Фридрих Незнанский - Прощай генерал… прости!

— Очухался… — пробормотал Турецкий, роняя голову на грудь.

— Погоди, позову дежурного, — акцентируя это проклятое «о», от которого снова заболела голова, сказал милиционер.

«Вологодский, что ли? А физиономия — азиата. Черт их всех тут знает…»

Потом загремел ключ в замке, со скрипом отворилась дверь и на уровне лица Турецкого остановились форменные брюки с пузырями на коленях. Четыре руки разом подняли его на ноги и помогли опуститься на лавку.

— Ну, оклемался наконец? — почти повторил слова милиционера дежурный. — И надо ж так надраться! Лыка не вязал! И откуда вы такие беретесь только? Ходить можешь? Пошли!

— Попить дайте, — попросил Александр Борисович, садясь в застекленной комнате дежурного у его стола с телефонами и чувствуя, что голова его идет кругом, будто он только что слез с карусели и никак не может сориентироваться в пространстве.

Посмотрел в окно, там было уже по-утреннему светло, ну, наверное, шесть, может, семь. Он проверил себя, поглядев на часы, висевшие на стене: точно, половина седьмого. Значит, с того момента — десять, половина одиннадцатого, на все про все, пусть даже двенадцатый час, хотя это слишком, прошло около семи часов. Машинальным жестом потер затекшую от долгого лежания в неудобной позе шею, заодно легко проверил наличие в уголке воротника собственной куртки твердого шарика, чуть посучил ногами, убедившись, что и «закладка» на месте, и только теперь улыбнулся.

А дежурный, насмешливо глядя на него, протягивал далеко не стерильно чистый стакан с водой.

— Что, трубы горят?

— Извини, майор, — Турецкий поморщился и выпил воду. — Еще не пожалей, а?

— Ну ты даешь! — почти восхитился тот и потянулся к графину. — С кем гулял-то?

— Сейчас все выясним — и с кем, и где… Черкни себе, пожалуйста, номерок: сорок четыре, тринадцать. А буква, кажется, «о». Это на всякий случай. А теперь расскажи, кто и как меня сюда доставил? Это очень важно не только для меня, пойми правильно. Да, и где мои документы, бумажник, личное оружие?

— Не знаю, — засмеялся майор, — может, у тебя даже персональный танк имеется, но только доставили тебя в лежку и безо всяких документов. А где ты сам их схоронил, вместе с личным… — он весело засмеялся, — твоим оружием, это уж ты, паря, вспоминай! А вот что от тебя несло, извини, как из помойного ведра, да еще с прокисшим самогоном, тут, как говорится, ни прибавить ни убавить!

«А майор-то грамотный, книжки читал…»

— Так-таки без ничего и доставили, говоришь? А кто?

— Да патруль привез из Хомутовки. Звонок сюда был, что валяется, мол, у обочины… Труп не труп, дышит вроде… Ну не бросать же, человек все-таки, а ночи у нас еще холодные. Вот и подкинули подарок.

— Так что ж вы за хозяева такие? Вам — подарок, а вы его в клетку и на пол?

— Не-е, — продолжал улыбаться майор, — мы тебя на лавку уложили, это ты уж сам на пол переместился. Все ж получше, чем в Хомутовке, верно?

— Да что это за Хомутовка такая?

— А ты чего, не наш, что ли? Не местный, в смысле? — Майор, кажется, немного растерялся. И это хорошо, это говорило в его пользу. — В Хомутовке у нас главная городская свалка. Километров десять отсюда.

— Ни хрена себе, куда они меня завезли! Извини и ты, майор. А что, тех, которые меня доставили, случайно не запомнил?

— Чего их запоминать? Наши ребята. А этот номерочек, что ты назвал, он чей?

— Я полагаю, патрульных.

— Не-е, у нас другой, — заулыбался с явным облегчением майор.

