Эллери Куин - Тайна французского порошка. Этюд о страхе

— Однако, Дж. Дж., — усмехнулся Эллери, — полицейский-психолог не пренебрегает помощью осведомителей, которые, словно птички, рассевшиеся на спине у носорога, загодя предупреждают о приближающейся опасности.

— Я как раз к этому подвожу, — спокойно отозвался инспектор. — Как я уже говорил, у нас достаточно материала, если мы имеем дело с закоренелым преступником. Но, несмотря на насмешки моего сына, в раскрытии обычных преступлений нам более всего приходится полагаться на так называемых «информаторов» — иногда их именуют куда как менее вежливо. Ни для кого уже давно не секрет, что без осведомителей значительное число преступлений оставались бы нераскрытыми. Они так же важны для полиции большого города, как справочники по юриспруденции для адвоката. Благодаря системе тайной связи преступный мир всегда в курсе того, кто и когда провернул «крупное» дело. Наша задача — найти осведомителя, который поделится с нами этой информацией за соответствующее вознаграждение. Кстати, это не так уж и просто…

— Детские игрушки, — поддразнил отца Эллери, снова усмехаясь.

— Я твердо уверен, — невозмутимо возразил инспектор, — что если бы институт осведомителей прекратил свое существование, то полиция всего мира полгода пребывала бы в состоянии коллапса.

— Большая часть сказанного тобой истинная правда, — лениво согласился Эллери. — Именно поэтому девяносто процентов твоих расследований не представляют для меня ни малейшего интереса. Но ведь остаются еще десять процентов!.. И полиция в этих случаях терпит неудачу. К твоему сведению, Дж. Дж., — обратился он ко мне, — это когда преступление совершает не преступник-рецидивист, а простой человек, чьи отпечатки пальцев отсутствуют в полицейских архивах и о чьих привычках нам ничего не известно по той простой причине, что никогда прежде он не был преступником. С миром профессиональных нарушителей закона у него нет ничего общего, а поэтому и из так называемых осведомителей в этом случае нельзя вытянуть никакой полезной информации.

— Таким образом, — заявил Эллери, непринужденно раскручивая пенсне на шнурке, — у вас остается только само преступление и те наводки, которые удается обнаружить по ходу наблюдений и расследования. Очевидно, — и я говорю это с должным уважением к древней профессии моего родителя, — разоблачить преступника в таком деле значительно труднее. И это может служить объяснением сразу двум фактам: высокому проценту нераскрытых преступлений в нашей стране и моему увлечению побочной профессией, скрашивающей досуг.

«Тайна французского порошка» — одно из наиболее давних, нежели описанное в предыдущем романе, дел, в ходе работы над которым Эллери в очередной раз блистательно продемонстрировал свое уникальное дарование. Следуя привычке, он записывал ход расследования дела Френча, а после разоблачения убийцы написал книгу, основываясь на реальных событиях, несколько развив и приукрасив сюжет.

Я уговорил Эллери привести в порядок рукопись и опубликовать ее в качестве второго романа под тем же псевдонимом. Это произошло, когда я гостил под благословенным кровом итальянской виллы Квинов. Напоминаю, что Эллери, женившись и обзаведясь семьей, полностью отказался от прежней профессии, убрал все свои рукописи подальше в глубины сейфа и извлек их оттуда, лишь поддавшись на настоятельные уговоры вашего покорного слуги.

Справедливости ради следует отметить, что сравнительно небольшая роль инспектора Квина в деле Френча была обусловлена огромным количеством рутинной работы в то напряженное время, когда он перешел в подчинение Скотта Уэллса, недавно назначенного на пост комиссара полиции.

В заключение с удовольствием сообщаю, что Квины по-прежнему проживают на своей маленькой вилле в горах Италии, что сын Эллери уже начал ходить и научился говорить с самым серьезным видом «папа» и «мама». Джуна тоже жив-здоров, и недавно у него случился роман с одной деревенской девушкой. Инспектор все еще пишет статьи для немецких журналов и время от времени наведывается с визитами в полицейские управления Европы; миссис Квин уже вполне оправилась после недавней болезни, и, наконец, сам Эллери Квин после визита в Нью-Йорк прошлой осенью вернулся к красотам Италии с радостью в сердце и (в чем я сомневаюсь) без сожаления о вестсайдских развлечениях.

Мне остается только выразить надежду, что чтение «Тайны французского порошка» доставит вам такое же удовольствие, какое доставило мне.

Пять человек сидели за старым столом из орехового дерева в квартире Квинов. Рядом с окружным прокурором Генри Сэмпсоном, стройным мужчиной с проницательным взглядом карих глаз, нетерпеливо ерзал на своем стуле Сальваторе Фьорелли, глава отдела по борьбе с распространением наркотиков, плотный итальянец с длинным шрамом на правой щеке. Рыжеволосый Тимоти Кронин, помощник Сэмпсона, также присутствовал на столь представительном собрании. Инспектор Ричард Квин и Эллери Квин сидели рядом, но выражения их лиц были совершенно разными. Старик хмурился и мрачно покусывал кончик седого уса. Эллери устремил отсутствующий взгляд на шрам Фьорелли.

Календарь на письменном столе напоминал, что сегодня вторник, 24 мая 19… года. Мягкий весенний ветерок шевелил занавески на окнах.

Инспектор оглядел собравшихся.

— Чем этот Уэллс занимался раньше? Мне необходимо это знать, Генри!

— Успокойся, старик. Скотт Уэллс мужик неплохой во всех отношениях.

— Хочешь сказать, что если он выезжает на охоту, умеет ездить верхом и неплохо стреляет, то уже только одно это делает его подходящим кандидатом для должности комиссара полиции, верно? А всю черную работу он сваливает на нас!

— Все не так уж плохо, — заметил Сэмпсон. — Надо отдать ему должное: он делал кое-что полезное — занимался комитетом помощи жертвам наводнения, вел обширную общественную работу… Человек, который проявил такую активность в неполитической сфере, не может быть ни на что не годным.

Инспектор презрительно фыркнул.

— Сколько времени он успел пробыть в должности комиссара? Нет, не говори, я сам попробую угадать… Два дня! Что он сделал за эти два дня? Во-первых, реорганизовал отдел по розыску без вести пропавших. Не могу понять, почему он уволил беднягу Парсона… Во-вторых, устроил такой грандиозный разнос семи начальникам участков, что им теперь понадобится карта, чтобы добраться домой. Спрашивается, зачем? В-третьих, изменил схему движения на трех перекрестках. В-четвертых, довел две дюжины детективов второго разряда до сердечного приступа. По какой причине? Очевидно, некто, племянница троюродного дедушки которого знакома с четвертым секретарем губернатора, жаждет отмщения… В-пятых, совершил набег на полицейскую школу и изменил правила. И я не сомневаюсь, что теперь он устремил свой соколиный взор на мой отдел по расследованию убийств…