула, — не знаю я. Так или не так. Короче, мне нужно срочно с тобой поговорить.

Нотки отчаяния в голосе подруги заставили Веронику соскочить с кровати.

— Буду через пару минут.

Ника стянула свитер и ночную рубашку и, как бывает в фильмах, но не в жизни, именно в этот момент в комнату вошёл Никита с чайником в руках.

— Вовремя я, — улыбнулся он.

Вероника заметив, что неожиданно появившийся хозяин даже не собирается отворачиваться, запулила в него свитером. Никита машинально поймал снаряд и на секунду задумался, куда пристроить. Этого времени Нике хватило, чтобы ловко натянуть платье.

— И это твоя благодарность за гостеприимство? — спросил Никита и лукаво улыбнулся, явно намекая на моральную компенсацию за скомканный свитер.

— Сам виноват. Мне пришлось, — попыталась оправдаться Ника. Она чмокнула Никиту в щёчку, взяла из рук шерстяной снаряд и, аккуратно расправив, повесила в шкаф.

— Ты сегодня хоть немного поспал? — ласково спросила она. — У меня такое впечатление, что ты всю ночь с чайником по коридору бродил.

Это была почти правда. Никита практически не спал — сначала анализировал информацию, потом сбегал в общагу к Нике, чтобы принести её вещи, потом пристроился в кресле, чтобы немного подремать, но заснуть не получалось — тогда он выпил крепкого кофе и опять занялся анализом фактов.

— Спал, как убитый. Вот только недавно проснулся и решил кофе нам организовать.

— Нет, Никит, спасибо, ты пей, а я побегу. Юля позвонила, попросила заскочить к ней перед занятиями.

— Я с тобой, — встрепенулся Никита. Ему совершенно не понравилось, что сестра звонила такую рань.

— Ну, ладно, — быстро согласилась Вероника и через пару минут они вышли из общежития.

Никита хотел использовать время, которое займёт дорога, для разговора. Ему нужно было поделиться с Вероникой своими опасениями относительно Юли и попросить о помощи. Его очень беспокоило, что сестра может стать объектом шантажа. И хоть люди ректора приглядывали за ней, а в ближайшее время Совет должен был прислать профессионального охранника, Никите всё равно хотелось, как-то предостеречь сестру. Ректору удалось отговорить напарника напрямую раскрыть перед Юлей карты. Аргумент был железный. Если злоумышленники нацелены на неё, то будут пытаться угрозами или уговорами склонить на свою сторону. Возможно, они и не добьются цели, но знай Юля больше, чем надо, может непроизвольно выдать важную информацию о том, кем является Никита, а также о том, насколько он осведомлён о планах преступников. А это может поставить под удар Веронику. По крайней мере, злоумышленникам станет понятно, кого нужно убрать с дороги, чтобы добраться до ключа.

Последние события: странное недомогание, подозрительные, если не сказать возмутительные, занятия с Аристархом и сегодняшний ранний звонок по нарастающей усиливали тревогу Никиты. И у него появилась идея, как попытаться хотя бы в завуалированном виде предупредить Юлю о нависшей над ней угрозе.

— Ника, помнишь наш вчерашний разговор о том, что Юля может быть вовлечена в планы преступников.

— Я думала об этом. Что-то совсем не верится, что Аристарх имеет отношение к этим негодяям.

— Разве не настораживает, что профессор слишком усердно взялся за подтягивание Юли?

— Возможно, он просто на неё запал.

— Может и так, — Никита вспомнил отрывок видео, который ему показывал ректор и невольно поморщился. — Но есть факты, которые говорят об обратном. Согласись, пока всё не выяснится, было бы лучше, если б Юля держалась от Аристарха подальше.

— Пожалуй.

— Можешь посодействовать, чтобы она прониклась к профессору неприязнью?

— Предлагаешь насплетничать? — удивилась Вероника.

— Да. Чисто по-женски. Придумай что-нибудь такое, чтобы Юлю начало от него тошнить. Чтобы в дрожь бросало от одной мысли остаться с ним наедине. Сможешь?

— Да смочь-то смогу, только это как-то нечестно по отношению к Аристарху.

— Про честность придётся на время забыть, — отчеканил Никита. — Речь о безопасности Юли.

Решение далось Веронике нелегко. Она уважала Аристарха. Он не раз заступался за неё перед Советом Профессоров. И, вообще, был таким милым и безобидным, что оклеветать его, казалось, всё равно, что обидеть ребёнка. Но воспоминание о профессоре астрологии заставило её поменять ход мыслей. Ника не видела ни единого недостатка у всегда доброжелательного и весёлого преподавателя, а в итоге, он оказался редким негодяем, из-за которого Вероника чуть не погибла. Мысль, что Юля может подвергнуться подобной опасности, заставляла признать, что Никита прав.