Роберт Беллем - Неподвижная луна

— Ч-ч-что случилось?

Я втиснулся в его тачку.

— Мы попали в переделку. За нами сейчас начнется погоня. Жми, дружище, жми!

Он надавил на «газ», и мы помчались прочь в облаках пыли. После того, как мы на огромной скорости, визжа на поворотах шинами, проскочили с десяток перекрестков, я велел ему снизить скорость. Похоже, за нами никто не гнался.

Дельброк взволнованно спросил:

— Что случилось? Почему за нами гонится полиция?

— Мандерхейм сыграл в ящик, — проворчал я.

— Ты хочешь сказать, что он мертв?

— Убит.

— О, Боже! Как это случилось? Когда? Кто?..

— Его застрелили, — ответил я, — вчера ночью между двенадцатью и часом. У лягавых есть забавная версия, что это ты продырявил его.

— Я? Но это невозможно! Я был…

— Знаю, знаю. Ты был со мной на озере Шервин. Я проливал крокодиловы слезы, рассказывая об этом лейтенанту Дональдсону. Единственное, чего я от него добился, так это зуботычины. Кажется, у него есть свидетельница, которая утверждает, что видела тебя выходящим из берлоги Мандерхейма через несколько секунд после выстрела. Это Сандра Шэйн из «Параметро».

Он позеленел от страха.

— Господи, как она могла сказать такое?

— У меня есть два объяснения. Во-первых, она могла просто ошибиться и принять кого-нибудь за тебя. Во-вторых, она может пытаться ложно обвинить тебя из каких-то личных соображений.

— Личных соображений?

— Вы поссорились с Мандерхеймом из-за девчонки. Это, случайно, не Сандра Шэйн?

— Нет, конечно, нет, — выдавил он.

— Ты не врешь? Не очень-то подходящее для этого время.

— Это правда, — тихо ответил Дельброк.

— У Сандры есть причины желать, чтобы тебя бросили на съедение волкам?

— Нет, насколько я знаю. Мы никогда были просто случайными знакомыми, вместе работали на площадке. Я написал для неё несколько сценариев, но…

— Ладно, — сказал я. — Значит, она не хотела напакостить тебе. Значит, она увидела кого-то и подумала, что это ты.

— Но это мне не очень помогает, да?

— Конечно, помогает, — попытался я его успокоить. — Это сужает круг подозреваемых. Мне нужно теперь просто найти похожего на тебя актера. Между прочим, тебе пока лучше где-нибудь залечь. Если тебя сцапают лягавые, ты пожалеешь, что родился на свет.

— Д-д-думаешь, они обвинят меня в убийстве третьей степени?

— Сначала третьей, потом четвертой, пятой. Ты сейчас в таком положении, что Дональдсон поверил не мне, а Сандре Шэйн. Тебе нужно где-нибудь спрятаться.

Дельброк размышлял. Проехав несколько кварталов, он сказал:

— Недавно Пол Мандерхейм провернул одну сделку с недвижимостью. Он приобрел студию немого кино «Квадрэнгл-пикчерс» и завладел всем, что носит это имя. Он купил её за бесценок, хотел выпускать короткометражные фильмы. Здание студии пустует уже не один год. Помнишь его?

Конечно, я помнил «Квадрэнгл». Давно, на заре кинобизнеса, там снималось большинство голливудских звезд. Они первыми начали снимать комедии «битвы тортов» и многосерийные картины. По штатному распианию «Квадрэнгл» можно было изучать историю кинематографа.

— Ну и что? — спросил я.

— Я там спрячусь, — прошептал Дельброк. — Никто не догадается искать меня там.

Он пересек Сансет и свернул на заброшенную дорогу, вившуюся по каньону, нижний конец которого упирался в утесы Пасифик-Палисейдз. В соседнем каньоне была такая же заброшенная студия, которая была основана знаменитыми братьями Инс и называлась «Инсвиллем».

«Квадрэнгл-пикчерс» представляла собой скопление ветхих деревянных зданий, окруженных много повидавшей на своем веку высокой оградой, не крашенной аж с 1914 года. Главные ворота даже не были заперты. В радиусе нескольких миль отсюда не было ни одного дома.

Даже сейчас, при свете дня, эта берлога вызывала у меня дрожь. Во влажном морском воздухе под жгучими лучами солнца гнили остатки декораций. По территории было разбросано разбитое оборудование, имущество, ржавые мотоциклы. Среди полуразвалившихся бутафорских железнодорожных станций и провалившихся деревянных тротуаров городков Дикого Запада стояли замки из папье-маше и другие атрибуты шоу-бизнеса. Я не провел бы здесь ночь ни за какие деньги.

Дельброк, похоже, не обращал на это ни малейшего внимания. Он устроился в большой сводчатой комнате, где некогда размещалась контора студии. Вдоль стен тянулись деревянные полки, заваленные кинороликами. Но в них, кажется, не было пленки. Они больше напоминали мотки бумажной ленты. Здесь же стояли разбитый стул и стол с пишущей машинкой, оставленной каким-то забывчивым сценаристом, и даже лежала стопка отпечатанных листков.

— Здесь со мной ничего не случится, — сказал Джош так, будто старался убедить себя, а не меня.

— Ничего. Не думаю, что ты долго пробудешь тут. Я или поймаю настоящего убийцу, или заставлю Сандру Шэйн признаться, что она ошиблась. Даже если она будет упорствовать, лягавые поверят, что мы с тобой вместе заночевали на озере Шервин. Твое алиби будет железобетонным, и тогда я смогу отплатить Дональдсону за оплеуху.

— Ты воспользуешься моим автомобилем?

— Только до тех пор, пока не поймаю такси, — ответил я. — Скорее всего, полицейские будут искать твою телегу. Не бойся, я вернусь за тобой, когда раздобуду машину.

Он смахнул пот с лоснящегося лба и изобразил неубедительную усмешку, такую же фальшивую, как трехдолларовая банкнота.

— Пока ты работаешь на меня, Шерлок, я не имею ничего против уединения.

Я выбрался на улицу до того, как он пустил слезу. В этом громадном увальне было что-то трогательное, он смахивал на вспугнутого слона и вызывал сочувствие. Однако, возвращаясь на его машине в город, я решил, что мне не помешало бы позаботиться о собственной персоне. Я угрожал целой стае лягавых и теперь стал беглецом от того, что они не без юмора называли правосудием. С таким же успехом частный сыщик мог перерезать себе горло или повеситься.

В аптеке на Беверли я купил солнцезащитные очки и черный карандаш для бровей. В галантерейном магазине напротив нашел кепку из шотландки и пару спортивных башмаков из коричневой парусины, которыми, к счастью, торговали без ограничений. Затем, вернувшись в машину Джоша, я попытался сделать то, чем прежде никогда не занимался, — изменить свою внешность, словно сыщик из бульварной книжонки.

Туфли уменьшили мой рост почти на дюйм. Кроме того, если человека привыкли видеть в шляпе, в кепке он тоже кажется ниже. Я подкрасил брови, нацепил очки и посмотрелся в зеркальце заднего обзора. Не так уж и плохо. Конечно, фальшивые бакенбарды сделали бы меня ещё более неузнаваемым, но это — на крайний случай, который, по-моему, ещё не наступил.