Михаил Зайцев - Улыбка бультерьера (Час дракона)

- В общем, слушайте сказку, пацаны, - начал Серега откровенную беседу. - Раньше Кольцевую держал Гарик, потом ваш основной Гарика потеснил, теперь вы держите, но и Гарик, и вы держите только ларечников с газетчиками и шмар, а мы всегда держали убогих, выезжаете? Нищета за нами!

- Кто так решил? - спросил Усатый.

- Всегда так было, скажи. Стальной!

- Ку-ху! - Обогнув забор, на территорию стройки вошла группа мордоворотов числом человек этак десять.

- Кто тут на наших наезжает?

Центровой новоприбывших зло уставился на нас с Серегой.

- Мент стукнул, тот, что в метро подходил, - шепнул я Сереге.

- Вы чего шепчетесь там, отморозки? - Центровом подошел к нам вплотную. - Оружие с собой носите?

- Нет, ни к чему нам, - ответил я.

- Верю на слово. Пошли-ка за мной, на машине прокатимся, тут недалеко.

Пока мы шли к поджидающей вас на улице колонне подержанных иномарок. Лысый отвесил Серому смачный пендель. Серега молчал, будто язык проглотил.

Меня посадили в голубую "Тойоту", на заднее сиденье, зажали с боков парой благоухающих дорогим мужским парфюмом амбалов. Куда сел Серега, не знаю. Я не оглядывался.

Кортеж иностранной рухляди минут за сорок домчал нас до Сокольников. Тут все вышли и толпой двинули под сень деревьев. Меня снова объединили с Серегой. Шли мы с ним бок о бок в глубину лесопарка, прекрасно понимая, что, вполне возможно, сейчас нас будут кончать.

- Все, козлики, пришли. Тут, на этой полянке, и потолкуем, - сказал Центровой, останавливаясь.

Глухомань, насколько это возможно в Сокольниках. Город шумит вдалеке, вокруг безлюдно. Еще бы! Любой прогуливающийся по парку прохожий, завидев толпу молчаливо бредущих жлобов, сразу же поспешит поближе к цивилизации. И менты в том числе, что они, не люди, что ли? Им тоже пожить охота, как и нам с Серегой.

- Пацаны, позвоните вашему главному, пусть он с вашим Батей свяжется... - залепетал Серега и тут же схлопотал по шее от Лысого. Замолчал.

- Ребята сказали, тебя Стальным зовут. Это правда? - Центровой с интересом меня разглядывая, полностью игнорируя личность моего напарника.

- Стальной Кулак меня зовут.

- Ух ты, как страшно, - рассмеялся Центровой. Был он расточку среднего, как и я, но заметно выделялся среди табуна окружавших его быков.

Все в нем, и стать, и выправка, выдавало бывшего спортсмена. Скорее всего боксера. Спину горбил характерно, нос, если внимательно присмотреться, видно, что был сломан, на верхней губе маленький шрамик.

- Слушай, Стальной Кулак, а почему у тебя такое страшное имя, можешь сказать?

- Могу. Дрался я в этой жизни много и успешно, вот и назвали люди.

- Каратист, что ли?

- Верно, каратист. А если правильно говорить, то каратека. Черный пояс.

В глазах у Центрового блеснула злая искорка. Ура! Я выбрал правильный психологический ход. Настоящие боксеры-спортсмены в большинстве своем каратистов не жалуют и никогда не упускают случая набить им морду. Каратеки в нашей (да и не в нашей тоже, чего греха таить!) стране на девяносто процентов сплошные пижоны, все больше философствуют, а тренируются так себе. Их спортивно-оздоровительная физкультура не идет ни в какое сравнение с серьезной подготовкой боксеров-профи. А посему исход схватки боксер каратека почти всегда предрешен.

- Пацаны, давайте по понятиям разберемся... - снова попытался взять слово Серый, но получил от Усатого ногой в живот, согнулся и тоскливо замолчал.

