Фрэнк Слейтер - Лорена

ЛОРЕНА

Сентиментальная песня времен войны [1] Эта песня была написана в 1857 г. и стала самой популярной в армии Конфедерации во время Гражданской войны.

Слова достопочтенного X. Д. Л. Вебстера

Последний час доктор Янси ехал среди тумана, который поднимался с реки и окутывал дорогу. Теперь, когда вечер убывал и близилась ночь, туман быстро устремился вверх. К северу над песчаной равниной, поросшей соснами, на холодном ноябрьском небе отчетливо виднелись звезды.

Размахивая хлыстом над головой старого мерина, тянувшего двуколку, врач плантации лучшей погоды и не ожидал. Ведь в Джорджии тянулось запоздалое бабье лето, поэтому дождь и туман обернулись благом. Скверные дороги и вышедшие из берегов реки задержали солдат армии северян в пределах захваченной ими Атланты. Как только погода улучшится, они непременно снова двинутся вперед. Неужели следующий удар они нанесут в юго-восточном направлении и выйдут к Саванне [2] Саванна — морской порт Восточной Джорджии в устье одноименной реки. — Здесь и далее прим. пер. ? Или же сначала они обезопасят свой фланг, продвигаясь через Брод Индейцев к Мейкону, затем по дороге, ведущей к Переправе Брандта, за которой уже начинается плантация Селби Холл?

Янси знал, что строить такие предположения бессмысленно. Из-за разноречивых слухов он даже не мог хотя бы приблизительно определить, кто берет верх — твердолобые, не сомневавшиеся, что Худ, взяв в свои руки командование, разобьет северян Шермана, или те, кто готовились надеть траурные повязки и в душе уже капитулировали. Он мог лишь молить Бога, чтобы удача Селби, всю войну витавшая, словно черный ангел, над мансардами Большого Дома, помогла выдержать и грядущий тяжелый удар Марса… Щелкнув хлыстом более резко, он мысленно вернулся к подвластным ему делам, таким как вызов к роженице из арендованной фермы, отнявший у него весь день.

По всем правилам логики, вызовы к роженицам от арендаторов Селби в эти дни должны были стать редким явлением. Почти все мужья надели униформы: жены занялись мужской работой в поле и на хлопкоочистительном заводе. Муж Нэн Пурди служил в войсках Конфедерации с самого начала войны, однако Нэн рожала каждый год столь же регулярно, что и коровы в хлевах Селби. Доктор Янси подумал, что семейство Пурди достойно занять почетное место в «Календаре фермера». Сержанту Бену Пурди после каждых десяти лунных месяцев требовалось лишь одно увольнение, чтобы обеспечить себе бессмертие. В семействе Пурди никогда не переведутся мужчины, которые будут обрабатывать его сорок акров, везти телеги с хлопком к Селби для ежегодного распределения прибылей.

Клан Пурди найдет способ выжить, несмотря на то, чем закончится грядущая зима, сулившая неудачи. Однако про своих людей Янси пока такого сказать не мог — хотя, когда его двуколка свернула на подъездную дорогу, белое строение Селби Холла и зеленый участок, прилегавший к нему, казались столь же вечными, как и время.

У ворот стояли часовые. На кострах в кедровой роще готовили поздний ужин. Значит отряд кавалерии капитана Брэдфилда Селби еще не получил приказа снова влиться в состав бригады. Если не считать данного обстоятельства, ничто не говорило о том, что дыхание войны коснулось этого уголка Юга. По обе стороны подъездной дороги в звездном свете купались ровно подстриженные бархатные лужайки. Иначе и быть не могло — раз хлопок уже собрали, рук хватило и для подобных хлопот. Вдоль подъездной дороги двойной ряд дубов аккуратно подрезали: сегодня этот безупречный строй деревьев больше, чем какая-либо другая черта, давал знать о вечном чуде Селби Холла. «Здесь, — подумал Янси, — настоящая обитель покоя. Разве постороннему наблюдателю придет в голову, что этот покой только внешний, что он обманчив?»

Именно сам большой особняк, словно афинский храм, возвышавшийся на рукотворном холме, окруженном розовыми садами и самшитом, и являл собой эту странную обособленность и отчужденность. Отдельным миром казались готовые блоки рабочих строений, смутные очертания хлопкоочистительного завода и склада. То же можно было сказать про пять тысяч акров еще зеленевших борозд, олицетворявших смысл бытия Селби Холла: яркий свет, лившийся через застекленные двери Большого Дома, не мог рассеять иллюзию, будто это какой-то великолепный, полузабытый склеп… Скотный двор был предусмотрительно отгорожен от английских садов защитной полосой кедров. Она расходилась только в одном месте, где дорога общего пользования ответвлялась от изящно изгибавшейся подъездной аллеи. Во дворе конюшни Янси отдал вожжи конюху, который вышел ему навстречу, услышав скрип колес.