Наталья Андреева - Пока цветет лотос

— Я так и думал!

— Да, это я свела ее с Вадимом. Бес попутал. Уж больно я была на тебя зла. А потом я раскаялась. Вы со Стешей неплохая пара.

— Вот спасибо!

— Если ты, конечно, не перестанешь постоянно контролировать Стешу. И навязывать ей свою волю. Орать на нее.

— Ты мне еще советовать будешь?!

— Буду. Потому что ты сам виноват в том, что случилось, Андрей. А я спасала ваш брак, поэтому и сказала Вадиму: «Стеша, похоже, беременна. Так что оставь ее в покое». Кстати, странно, что твоя жена всю жизнь ходит в одну и ту же клинику.

— Ты назвала Муркину ее адрес?

— Конечно. Пусть сам убедится. Стефания наверняка пошла туда, когда почувствовала недомогание. Потому что от моего врача она отказалась.

— Ты вот что… — я навел на нее пистолет. — Похорони эту тему, слышишь?

— Не поняла? — отшатнулась Юля.

— Я говорю о беременности Стефании. Не суйся в это дело, иначе я тебя и впрямь пристрелю.

— Ты сошел с ума, Воронцов!

— Я тебе ни разу не поверил. Что ты действовала из лучших побуждений. Если Стефания вдруг спросит у тебя адрес твоего гинеколога или его телефон, скажи, что врач уволился, а клиника закрылась. Навечно. Поняла? — Я угрожающе качнул пистолетом.

— Да!

— Тогда поехали.

Я поставил оружие на предохранитель и засунул «беретту» обратно под сиденье. Пока хватит.

— Куда мы едем? — напряженно спросила Юля.

— Я обещал отвезти тебя домой.

— Высади меня лучше у метро, — поежилась она.

— Как скажешь.

Дел у меня сегодня было много, поэтому я не стал возражать. У метро так у метро.

— Ты мне можешь еще понадобиться, — сказал я на прощание Юле. — Будь на телефоне.

Она метнула на меня злой взгляд, но кивнула.

— И еще: если ты вдруг вздумаешь пойти в полицию…

— Что я, кретинка? Им прямо до меня! У тебя ведь наверняка разрешение есть на этот пистолет. Скажешь, что я тебя оговорила.

— А ты и в самом деле не глупа, — сказал я с удивлением.

Она сердито хлопнула дверцей и потопала к метро.

Какое-то время я смотрел, как Юля ныряет в стеклянные двери и исчезает в толпе. Потом задумался. И все-таки Настя. Поистине, роковое для меня имя! И вообще: роковая цепь случайностей. Адрес клиники, куда ходит обследоваться моя супруга, Муркин узнал случайно. А вот как он узнал о том, что Стефания не может иметь детей, потому что по моей просьбе жену стерилизовали? Или Муркин блефует? Вряд ли.

Мне надо ехать в клинику. Я все равно собирался это сделать. На всякий случай я позвонил Марковне:

— Ираида, ты дома или на работе?

— Конечно, на работе, Андрюша. Дел невпроворот. Сезон начался, народ из отпусков вернулся. Справки оформляют, — затараторила она.

— Вот и отлично. Я к тебе еду.

— Что-то случилось?

— Так… Личное.

— Хорошо. Я тебя жду.

Жди. По голосу не скажешь, что Марковна напряглась. Но врать она горазда. Моей жене вот уже двадцать лет врет, да так, что Стефания в словах Марковны ни разу не усомнилась. На всякий случай, прежде чем выйти из машины у дверей медицинского центра, я прихватил с собой пистолет. День у меня сегодня такой. Женщин бить нельзя, поэтому придется их запугивать.

Увидев меня, администраторша расцвела улыбкой:

— Здравствуйте, Андрей Ильич.

— Привет.

— Вам кофе сварить?

— Будь добра. И пожевать чего-нибудь, я сегодня не обедал.

— В ресторане что-нибудь заказать или вас бутерброды с колбасой устроят?

