Ольга Обская - Научиться быть ведьмой

— Профессор регулярно наведывается в один из домов на окраине города. Там он недавно снял квартиру на подставное имя. Подозреваю, наш старый ловелас организовал гнёздышко для встреч с любовницей. Соседи не раз видели, как из квартиры выходит эффектная дама средних лет.

— А если дама нужна Валентину совсем не для любовных утех?

— Мои люди проверяют.

— А что насчёт Аристарха? Почему он тревожит вас больше? Замечен в подозрительных связях?

— В целом круг общения профессора выглядит естественно, если не считать усилившегося в последнее время интереса к твоей сестре.

— К Юле? Вы про дополнительные занятия?

— Да. С каждым днём они вызывают всё большую тревогу. Аристарх проявляет просто маниакальную озабоченность уровнем знаний студентки. И сегодняшнее занятие подтвердило мои опасения. Не хочешь взглянуть запись с камер видеонаблюдения?

Никита напряжённо уставился в экран ноутбука. Ректор выбрал самый важный, по его мнению, момент.

— Что он себе позволят! Урод! — вырвалось у Никиты. — Он же её откровенно лапает! И вы спокойно за этим наблюдали?! Не остановили безобразие?!

— Не стоит так эмоционально реагировать, — попытался успокоить ректор. — Жест, в общем-то, невинный. Приглядись. Это, скорее, проявление дружеских, если хочешь братских чувств, чем сексуальное домогательство.

Слова ректора лишь слегка остудили пыл Никиты. Он, конечно, не раз вот также гладил сестру по голове, но на то он и брат. А этот подлый профессоришка совершенно не имел права прикасаться к Юле, да ещё и в своём служебном кабинете да ещё и на дополнительном занятии.

— Меня даже не столько этот жест смутил, сколько тема их разговора, — видя, что Никита взял себя в руки, продолжил ректор.

— Камера и звук записывает?

— Нет, к сожалению. Но кое-что я сумел прочесть по губам. И это меня настораживает.

— Что?

— Помнишь, мы разговаривали о сообщнице злоумышленников. Информация подтвердилась. В готовящейся операции будет использована девушка.

— Что-то новое о ней известно?

— Нет. По-прежнему, мы знаем только то, что она ровесница Вероники и обладает выдающимися способностями к магии. И, обрати внимание, в нашем прошлом разговоре ты назвал только одну студентку вашей группы, подходящую под эти характеристики.

— Вы о Юле? Это исключено. Я знаю её очень хорошо. Она на предательство не способна.

— Но у неё есть слабое место. Ведь так?

— Вы о её матери?

— Да. После того, как я прочёл по губам, о чём разговаривали профессор со студенткой, я навёл справки. Юля рассказывала о страшном ритуале, который над ней пыталась совершить мать и о своём страстном желании, понять, что же тогда всё-таки произошло. Однажды, чтобы удовлетворить это своё желание, она уже нарушила Кодекс. Где гарантия, что Юля не сделает этого вновь? Злоумышленники могут сыграть на психологической травме, которую Юля получила в детстве. И, судя по разговору, которой состоялся в кабинете профессора физики, игра уже начата.

Никита задумался. В прозвучавших словах было разумное зерно. И хотя он по-прежнему был уверен, что никакой шантаж, никакая игра на самых болезненных ранах сестры, не поможет злоумышленникам склонить её на свою сторону, сам факт, что Юля могла попасть в планы негодяев, очень беспокоил.

— Буду просить Совет, чтобы выделили Юле охрану. Мне сложно будет обеспечивать безопасность одновременно и ей, и Веронике. А пока у меня просьба — пусть ваши люди присмотрят за ней.

— Не беспокойся. Уже распорядился, — кивнул ректор.

— Если допустить, что ваша теория верна, и в качестве сообщницы злоумышленникам нужна именно Юля, значит между ней и Вероникой есть какая-то связь.

— Возможно, — согласился Пётр Иванович.

— Я этим займусь.

— Что ж — тебе и карты в руки, — усмехнулся ректор. — Одна из них — твоя девушка, вторая — сестра. Кто справится с этим заданием лучше?

— Хорошо. Но я всё-таки не исключаю, что злоумышленников интересует совсем другая девушка, а не моя сестра.

— Я тоже не исключаю. Но тут нам должен помочь конкурс. Как, кстати, идёт подготовка к нему? Провоцирующие задания придуманы?

— Да. С этим всё в порядке.

Часы показывали полтретьего ночи, но Никита не спал. Мешали заснуть два чувства. Он тревожился за сестру. У него из головы не выходили слова ректора о том, что на её слабостях могут сыграть. Но даже, когда ему удалось успокоить себя разумными доводами, что Юля под присмотром, сон всё равно не шел, потому что на смену беспокойству пришли будоражащие воспоминания о сегодняшнем вечере.

Он знал, что восхитительная ароматная буженина, картофель фри и лёгкий фруктовый тортик приготовлены были поварами из кулинарного отдела супермаркета, но это не мешало ему испытывать восторг и одновременно нежность по отношению к Нике, которая старательно разогревала ужин несколько раз, чтобы он оставался тёпленьким к приходу опоздавшего почти на час гостя.

Она терпеливо дожидалась его в обворожительном платье и с причёской, над которой, наверно, колдовали все три подружки разом, уж больно хитрая получилась конструкция на голове. И Ника встретила Никиту не только тёплым ужином, она встретила его долгим, бесконечно долгим поцелуем, от которого расхотелось есть. Но Никита, конечно, всё равно ел. И просил добавки, и восхищался кулинарными талантами хозяйки. И после комплиментов её щёки вспыхивали румянцем, и она снова жарко целовала его.

Вахтёрша, получившая от Никиты любимую шоколадку с изюмом, пришла выгонять гостя на целых два часа позже времени «Ч», но всё равно хотелось её убить. Нет пусть, конечно, живёт, только убирается подальше, не мешает Никите наслаждаться вечером, который не должен закончиться никогда. Да, кажется, именно в тот момент Никите первый раз пришла в голову мысль: собственно, а почему он должен уходить? Конечно, подобная мысль появлялась и раньше — всякий раз, когда приходилось расставаться, но в ту секунду у неё появился другой подтекст. Никита не хотел уходить вообще. Никита хотел остаться навсегда. Да, эта была та самая, страшная для любого парня мысль — о женитьбе. Только она перестала быть страшной. Никита явственно ощутил, что больше всего на свете хочет, чтобы Ника стала его женой.

После тепла Вероникиной комнатки на улице казалось неуютно. Мокрый снег с дождём и пронизывающий ветер вытряхнули из головы Никиты мысли, которые стали казаться слишком преждевременными. Но, как оказалось, ненадолго. Вот он уже около двух часов не может заснуть, опять терзаемый ими. Ему нужна Вероника. Прямо здесь и сейчас. Он нестерпимо хочет её увидеть.

В дверь легонько постучали.

— Никит, это я…

Никита мгновенно соскочил с кровати и кинулся к двери. Он, конечно, знал, что жгучие желания имеют свойство исполняться, но не думал, что так быстро.