— Ну хорошо, я потом сам выясню, чей это номер. А теперь у меня к тебе большая просьба, майор. Вернее, две. Разреши мне сделать пару звонков по телефону и потом напрочь забудь все, что услышишь. Потому что иначе я не смогу ответить за твою голову, понял?

Но по глазам майора было видно, что он абсолютно ничего не понимал, однако какую-то неведомую для себя опасность все же почуял. И насторожился, раздумывая: разрешать или нет разговоры по служебному телефону? Пересилило здравомыслие — ну чего он добьется, запретив позвонить, в общем-то, видать, приличному человеку, правда, запах от него! Так ведь чего не бывает?.. И он, утвердительно кивнув, молча подвинул свой телефонный аппарат, разрешая звонить. Но поднялся и на всякий случай дверь в дежурку плотно закрыл. И форточку на окне — тоже.

Александр Борисович понял его сомнения и ободряюще подмигнул. И набрал номер Севы Голованова. Тот, после пары гудков, отозвался.

— Как у нас? — не представляясь, спросил Турецкий.

— Ты в порядке, Борисыч? — в свою очередь спросил Сева. — Между прочим, вся твоя одиссея запечатлена от и до, можешь не сомневаться. Сам как?

— Состояние, конечно, хреновое, но думаю, что в ближайшие сутки-двое будет все равно получше, чем кое у кого из наших знакомых. Ты знаешь, где я?

— А как же! Я проследил, чтоб все было тип-топ. А после проконтролировал тех засранцев. Так что не волнуйся, кино получилось отменное.

— У вас-то хоть порядок? Все живы?

— А вот у нас несколько хуже, но… тоже все устроилось, не волнуйся, живы и здоровы, хотя ночью некоторые попытки изменить диспозицию наблюдались. Демидыч оказался, как всегда, на высоте. Имелся один неопознанный труп, который позже самостоятельно исчез с места события.

— Как это труп исчез? Эй, вы чего там? Да вас же нельзя и на минутку одних оставить!

— Ну да, кто бы говорил! — засмеялся Голованов. — Сейчас сообщу про тебя Демидычу и подскочу. А позже сменю его на боевом посту. Он сам тебе потом расскажет…

Турецкий положил телефонную трубку на аппарат, взглянул на майора. Тот слышал лишь половину разговора, но и это его сильно озадачило: совершались события, в которых он ничего не смыслил, а теперь еще и трупы какие-то появились!..

— Вот так, — словно объясняя непонятливому ученику, заметил Александр Борисович. — Трупы, оказывается, тоже имеют способности неожиданно исчезать… Поехали дальше… — Он снова взглянул на часы на стене и сказал, словно в раздумье: — Не очень хорошо, конечно, отрывать от сна пожилого человека в такую рань, но, с другой стороны, не хрен спать, когда вокруг черные дела творятся, верно?

Майор неуверенно кивнул.

— Вот и я так считаю… — продолжал говорить Турецкий, набирая новый номер. Гудки длились долго, но он терпеливо ждал. Подумал даже, что, может, адвокат специально положил подальше свой мобильник, чтоб не беспокоил. И вот послышалось сонное:

— Слушаю, Белкин…

Теперь следовало немного «сыграть» и для майора.

— Господин адвокат? Вас побеспокоил хорошо известный вам государственный советник юстиции третьего класса Турецкий Александр Борисович. Хочу сообщить вам пренеприятнейшее известие, если вы еще не в курсе. Не знаю уж, чьими молитвами — вашими или ваших друзей-приятелей, но сегодня ночью подвергся нападению с ограблением, ну а такие мелочи, как избиение, вывоз, извините, на городскую свалку и прочее, право, пустяки, на которые не стоило бы даже обращать внимание. Если бы не одно обстоятельство. То, которое исключительно из прежнего моего к вам уважения я мог бы и обсудить, хотя теперь не вижу никакого смысла в наших дальнейших с вами контактах по поводу расследования убийства губернатора Орлова. Кстати, в том, что это было именно заранее и четко спланированное убийство, у меня исчезли все сомнения.