Памела Слейтер - Опасное дознание

Алан усмехнулся уголком рта.

— Лучше один виновный останется на свободе, чем один невиновный попадет в тюрьму, так?

— Безусловно! Но главное даже не это: на всех уголовных процессах будет соблюдаться конституционная законность, мы тем самым защитим права каждого человека! Люди должны знать: если государство не может убедить суд присяжных при помощи законно собранных улик, что человек виновен вне всяких сомнений, то этот человек невиновен. К сожалению, иногда это означает, что будет освобожден преступник… Но такое случается редко: полиция и следователи знают свою работу.

Клэр хотелось бы говорить объективно и беспристрастно, но на самом деле она произнесла свою тираду с такой горячностью, какая больше подошла бы молодому адвокату, чем профессионалу ее опыта и лет. Сколько раз Клэр заклинала себя, что давно пора научиться здоровому цинизму! Но как только разговор касался конституции, законности, а особенно гражданских прав, она становилась пылкой и страстной, как любой идеалист.

Да в глубине души она и была таковой… Действительно верила, что каждое разбирательство уголовного дела в суде — это битва за справедливость, а идеальный защитник тот, кто выкладывается на процессе до конца, не считаясь с виновностью или невиновностью обвиняемого. А уж если адвокат подкоркой чувствует, что его подзащитный невиновен… Идеализм? Нет, накопленный годами опыт, знание человеческих характеров… Да и многое другое, данное от Бога…

Клэр вдруг страшно захотелось обсудить с Аланом дело об изнасиловании пятилетней девочки. Рассказать ему, что она согласилась защищать Блэккайта и почему-то сразу уверовала, что он не виноват. Может быть, попросить совета: ведь Алан — профессионал… Но Клэр помнила, что связана обязательствами: отношения “адвокат — клиент” сугубо конфиденциальны, а кроме того, она обещала Томасу Уэдлоку хранить случившееся с Лотти Дедрик в тайне от всех… Так что лучше всего было бы совсем не касаться этой темы.

— Да, приятно было снова увидеть Рут Леман, — неожиданно пришел на помощь Алан. — Не знаю, насколько вы в курсе, в чем там было дело…

— Ну, я была назначена представлять на суде интересы Сэма Джонсона, но улик оказалось недостаточно, и его освободили. О том, что произошло потом, я знаю, в общем-то, только по слухам. Я слышала, что Джонсон всегда плохо обращался с женой и даже пытался убить ее.

— Верно. Как вы помните, я расследовал тогда дело по распространению наркотиков, и Джонсон был обвинен по нескольким пунктам. То, что его оправдали, удивило меня. Я-то знал, что он негодяй, и решил довести дело до конца. Поэтому, когда этот тип отправился к вам в Крофорд, я не отставал ни на шаг. И все-таки чуть не опоздал! К тому моменту, когда я ворвался в квартиру Рут, он нанес ей несколько ножевых ран.

— Боже!

Клэр ничего этого и не ведала, Джош и сама Рут помалкивали, и теперь мысль о том, что кто-то пытался убить миниатюрную Рут Леман, такую слабую и безобидную, вызвала у Клэр тошноту. Одно дело услышать, что случилось с незнакомым человеком, и совсем другое — о случившемся с кем-то, кого ты знаешь и любишь.

— Извините, я напрасно упомянул об этих подробностях. Важно то, что с Рут теперь все в порядке. А мне, признаться, очень приятно ощущать себя спасителем и защитником… Видите ли, моя сестра оказалась в подобной ситуации пару лет назад, так что я знаю, какой это ад.

— И ему позволили выйти под залог после всего, что он натворил?!

— Теперь вы понимаете, почему я набросился на вас из-за судебных формальностей? Вы были правы, такое случается не слишком часто, но все же случается… Когда его выпустили, я подумал, что теперь он будет умнее и не повторит насилия. Но Джонсон, очевидно, уже был невменяем. Маниакальная сосредоточенность на одной идее это ведь как болезнь. Судя по всему, он решил, что Рут — виновница всех его несчастий… Когда мы узнали, что он снова отправился в Крофорд, мы связались с местной полицией. И на этот раз вовремя подоспел Джош…

— Я обыкновенный, не кровожадный человек, — медленно произнесла Клэр, — но думаю, мир был бы лучше без Сэмов Джонсонов.

Алан шутливо погрозил пальцем.

— Осторожнее, защитник! Вы сейчас больше похожи на полицейского, чем на адвоката.

Клэр улыбнулась в ответ, подумав, что с техасским рейнджером, оказывается, совсем легко общаться. Судя по всему, Алан Герти чужд самолюбования и на других не смотрит свысока. Эта черта нравилась ей в людях — и в мужчинах, и в женщинах.

— Вы сказали, что ваша сестра была в подобной ситуации. А теперь с ней все в порядке?

— Да-а… — Он похлопал себя по нагрудному карману — автоматический жест мужчины, ищущего сигареты. Не найдя их и осознав, что делает, Алан усмехнулся. — Дурная привычка. Я бросил курить два года назад, но, когда нервничаю, машинально ищу сигареты. Да, с моей сестрой все в порядке. Она наконец решилась послать к черту своего мужа. Но самое неприятное, что этот тип заставил ее поверить, будто она сама во всем виновата.

— Иногда это бывает довольно просто…

Алан пожал плечами.

— Похоже, так. Боюсь, что зациклился на этом, поэтому остановите меня, если я снова начну разглагольствовать на подобные темы.

— Ничего, все нормально. У меня тоже есть свои проблемы.

Слабая улыбка снова появилась на его губах.

— Полагаю, что есть, адвокат.

Саломея прервала их разговор, накрывая на стол и бормоча, что мясо не совсем прожарилось. Мальчишка на кухне выключил жаровню раньше, чем следовало.

— Мясо выглядит чудесно, — поспешила успокоить ее Клэр. — Как раз золотисто-коричневое, как и нужно…

— Ну, дайте мне знать, если сырое. Я ни разу за тридцать девять лет не подала что-нибудь не по вкусу клиента.

Хозяйка исчезла на кухне, Алан проводил ее взглядом.

— А она с характером, верно?

— О да! И всегда была такой, сколько я ее помню. Мне кажется, она ни капельки не изменилась с тех пор, как я была ребенком.

Стук в окно привлек их внимание, и, повернувшись, они увидели одного из сотрудников полиции. Он приветливо помахал рукой, прежде чем двинуться дальше по улице.

— Мне нравится у вас, — сказал Алан. — Если я проживу достаточно долго, чтобы выйти в отставку, то, возможно, задумаюсь, не поселиться ли здесь.

— Нет, рейнджер, к тому времени вам, как и всем, будет нравиться тепло, солнечный климат, которые помогают сделать жизнь простой и неторопливой. Держу пари, что, когда вы подойдете к пенсионному возрасту, мысль о сгребании снега вряд ли привлечет вас.

Герти засмеялся.

— Это не привлекает меня и теперь, но меня восхищают здешние люди. Вот, пожалуй, почему я так люблю приезжать сюда.

— А я поэтому остаюсь здесь. У меня была практика в большой фирме в Норфолке, но я устала от темпов тамошней жизни, от политических махинаций, от подковерной борьбы… Было таким облегчением возвратиться сюда! Вернуться к простым человеческим отношениям…