Наталья Андреева - Пока цветет лотос

— Надо отметить в протоколе задержания, что это не мы постарались. Андрей Ильич, вы подпишете?

— Разумеется.

— Он ведь сам на вас набросился и пытался избить?

— Да он мне оружием угрожал! Видите, пистолет на полу валяется? Там, за ножкой стола. Незарегистрированный, между прочим! Я в этом просто уверен! Если вы пошарите у Муркина в квартире, наверняка найдете целый арсенал. Этот человек пытался применить ко мне силу. Я и не сдержался. Это была самооборона. Кстати, на тот пистолет, что вы изъяли у меня, есть разрешение. И хранится он, как и положено, в сейфе, за подписью участкового.

— Я вижу, вы законопослушный гражданин, — уважительно сказал следователь. Чистосердечное признание, написанное Вадимом Васильевичем Муркиным, произвело на представителя закона сильное впечатление. Еще бы! Ведь это я подсказывал нужные слова!

— А то!

В общем, Муркина запихнули в полицейскую машину. Наручники, правда, не надели, поскольку одна его рука была безнадежно сломана. Пусть спасибо скажет, что только в одном месте и пальцы целы! Впрочем, он сам не стал до такого доводить, сел писать признание в двух убийствах. Что, между прочим, чистая правда.

А я поехал в ресторан на свидание со своей женой. Разумеется, она не меня ожидала увидеть. Потому что вырядилась, как… Чуть было не сказал «как шлюха», но понял, что покривил бы душой. Выглядела моя законная супруга как королева, а вовсе не как шлюха. Потому что все мужики шеи свернули, пока она шла по залу к моему столику. И пустили слюну от жгучей зависти. Вот почему я так люблю эту женщину, несмотря на все ее фокусы! Нет, она не шла, а летела по залу, гордо подняв голову! Будто не изменять мне собралась, а за орденом шла, к самому президенту!

Правда, когда Стефания меня увидела, спесь с нее маленько слетела. Жена буквально рухнула на стул, отодвинутый для нее официантом. Я с усмешкой смотрел, как она таращит на меня глаза, и забавлялся ее паникой. Ну что, ты поняла, кто тут настоящий мужчина?

— Если бы он мог, он бы пришел, — сказал я и невольно улыбнулся, вспомнив, в каком виде сдал полиции Вадика Муркина. Со сломанной рукой и обоими заплывшими глазами. И велел официанту:

— Вина!

В самом деле, за такое надо выпить. Жена было запротестовала:

— Я не буду!

— Пей! — велел я. — Ты ведь собралась сегодня напиться и лечь в постель с любовником? Что ж, я могу его заменить.

Я и в самом деле готов был это сделать, прямо здесь, на столе, сдвинув в сторону посуду, потому что моя жена была сегодня чудо как хороша. Ей идет красное, а это платье я сам выбирал и думал при этом понятно о чем. Стефания молодец, что именно его сегодня надела. Я сразу подумал, что второй глаз Вадику Муркину подбил не зря. Нет, не зря.

— Красивая прическа, — похвалил я. Так и подмывало сказать: — Ради меня ты никогда так не наряжалась.

От того, что сей плод предназначался не мне, он был особенно сладок. Я сегодня победитель, и это мой приз. Я сжал кулак:

— Как ты могла подумать, что я не одолею какого-то Муркина?

— Ты его убил, да? — вздрогнула жена.

И я невольно опять заревновал. Неужто Вадик ей не безразличен? Впрочем, он теперь в тюрьме, и, судя по моим выкладкам, еще долго будет там находиться. Что касается меня, то я здесь, за столиком, который он заказал, и с женщиной, которую он домогался.

— Ты не должна ни на секунду во мне сомневаться, — сказал я этой женщине.

И вдруг услышал:

— Да, но я имею право знать, что ты со мной сделал, Андрей?

И я сказал…

Они сидели за столиком на двоих, почти в самом углу, лучшее место во всем ресторане для романтического свидания. Горели зажженные свечи, в бокалах, похожих на тюльпаны, отливало золотом вино. Горлышко запотевшей бутылки «Шабли» заманчиво выглядывало из серебряного ведерка, почти до краев наполненного льдом. Официант стоял на почтительном отдалении, готовый по первому знаку вновь наполнить бокалы или принести горячее. Но женщина почти не пила, а мужчина почти не ел. На них все невольно обращали внимание: заметная пара! Он такой, каким и должен быть настоящий мужчина: сильный, решительный, волевой, в общем, победитель. Она такая, какой и должна быть настоящая женщина: красивая, нежная, с легкой сумасшедшинкой в синих глазах и всегда готовая признать свою слабость. Сейчас они поужинают, выпьют вина, съедят устриц, сядут в свою шикарную машину и поедут в красивый дом, где красиво займутся любовью. И никто даже подумать не мог, насколько эта пара сейчас близка к разводу!

Она пришла не к нему, а он отвоевал свое право сидеть за этим столом не слишком красивым способом. Они сейчас не в любви другу признавались, а скорее в ненависти. Столько в душе накопилось! Хоть он и сказал через силу:

— А все, что случилось, останется в прошлом.

Но она-то не была к этому готова!

— Как ты мог, Андрей?! Кто дал тебе такое право?!

— А ты?!

— Ты посмел меня… Да я убить тебя готова!

— Давай, бей, — он придвинулся и подставил щеку. — Признаю: я это заслужил. Но ты?! Стефания, ты следила за мной! Наняла детектива! Ты посмела усомниться в моей верности! Из-за тебя мы попали в такую ситуацию, хуже которой уже и быть не может! Я вполне мог оказаться сегодня в тюрьме, и только чудом и моим умом, разумеется, этого не случилось! Ты бы знала, чего мне это стоило! Да что тюрьма! Меня вполне могли убить. Либо Муркин, либо группа захвата. Хотя тебе, быть может, это безразлично…

— Андрей! Тебя и в самом деле могли…

— Да! Я, можно сказать, прошел по лезвию ножа, лежащего в раскаленных углях. Аж пятки подпалило. А ты в это время назначаешь свидание моему врагу! И это далеко еще не все твои грехи! Может, напряжешься и вспомнишь?

— О господи! — спохватилась она. — Ты прав! Как я могла забыть?! Я же убила человека!

— Успокойся, — усмехнулся он. — Ты никого не убивала. Муркин подменил пистолет, который ты даже не сняла с предохранителя. У меня ситуация похуже, но я справился. Нам еще предстоит пара-тройка нелегких дней, когда придется понервничать, но в целом все не так уж и плохо. Не считая нас с тобой.

— Подменил пистолет?!

— Может быть, ты и нажала случайно на курок, но Людмилу убили выстрелом в спину, из-за приоткрытой двери. Твой Муркин неплохой стрелок.

— Он вовсе не мой!

— А чей? — Он схватил ее руку и с силой сжал. Женщина невольно вскрикнула:

— Мне больно, Андрей!

— А как больно было мне, когда я узнал, что у тебя здесь назначено свидание?! Так что, милая, мы будем и дальше сыпать обвинениями или поговорим конструктивно?

— Из-за тебя я не могу иметь детей!

— Это серьезно. А я из-за тебя могу оказаться за решеткой лет на пятнадцать. Как тебе?

— Это серьезно, — признала она.