Фридрих Незнанский - Место преступления

Меркулов сам вышел на связь, когда Александр Борисович снова вернулся к оборванной мысли о тщетности всего сущего. Ну конечно, размышлял он, вспоминая текст великого царя Соломона Давидовича… «Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после…… Как хочется жить после этого! Причем красиво…

— Саня, как у тебя дела? Ты не поверишь, я накричал на него! И сказал насчет волоса. Сперва, конечно, с твоей головы. Ну, а потом и про Красновых. Кажется, он понял. Тебя не останавливают?

— Бог милует.

— Да не бог, а прокурор, — сердито поправил Меркулов. — В общем, не волнуйся, у поста при въезде в Смоленск тебя встретят из смоленского ОМОНа и проводят прямо в прокуратуру.

— Ты считаешь, что они — такие дураки, чтобы пропустить меня?

— Ну, Саня, ты становишься подозрительным просто уже не по делу. Неужели ты думаешь, что Сердюк не понимает, что делает?

— Все может быть, Костя. Ну, так ты выяснил, откуда произошла утечка?

— Да, я забыл. Он сказал-таки. Знаешь, кому?

— Догадываюсь. Сутягину.

— Слушай, ну, с тобой просто нельзя уже… ты мысли, что ли, читаешь?

— Нет, лучше тебя представляю себе расклад здешних сил. Значит, надо понимать, Сердюк твой предупредил, ничтоже сумняшеся, разумеется, господина Сутягина, что скоро из Боброва приедет Турецкий и привезет убийственный компромат на его шурина. Готовьтесь, мол, да? А начальник следственного управления прокуратуры — такой дурак, что готов немедленно арестовать родного себе по духу и образу жизни мента-оборотня? Интересные у тебя, однако, знакомства, Костя.

— Перестань, что ты, в конце концов?

— Я-то и помолчу, дорого не возьму, а вот что ты, друг любезный, теперь будешь делать с прокурором, который, извини, положил на все твои регалии это… свое сокровенное?

— Саня, я попросил бы!.. — Меркулов сердился.

— Пожалуйста, стучите — и вам откроют, просите — и вам подадут… Ничего не напоминает?

— Только твою наглость!.. Ладно, не будем ссориться, дело важнее. Но ты, пожалуйста, постарайся быть с ним повежливей. Он клянется, что ничего не знал о Сутягине. Странно, конечно, но тот, оказывается, пришел из оперативно-розыскного бюро, из другого ведомства, другими словами. Говорили, умный и опытный. Ну, теперь он, конечно, посмотрит более внимательно, он и сам очень переживает.

— Ладно, пусть попереживает, это полезно. А вот кто дырки заделывать будет, не знаю. Может, друг-Сутягин? Вместе со своим шурином? Не поинтересовался?

— Все, не отвлекайся от дороги, — сухо ответил, как попрощался, Меркулов.

Финал поездки скомкан не был: «омоновцы» действительно встретили, осмотрели, покачивая головами, прострелянный джип и успокоили: больше, мол, такого не случится. Хорошо бы… Главное, чтоб Вера поверила… Поверила Вера… интересно получается… Вот в таком настроении и поднялся Турецкий по лестнице в приемную главного областного «законника», неся в руке Филину синюю спортивную сумку с легкомысленной для такого учреждения надписью «Адидас».

Сердюк приподнял зад в кресле, из чего следовало, что он оказывает уважение бывшему первому помощнику генерального прокурора. Костя в редких случаях все-таки предпочитал козырять прежними чиновными заслугами друга Сани. Наверное, намекая таким образом, что бывшие связи иногда имеют обычай сохраняться. А там, глядишь, и мнение при встрече — другое. Оно, как увидел вскоре Александр Борисович, и было другим.

— Обошлось? — коротко, деловым тоном спросил Сердюк, подавая руку и снова занимая место в кресле.

— Так точно, Борис Анатольевич, — спокойно подтвердил Турецкий, зная, что этакая «послушность» нередко бывает в чести у важных чиновников, носящих форму.

— Ну, слава Богу, — кивнул тот. — А то мне показалось, что Константин Дмитриевич воспринял… ситуацию с несколько обостренным чувством. Я рад, что все благополучно закончилось. Так надо понимать?

— Если не считать того, что машину расстреляли довольно основательно. Более десятка пулевых отверстий. Она, к сожалению, не моя, а хозяйка ее, Вера Краснова, сестра убитого бизнесмена, одолжила ее мне для поездки к вам. Такая вот история, понимаете ли.

— Да что вы? Так надо же немедленно предъявить автомобиль экспертам! — прокурор словно обрадовался тому, что нашлось конкретное дело.

— Неплохо бы. Но если можно, то поскорее бы. А то мне ведь еще обратно ехать надо. И еще просьба, Борис Анатольевич, если разрешите?..

— Да, конечно, слушаю.

— Желательно не поручать расследование эпизода господину Сутягину. Иначе вещдоки будут безвозвратно утеряны, а факты подтасованы.

— Я в курсе, — неохотно ответил прокурор и нахмурился, Ему явно был неприятен разговор на эту тему. — Разумеется… — он тут же нажал клавишу интеркома и сказал: — Анна Сергеевна, пригласите ко мне Селезнева. Срочно. Пусть он возьмет у господина Турецкого ключи от машины и сделает то, что нужно. Акт экспертизы — ко мне на стол. — Отключился и сказал с покровительственной интонацией: — Можете не сомневаться, Александр Борисович.

Он с пытливой цепкостью посмотрел на гостя через круглые очки, так когда-то на фотографиях выглядел известный Андрей Вышинский. Александр Борисович, проведя такое сравнение, тут же подумал, что оно отнюдь не в пользу Сердюка. Хотя кто знает? А вдруг он в самом деле не в курсе родственных связей своих руководящих кадров? Хотя тот же Вышинский, возможно, не допустил бы подобного. Впрочем, кто их теперь знает…

Размышляя, Турецкий как-то не обратил внимания на то, что прокурор по-прежнему с ожиданием смотрит на него. Ясно же, что ему нужно! И наверняка причину заторможенной реакции Турецкого он объяснил себе происшествием на трассе. Обстреляли все-таки…

— Простите, Борис Анатольевич, — словно бы спохватился Турецкий, демонстрируя, что он действительно еще не отошел от недавнего стресса, — все необходимые документы я привез. Разрешите вам представить их? Кроме того, я мог бы устно добавить еще кое-что, представляющее несомненный интерес для будущего следствия, но акт экспертизы по одному их криминальных фактов будет готов только к вечеру, криминалист обещал постараться. А лист текста можно и передать на ваш И-мейл.

— Хорошо, — нетерпеливо ответил прокурор, — доставайте ваши секреты. Меркулов утверждает, что работа проведена серьезная. Посмотрим?

— Разумеется…

Александр Борисович вытащил из сумки папку с документами, которые он отобрал из всех других папок, где было много материалов, не имеющих прямого отношения к указанным делам. Плюс — выложил на стол несколько кассет с записями признательныx показаний фигурантов.