Мария Спасская - Сакральный знак Маты Хари

– Некоторое время я гостила у друзей, затем совершала длительное путешествие в Египет, до самого Асуна, – утомленно выдохнула звезда. – Была и в Индии. Ездила туда с вполне конкретной целью – найти классические танцы Востока. Но, к сожалению, все, что когда-то было красивым, исчезло. Оставшиеся танцы неграциозны и непривлекательны. Но я сумела выбрать из того, что может предложить нынешняя Индия, самое лучшее. Я разучила три новых танца, один из которых – «Легенда о розе», несомненно, наиболее выдающееся из всего, что я когда-либо делала. В начале февраля надеюсь показать «Легенду» в зале «Фемина» на Елисейских Полях.

Журналист внимательно выслушал и понимающе кивнул головой, протягивая записи актрисе.

– Взгляните, мадам, я набросал начало статьи.

Маргарета взяла блокнот и погрузилась в чтение. Прочитав, положила блокнот на стол перед юношей, проговорив:

– Написано неплохо, но историю моего рождения знают так хорошо, что она вряд ли кого-то заинтересует. В настоящий момент я хочу донести до читателей другую тревожащую меня мысль. Будьте добры, Поль, застенографируйте то, что я вам сейчас скажу. Итак, начнем.

Женщина откашлялась, достала из сумочки золотой портсигар с монограммой, щелчком откинула крышку, вынула тонкую дамскую сигарету и, прикурив от предложенной репортером спички, заговорила:

– Несколько лет назад я впервые выступила на частном мероприятии в музее Гиме. С того достойного внимания дня появилось все больше и больше дам, вынырнувших из ничего и прославлявших меня своими имитациями. Мне действительно льстили бы эти знаки внимания – если бы их представления были правильными с точки зрения науки, искусства и эстетики. Но, к сожалению, о них такого сказать нельзя. На Яве, родившись среди чудесных тропических лесов, я с самого раннего детства изучила глубокое значение этих танцев, выражавших собою культ, религию. Только тот, кто там родился и вырос, проникнут их религиозным духом, и может придать им ту серьезную ноту, которой они достойны. Я объехала весь Восток, но я могу только сказать, что нигде не видела женщин, танцевавших со змеей в руках или с чем-нибудь подобным. Такое я впервые увидела в Европе. И должна признаться, что меня это очень удивило. Восточные танцы, которые я видела и изучала на моей родине, на Яве, вдохновлены цветами. От этого они получают свою поэзию.

– Не слишком в лоб? – засомневался журналист. – Звучит как прямая реклама «Легенды о розе».

– Не страшно, – она округлила ярко накрашенный рот и выпустила длинную тонкую струю дыма. – Даже если так – почему бы нет?

Маргарета махнула рукой нетерпеливо ерзавшему за столиком министру, трогательным жестом умоляя еще немного подождать, и снова обернулась к собеседнику.

– Пишите дальше, – распорядилась она. – В прошлом году я встретила в российской глуши одну даму – еще одну из этих псевдовосточных танцовщиц, которая совершенно серьезно называла себя «жемчужиной Востока». Я не могла удержаться от замечания: «Если есть настоящие жемчужины, как же не быть имитациям!»

– Вот как? Вы были в России? – изумился репортер.

Леди МакЛеод не отвечала. Не отрываясь, она смотрела на распахнутые двери ресторана, в которых показалась компания новых посетителей. Первым шел ее импресарио, Габриэль Астрюк, невысокий живчик, которому Мата Хари была обязана своими самыми удачными ангажементами. Это благодаря Астрюку восточная плясунья перешла из интимной сферы парижских салонов к выступлениям перед широкой публикой. При деятельном посредничестве импресарио Мата Хари увидели на сцене театра оперы Монте-Карло в балете Жюля Массне «Король Лахора», который патронировал сам принц Монако Альберт. Маргарета выступала вместе с мадемуазель Замбелли и блестящей певицей из Америки Жеральдиной Феррар. Это уже были не импровизации гарнизонной дамы на тему Востока, а настоящее искусство. Воодушевленная успехом, Маргарета даже заказала Массне написать для нее балет, но мэтр отчего-то так этого и не сделал.

В шумной компании рядом с Астрюком, оживленно беседуя, шествовал Серж Дягилев, импресарио всемирно известного Русского балета. Танцовщица знала, что Астрюк вел переговоры с Дягилевым насчет ее включения в труппу, но ожидала приезда русских в Париж ближе к весне. Однако заранее подготовила и подписала контракт, в котором не хватало только подписи Дягилева, ибо не сомневалась в исходе переговоров. Мадам МакЛеод рассчитывала на роль Клеопатры в одноименном балете на музыку Римского-Корсакова.

Оба импресарио, а с ними артисты Фокин и Нежинский, первыми прошли через зал и сели за забронированный для них столик. Со всеми этими господами Маргарета была знакома и потому не обратила на них особого внимания, с интересом рассматривая приотставшего неизвестного ей юного коренастого шатена, почти мальчика. Военная форма сидела на нем как влитая, и сердце Маргареты гулко бухнуло.

Военные всегда были ее слабостью, а этот лейтенант был какой-то особенный. Под руку он вел высокую худую брюнетку, двигающуюся с порывистой нервозностью, но державшуюся как королева. Наряд ее был так богат и великолепен, что у Маргареты перехватило дыхание. При одном лишь взгляде на нее становилось понятно, что спутница молоденького лейтенанта денег не считает и при выборе мехов и украшений ее ничто не останавливает. Священная плясунья и сама слыла дамой шикарной и одевалась с вызывающей роскошью. Но драгоценности, наряды, выезды и номера в отелях обходились безумно дорого, и уже долгие годы Маргарета тратила гораздо больше, чем зарабатывала. Многочисленные же любовники были людьми, как правило, женатыми, и обязательства перед семьей заставляли их тратиться на любовницу с оглядкой. Мата Хари достала из сумочки оговоренную сумму и протянула ассигнации репортеру.

– Прошу меня извинить, милый Поль, я вынуждена вас покинуть. К тому же, я полагаю, мы с вами уже все обсудили, не так ли? Жду статью в ближайшем выпуске.

Обворожительно улыбнулась и поднялась из-за стола. Проходя мимо военного министра Мессими, склонилась к его уху и прошептала:

– Вы ведь подождете меня еще немножко? Я только перемолвлюсь парой слов со своим импресарио.

За столом у русских ей тут же нашлось место, правда, не совсем там, где Маргарета собиралась сесть. Но зато, расположившись между Габриэлем Астрюком и Дягилевым, она могла беспрепятственно рассмотреть заинтересовавшего ее лейтенанта. И вправду, совсем еще мальчик! Тонкое лицо, умные карие глаза, щеголеватые усики и волевой подбородок – такой тип мужчин ей нравился больше всего.