- Слушай, Кулак, - продолжил Центровой, - давай с тобой подеремся. Один на один. Я против тебя. Кто победит, за тем и Кольцевая.

- Я бы с радостью, но я вопросов, за кем что числится, не решаю. Я человек маленький.

- Скажи лучше честно, что зассал.

- Нет, отчего же сразу зассал? Хочешь, давай подеремся. Если моя возьмет, ты... Хотя ты уже не сможешь... Кто-нибудь из твоих позвонит вашему основному, и пусть они решают вместе с нашим Батей, как дальше жить. Договорились?

- Догомонились!

- Землячок, а не получится так, что я тебя завалю, а мальчики твои за это на меня сильно осерчают?

- Не писай. Кулак! Западло им честную сделку ломать.

- Очень хорошо! Значит, договорились: как только ты скопытишься, меня и моего друга сразу же отпускают, да?

- Да-да! Хватит языком чесать, давай начнем.

А погода стояла великолепная! Лето в самом разгаре, солнышко в зените, птички поют, травка зеленеет...

Пленившие нас с Серегой ребятки шустро очистили полянку от сучковатых веток, бутылочных осколков и прочего мелкого мусора, после чего вольготно рассеялись по краям, развалились на мягкой траве, закурили.

Я и мой спарринг-партнер вышли на середину. Я остался в чем был: кроссовки, джинсы, футболка. Центровой же рубаху снял и, голый по пояс, разминался, поигрывая мускулами.

- Ну начали, что ли? - предложил я.

- Давай, - кивнул боксер, принимая характерную стойку.

Давай так давай! Встаю в "позицию воздуха". Ноги широко расставлены, руки разведены в стороны, ладони открыты. Вот он я - весь перед тобой, бей не хочу. И он ударил. Нокаутирующий апперкот в подбородок. Не меняю позы, отклоняюсь назад, кулак пролетает мимо. Следующий боксерский удар - прямой в солнечное сплетение. Простой смертный от такого тычка сразу же докажет, что он действительно смертей. Я - другое дело. Принимаю удар на грудь, одновременно бью обоими растопыренными ладошками по лопоухим ушам своего противника. Не очень сильно. Так, чтобы оглушить, а не убить. Он подобного финта не ожидает. Он уверен в своем прямом с правой, привык, что боксерский мешок после подобного удара отлетает далеко вперед, так что можно успеть до его возвращения сделать пару вздохов, помнит, как коллеги-спортсмены, получив от него коронный прямой в корпус, падали на канаты, но я-то не боксерский мешок и не спортсмен! К тому же стою я не просто так, а в "позиции воздуха"...

Фокус прост: я не подставлялся под удар, а как бы сам ударил своей грудью летящий навстречу кулак. Ладошками по ушам тоже надо бить умеючи. Нужно собрать ладонь лодочкой и во время контакта с целью резко растопырить пальцы - эффект будет в прямом смысле потрясающим...

Моего противника слегка пошатывало. Наверное, сейчас у него пред глазами летали черные мухи, а в ушах жужжали комары.

- Вот почему меня называют Стальной, - изрек я, обращаясь к притихшей публике. Вышел из боевой стойки, демонстративно повернулся к противнику спиной. Оглушенный боксер бросился на меня, честно признаюсь, неожиданно. Оклемался на удивление быстро, молодец! Но я успел почувствовать затылком его движение. Помог третий глаз.

В Гималаях третьим глазом называется область в районе переносицы, там, где, согласно учению йогов, находится чакра аджна. Мой дед учил меня, что третий глаз расположен у человека на затылке. Якобы раньше у людей там действительно был самый настоящий глаз, но в процессе эволюции он исчез, однако остались рудиментарные нервные окончания и их можно развить, научиться "видеть" затылком. Я учился долго, упорно и очень старательно. Как известно, и зайца можно научить играть на барабане, если учить правильно. Меня учили правильно...