— Бутерброды устроят.

— Сейчас сделаю.

Я прошел в директорский кабинет. Марковна выпорхнула из-за стола с распростертыми объятиями:

— Все хорошеешь, Андрюшенька. Эх, будь я на двадцать лет помоложе…

— Мне всегда нравились блондинки, — слегка осадил я Ираиду.

— Да знаю я, что ты влюблен в жену. Это я так, кокетничаю. Я ведь тоже женщина.

«Бабка ты старая», — едва не сорвалось у меня с языка. Предательница!

— Ну что, кофейку попьем? — подмигнула она.

— И кофейку.

— А коньячку?

— Я за рулем.

— Ты на своей машине? Без секретарши и водителя? Что с тобой? — спросила она участливо. — Я же вижу, Андрюша: что-то случилось.

— Случилось. — Я сел за стол, Марковна напротив. — Один человек узнал мою тайну. О том, что я сделал со Стефанией. Теперь этот человек меня шантажирует.

— Неужели денег требует? — всплеснула она руками.

— Хуже.

— Господи, что может быть хуже?!

— Он хочет, чтобы я сел в тюрьму.

— А какое такое преступление ты совершил? И когда? Слава богу, двадцать лет прошло.

— Не об этом сейчас, — поморщился я. — Мне надо знать: кто ему сказал? — я в упор посмотрел на Марковну.

— И ты думаешь, что я… — нет, она не разревелась, как Светка. Просто покачала головой, укоризненно: — Ах, Андрюша, Андрюша… Ты ведь мне как сын. Сколько мы с тобой пережили? Семьями дружим.

— Деньги и не таких давних друзей ссорили.

— Много ли мне надо, бабке старой?

— Когда она приходит, старость, надежнее друзей, чем деньги, не сыскать.

— И у кого их больше, чем у тебя? — усмехнулась она.

— Я далеко не олигарх.

— И слава богу. Олигархом-то, оно хлопотно быть. Большие деревья притягивают молнию. А ты крепкий, что дубок, и за рощицу прячешься. Очень умно, Андрюшенька. А то я не догадываюсь об истинном положении дел. Ты уж за дуру-то меня не держи.

— Ладно, проехали. Так кто же тогда меня предал?

Вошла администраторша с подносом. Расставила чашки, водрузила передо мной тарелку с бутербродами. Все выглядело аппетитно, а я и впрямь проголодался. Пистолет, похоже, не понадобится. Инквизиция сама разберется с предателями.

— А учиним-ка мы допрос с пристрастием, — плотоядно сказала Марковна, глядя, как я поглощаю бутерброды с докторской колбасой. — Как, говоришь, зовут твоего врага?

— Муркин Вадим.

— Муркин Вадим… Не знаю такого… — она согнутыми пальцами постучала по столу. На правой руке сверкнуло кольцо с огромным бриллиантом, заиграли те, что помельче, по-дружески подмигивая мне. Мол, здравствуй, хозяин. Правильно: на мои ведь деньги куплено, я для Ираиды ничего не жалел. — А вот мы сейчас поспрашиваем. — Она взяла трубку внутреннего телефона: — Ира, зайди ко мне.

— Что-нибудь еще? — услужливо спросила явившаяся на зов администраторша.

— Присядь-ка.

Марковна та еще язва. Если я просто улыбаюсь, говоря страшные вещи, то она прямо-таки змеится улыбочкой. И сыплет уменьшительно-ласкательными суффиксами. Так это, кажется, называется.

— А скажи-ка мне, Ирочка, знаком ли тебе человечек по фамилии Муркин? Муркин Вадим.

— Вадим… Вадим… — Ира наморщила лобик. — Нет, Ираида Марковна. Не знаю такого.

— Андрей, как он выглядит?

— Лобастый такой, ростом пониже меня, но не слабак. На бандита малость смахивает. Прическа — короткий ежик. Глаза вроде бы серые.