Наталья Андреева - Любовь и смерть по вызову

– Бедная девочка.

– Так что там на самом деле?

– Поехали, я по пути расскажу.

Он полез за руль. Какое-то время ехали молча. На въезде в город была золотая липовая аллея, Люба пришла от нее в восторг еще на пути сюда. Сейчас, когда они ехали обратно, она вновь готовилась насладиться красотой осенней природы. Аллея состояла целиком из лип, которые желтели первыми и все, как одна. Настоящая осенняя сказка! К большому Любиному удивлению, Стас свернул на обочину и остановил машину.

– Что это ты делаешь? – спросила Люба.

– Не надо думать, что во мне совсем не осталось романтики. Выходи, пройдемся.

Она поспешно стала вылезать из машины.

– Какая красота!

– А что это ты такая задумчивая?

– Просто устала.

Они, молча, пошли по золотой аллее.

– Хочешь порулить? – спросил Стас.

– Что?

– Послушай, это все-таки моя работа. Я должен преступников задержать. А не ты.

– Но без помощи этой девушки. Не трогай ее, – попросила Люба.

– Что так?

– Она больна. Тяжелая депрессия на почве… В общем, не важно.

– А что с ней случилось?

– Если я тебя скажу, это будет предательство. Я ей обещала.

– Если бы я знал, я бы ни за что не уехал, не допросив ее! – разозлился он. – Ты меня обманула!

– Послушай, ты должен отнестись к этому серьезно. К моему плану. Я должна сесть за руль и проехаться по Москве. Может быть, не один раз… Где ты говоришь, была последняя авария?

– Ты в своем уме? – округлил глаза Стас.

– Вполне.

– Нет.

– А другого способа нет, Стас. Конечно, попадаются и такие, как Вера Бабкина. Для нее это просто веселое приключение. Но есть и другие. И поэтому надо наконец активно действовать.

– А ты уверена, что они на тебя клюнут?

– Я так непривлекательна?

– Если приодеть и накрасить, – покосился на нее Стас.

– К тому же есть еще Люська. И есть любитель рыжеволосых пухленьких женщин.

– Ее же вся Москва в лицо знает!

– Ты думаешь, эти подонки смотрят по субботам кулинарное шоу?

– Не думаю, но «Игру на вылет» вполне могли смотреть.

– Ты слишком высокого мнения об их интеллекте. И вообще: мне надо зайти сегодня к Варягину.

– Я понимаю. Хочешь помирить его с женой.

– Да, Стас.

Он вдруг нагнулся, поднял с земли ворох золотых листьев и швырнул ей в лицо. Какое-то время Люба стояла в полном восторге, словно осыпанная золотом. Потом спохватилась и нагнулась, чтобы и его окатить золотым дождем. Когда она распрямилась, Стас убегал от нее по золотой аллее.

– Ах ты. – Она кинулась следом.

Люди из проезжавших машин смотрели на них с удивлением. Взрослые люди, а резвятся как дети.

– Не трону я эту Снежанну, – сказал Стас, когда они набегались и чинно уселись в машину. – Уговорила.

– Она просто не хотела, чтобы у мужа были проблемы.

– Значит, к покушениям на Варягина она не имеет никакого отношения?

– Она давно в больнице!

– А причина, похоже, вовсе не та, что я предполагал, когда сюда ехал.

– А что ты предполагал?

– Что у них с мужем произошла крупная ссора, и кто-то решил за нее заступиться. Девица-то красивая. Наверняка есть любовник. И он не прочь заполучить и саму вдову (если Варягин умрет), и квартиру вдовы.

– Боюсь, ей ничего не достанется, – усмехнулась Люба. – Квартиру Варягин скоро выставит на торги. Снежанна отказывается с ним судиться. У нее ничего нет, и не будет даже после развода. Твоя версия полная чушь, Стас.

– Есть и другая. Может, наследство? Мы никогда всерьез не думали о наследстве. А если Варягину светят большие деньги?

– От кого наследство-то?

– Как от кого? Ты меня удивляешь, подруга! От богатого дядюшки, разумеется! Олег Валерьевич – старший племянник, а кроме него и брата других наследников нет. Черт! Как я сразу не додумался! Его брат!

– Антон?

– Ну да! Вот у кого мотив, так мотив! Надо бы справиться о состоянии здоровья любимого дядюшки. И что в завещании. Деньги – вот корень зла! А я, дурак, все отрабатывал версию убийства из мести, потом из ревности.

– Ты забываешь, что подозреваемый уже в тюрьме.

– И улик предостаточно. А если завтра этот Варягин все-таки взлетит на воздух? Или утонет? Что там у нас уже было? Яд, нож, бомба в автомобиле. Что дальше? Пистолет? Здесь трудно ошибиться. Похоже, что четвертая попытка будет самой удачной. Интуиция подсказывает мне, что Олега Валерьевича не оставят в покое. Как же меня все это за…

Он выругался, и Люба поморщилась:

– Можно без мата?

– Ох, какие мы чувствительные! Между прочим, у Ларисы есть любовник. Это к вопросу о виновности ее брата. Смазливый молодой человек с жилищными и материальными проблемами. Как думаешь, может она с ним встречаться, когда брат, накачанный до одури наркотиками, дежурит ночами под дверью?

– На самом деле ее тоже можно понять. Девушка хочет устроить свою личную жизнь. Как разменять маленькую однокомнатную квартиру на две? Никак. Две комнаты в коммуналке? И то, если повезет.

– Выходит, виной всему квартирный вопрос!

– В Москве да. Хорошо, что у нас с тобой все в порядке.

– На что ты намекаешь?

– Тебе все равно неудобно жить с родителями и семьей сестры. Я не настаиваю на браке, но…

– Давай отложим этот разговор. Хочешь за руль? Раз уж ты собралась быть приманкой, разъезжая по городу на машине. Что ж, практикуйся!

– Значит, ты не против? Если нет другого выхода. Я не о браке, а о том, чтобы быть приманкой.

– Раз нет другого способа от тебя избавиться, – вздохнул Стас. – От твоих матримониальных притязаний. Пойми: я не готов жениться. То есть, не готов оформить отношения официально. Один развод у меня уже был. – Он еще раз вздохнул. Люба молчала.

– Хорошо бы иметь их словесный портрет, – сказал Самохвалов после паузы. Люба поняла, что тему брака похоронили. – Для этого желательны показания не одной свидетельницы, и не двух. Как минимум трех-четырех, потому что они могут путаться. И хорошо бы иметь свидетельницу с фотографической памятью и рациональным взглядом на жизнь. Минимум эмоций, максимум информации. Кстати, мы воспользовались твоим советом и дали объявление в «Дорожном патруле». Как думаешь, можно считать нашу поездку удачной?

Люба промолчала, вспомнив Снежанну и недавний разговор о браке. Потом, молча, кивнула. Стас тему развивать не стал.

Спустя три часа она уже звонила в квартиру Олега Варягина, прикидывая, как бы поделикатнее начать этот разговор. Снежанна права: простить такое трудно, даже любимой женщине. И даже в случае полного прощения впоследствии все равно могут возникать семейные скандалы. Когда люди раздражены и злятся друг на друга, они, не стесняясь, бьют в самое больное. А Снежанна – натура тонкая, чувствительная. Может, им вообще не надо сходиться, Олегу Варягину и Снежанне? Что было, то было, а любовь… Проходит и любовь. И боль проходит.