Сергей Царев - Предательство. Последние дни 2011 года

— Я бы добавил еще справедливость, — с усмешкой произнес Сергей Георгиевич. — А не совпадают они принципиально, Березовский и ему подобные считают, что все получили заслуженно и честно. На благо России и для ее процветания.

Татьяна Александровна закончила глажку, стопки выглаженного и приятно пахнувшего белья были аккуратно рассортированы. В столовой-кухне, где она гладила и одновременно смотрела телевизор, все напоминало о заботе и простых семейных делах.

— Таня, твой сериал давно закончился. Переключай на РЕН-ТВ, сейчас будет программа про пирамиды, — предложил Сергей Георгиевич.

— Дай досмотреть про Березовского.

— Про него я сам тебе расскажу, ты, пожалуйста, переключи или дай пульт.

Она переключила канал, убрала гладильную доску, а потом честно призналась:

— Как я не люблю гладить, лучше сто раз приготовлю обед. Кстати, сегодня вычитала один интересный рецепт. Если потерпишь минут сорок, я приготовлю что-то вкусненькое.

Сергей Георгиевич, безусловно, согласился:

— Очередной праздник в будний день!

Пока Татьяна Александровна готовила, а ожидаемый документальный фильм еще не начали показывать, Сергей Георгиевич продолжил излагать события судебного разбирательства:

— Британскую публику шокировал Александр Волошин, помнишь, он был главой администрации президента Путина в 2000 году? Волошин выступал в качестве свидетеля на стороне Романа Абрамовича. Он признал, что в 2000 году по поручению Владимира Путина отстранил Бориса Березовского от определения редакционной политики главного телеканала страны — ОРТ. Поводом для этого стало недовольство тем, как ОРТ освещало действия властей во время катастрофы атомной подлодки «Курск». Здесь я должен признаться, что опыта политического руководства у Путина в то время было мало, и он, естественно, допустил ошибки, которые не меняли сути, но выглядели некорректно.

Тема ОРТ всплыла на слушаниях по инициативе Березовского. Его защита утверждает, что, как и в случае с «Сибнефтью» и «Русалом», предпринимателя угрозами вынудили продать акции ОРТ. Волошин не согласился с тем, что у Березовского насильно отнимали его собственность, но признал, что в августе 2000 года он по указанию Путина принял меры, чтобы прекратить вмешательство бизнесмена в редакционную политику телеканала.

Я понимаю Путина, хотя и не являюсь его сторонником. Он стал президентом России, которая разваливалась, и которую стремительно подталкивали к развалу. Все медийные средства были сосредоточены в руках тех, кто способствовал развалу. Что делать? Лишать их управления этими средствами. Поэтому НТВ Владимира Гусинского быстро оказалось в надежных, с точки зрения Путина, руках. Это ненормально с точки зрения демократии, но нормально с точки зрения политики в условиях ограниченного времени. И Березовский продал свои активы в 2001 году, включая ТВ-6, возможно, под давлением. Но их у него не украли, как он хочет преподнести.

— Расстрелять или повесить? Разница есть, но итог один, — заметила Татьяна Александровна.

— Так он на разнице и пытается сыграть. Не случайно возник этот судебный процесс. Березовский пытается отсудить у Абрамовича пять с половиной миллиардов долларов за свои недооцененные доли в «Сибнефть» и «Русал». Столько он считает, ему недодали.

— Не очень жирно? А он не хочет вспомнить, как у него возникли эти доли? Каким праведным трудом он их получил?

— Когда просишь, зачем ограничиваться? Он надеется, что в решении суда будут учтены, прежде всего, политические аспекты. Но тут он малость просчитался. На суде всплыли его связи с чеченской оргпреступностью, его политическое крышевание и другое. Вряд ли это усилит его позиции, но имидж законопослушного гражданина сильно снизился, а это может сильно отразиться на решении суда.

Ожидаемый документальный фильм начался, разговор о Березовском прекратился, а после того, как Татьяна Александровна накрыла стол, и супружеская пара наслаждалась праздничным ужином в обычный день, эта тема не поднималась.

Лишь поздно вечером, помогая жене убирать со стола, Сергей Георгиевич вернулся к разговору о Березовском, желая поставить заключительную точку:

— Один аспект не дает мне покоя. У Березовского, как заявил Волошин, в конце августа 2000 года была встреча с Путиным, которая была очень эмоциональной. Но о теме разговора Волошин ничего не сказал. А в конце того же года, покидая Россию, Березовский раскрыл, что финансировал первую предвыборную кампанию Путина через швейцарские фирмы, в которых аккумулировалась выручка «Аэрофлота».

— И что не дает тебе покоя? Об «Аэрофлоте» я что-то слышала.

— В 2007 году Березовского приговорили заочно к шести годам колонии за хищения в «Аэрофлоте», которым он в то время управлял. Его заявление может быть тонко просчитанным ходом — он мог надеяться, что после такого заявления не будут искать нарушения в «Аэрофлоте». Что касается финансирования, то не знаю. Деньги на предвыборную кампанию, безусловно, нужны. Очевидно, что их внесли определенные богатые люди. Возможно, что среди них был и Борис Березовский. Но он утверждает, что он один оплатил. А это, мне кажется, чистой воды блеф. Такое он же делал, когда за освобождение журналистов телеканала НТВ заплатили чеченским боевикам другие бизнесмены. А Березовский слетал к своим друзьям-бандюганам, вернулся с журналистами и представил общественности так, будто он заплатил за их освобождение.

— Может быть, и кое-что прикарманил?

— Вполне возможно, моральные аспекты никогда над ним не довлели. В завершение могу предположить, что у Березовского ничего нет, он что-то знает, но нет компромата на Путина, иначе он давно и с огромным удовольствием опубликовал.

Татьяна Александровна укоризненно посмотрела на мужа и предложила:

— Пойдем спать, пусть он ковыряется в своих проблемах.

— Пусть олигархи завидуют нашему умению устраивать праздники, просто праздники в простой и обычный вечер. Праздник, я надеюсь, еще не завершен? — спросил Сергей Георгиевич, в глазах которого промелькнула хорошо знакомое Татьяне Александровне лукавство.

Уборка кабинета продолжалась, но назвать ее уборкой, как всегда, было трудно. Скорее это было перекладывание бумаг, возвращением к прочитанному с последующим размышлением. Иногда попадались интересные материалы, отложенные до лучших времен, предполагая под этим наличие свободного времени. Лишь редкие бумаги удостаивались уничтожения.

Среди кипы документов по вопросам безопасности пищевых продуктов, Сергей Георгиевич обнаружил две незавершенные статьи. Отложив в сторону другие документы, он погрузился в чтение статей.