Анна Данилова - Если можешь – прости

Он вернулся в дом, поднялся по лестнице и присел на корточки рядом с дверью, за которой было тепло и наверняка плакала Тая. Можно себе представить, что она теперь о нем думает. Что он все то время, что они были знакомы, играл роль спокойного, интеллигентного и крайне вежливого человека, а попав в сложную ситуацию, повел себя, как настоящая истеричка, вывалив ей на голову целое ведро гадостей и обвинений. И как это произошло, он и сам не мог понять. Просто помутнение какое-то.

Он не знал, сколько прошло времени, сколько его тело провело в такой неудобной позе, ноги затекли, голова раскалывалась, а в душе было так мерзко, что хотелось выть, как вдруг он услышал тихий металлический лязг. Потом едва различимое позвякивание цепочкой, и дверь отворилась.

– Ты здесь? – услышал он голос Таи, хотел встать, но не получилось.

Она вышла на лестницу в наброшенной на плечи куртке, опустилась перед ним, заглянула ему в лицо.

– Ты как? Живой?

Голос ее звучал нежно, и Миша почувствовал, как по щекам его потекли горячие слезы.

– Тая, ты прости меня… Не знаю, что со мной… Совсем нервы ни к черту…

– Поднимайся, обопрись на меня… Господи, хоть бы ты не простыл…

В передней было темно, Тая привела его на кухню, где горела лампа.

– На, пей, это чай с коньяком.

– Ты что, знала, что я тут, рядом?

– Я наблюдала за тобой из окна, и когда ты завернул за угол, поняла, что ты войдешь в подъезд. Если бы там был кодовый замок, я сама пошла бы за тобой.

– И ты не сердишься на меня?

– Сержусь, конечно, но и понимаю тебя. Давай уже договоримся не причинять друг другу боль. Ты же понимаешь, что я не имею никакого отношения к этой еврейке. Я понятия не имею, кто она такая.

– Да бог с ней, с еврейкой, с рестораном… Если Иванова нет в живых и я уже никому как бы не интересен, мы можем просто поехать ко мне и жить, как обыкновенные люди. Найдем работу, у меня остались кое-какие связи… Да мы можем прямо сейчас отправиться ко мне.

– Сначала ты примешь ванну, ты же весь продрог!

– Скажи, ты на самом деле не сердишься на меня? Таечка… – он обнял ее, прижался к ней и вдруг ощутил себя необыкновенно счастливым и свободным. – Да черт с ним, с рестораном, перевернем эту страницу и будем жить дальше…

– Да, конечно, жизнь не закончилась, но выяснить, кто такая эта Ольга Михайловна, мы все-таки должны. И мы узнаем, вот увидишь. Но у нас еще одна проблема – у Виолетты пропали деньги. Большая сумма.

– Пропали? Когда? Я еще недавно их видел, сумку, полную евро!

Тая покачала головой:

– Вот так да… Ладно, раз уж ты все знаешь… Короче, тот, кто украл, оставил лишь относительно небольшую часть на дне сумки… Мы с Виолеттой голову сломали, кто бы это мог быть. Вроде бы все свои…

– На меня, наверное, думали…

Тая улыбнулась:

– Нет, вот лично я никогда на тебя не думала… Скажи, Миша, у тебя нет такого ощущения, будто мы все несемся куда-то с огромной скоростью и никак не можем остановиться…

– Главное, чтобы ты была рядом, – сказал он, еще теснее прижимаясь к ней. – Я люблю тебя, Таечка. И с тобой мне ничего не страшно.

В ту ночь я долго не могла уснуть, мы с Таей пили кофе, разговаривали, плакали, снова разговаривали, пока под утро не почувствовали, что силы закончились, и мы разбрелись по своим постелям.

Надо ли говорить, насколько велико было мое потрясение, когда, проснувшись, я обнаружила в своей комнате Лену!

Она сидела в изголовье моей кровати и смотрела на меня. У нее был вид совершенно счастливого человека.

– Головка бо-бо? – спросила я ее, постукивая указательным пальцем по своему виску. Таня же вчера ясно сказала, что Лена перебрала с алкоголем.

– Ну да… так, немного…

– А ты чего счастливая такая?

– Ну, во-первых, я пришла сказать, что никаких денег твоих я не брала! Клянусь своими детьми. Во-вторых, дети со мной, и мы все живы-здоровы – это ли не счастье! В-третьих, со мной Таня, что придает мне силы. В-четвертых, я бы хотела, чтобы ты тоже дала мне какое-нибудь задание. Я же вижу, что вы все чем-то занимаетесь, хотите вернуть себе ресторан или что там еще… Словом, пока мои детки с Таней, я свободна и могу сделать что-нибудь полезное для общества.

Я продолжала недоумевать такой резкой перемене в настроении Лены. Кроме того, что она была бодра и весела, она к тому же еще и прекрасно выглядела. После душа, пахнущая шампунем, розовая, чистая, с уложенными волосами, в белом кашемировом свитере и красных брючках, она казалась моложе, свежее, чем я ее знала, скажем, еще вчера.

– Что, жизнь удалась? – не выдержав, спросила я ее, все еще помня о той боли, которую я испытала вчера, предположив, что это именно она исчезла с похищенными у меня деньгами.

– Я не обижаюсь на тебя, – сказала она мне, улыбаясь абсолютно невинной улыбкой. – Я бы тоже на твоем месте подумала на меня, потому что именно меня-то дома и не оказалось… Но вот теперь, когда я знаю, что деньги украдены, я могу предположить, кто их похитил… Миша. Да-да, именно Миша. Может, вы не заметили, но в последнее время он вел себя как-то странно, словно у него было что-то на уме… Нет, я понимаю, конечно, у него отобрали ресторан и все такое, все эти переживания, но все равно, он был… как бы это выразиться поточнее… неадекват, вот!

– Миша?

– Тая сказала мне, что они поссорились, и он ушел, обвинив вас, вернее, всех нас во всех смертных грехах и хлопнув при этом дверью! Да он нарочно спровоцировал этот скандал, чтобы уйти, исчезнуть, прихватив с собой деньжата… Уж не знаю, о какой сумме идет речь, но, думаю, карманов у него хватило, чтобы распихать их…

– Ладно, я подумаю, – сказала я.

Вспомнив о существовании ноутбука, об интернете, которым, к счастью, я обладала не без помощи моих продвинутых (и невидимых) соседей, владельцев wi-fi, я, отправив Лену варить кофе (просто избавившись от нее), решила заняться изучением всего, что имело хотя бы какое-нибудь отношение к Луке Заречному.

Фотографий его в интернете было мало, это и понятно. Однако очень хорошо была представлена коллекция фото его любовниц (реальных или придуманных представителями желтой прессы). Все девушки были как на подбор, фотомодели. Но чаще других мелькало лицо красивой блондинки по имени Стелла. Позже я выяснила, что это как бы ее псевдоним, что настоящее ее имя Татьяна Толоконникова. Моделька, любовница…

И тут мое внимание привлекла заметка, в которой говорилось, что Стелла была любовницей не только Луки, но и депутата Ч., тело которого буквально сегодняшним утром было обнаружено в собственном загородном доме, и что Стелла исчезла. Больше того, скандалисты-журналисты писали, что Стеллу убили, на это указывает кровь, обнаруженная на полу и ковре дома Ч. И что, скорее всего, ее убили после того, как был застрелен сам Ч. Была также развита тема самоубийства депутата, но в это, по словам тех же журналюг, мало верилось. Приплетена была и история похищения денег Лукой у этого самого депутата Ч.