Д. Пален - Живой товар

В пятницу двадцать восьмого, утром, часов в десять, позвонил Дима и, толком «здрасьте» не сказав, выпалил:

— Девочка приехала! Бросай все и бегом к ней!.. Я еще с полминуты с ним поговорила, положила трубку — и села. Ножки подкосились. В общем, к тому шло, и я, по идее, была морально подготовлена, но в душе я как-то не ждала, что все случится так быстро. А ведь назревало оно давно и первый гром заворчал на горизонте еще во вторник, хотя я сама только потом сообразила, что это и вправду гром.

А во вторник с самого утра раздался звонок из «Татьяны» — наш глава с бухгалтером приглашаются на традиционное полугодовое совещание.

Что-то рано в этом году. Обычно это торжественное событие с раздачей премий и зуботычин приходится на самый конец июня, а сегодня только двадцать пятое. Непонятно…

Лаврук поспешил о радостном мероприятии уведомить Галину. А она терпеть не может ходить в «Татьяну» — с тамошним главбухом у нее страшные контры. Мы же филиал, поэтому приходится отчитываться, ее можно понять… Ходит, куда ей деваться, но скрепя сердце.

Однако сегодня Галина сказала так:

— Никуда я не пойду! Баланс кто-то делать должен?

— Но нас-то приглашают двоих!

— А ты возьми кого-нибудь из девочек — все равно сегодня мертвый день.

— Галина!

— Вот что, шеф, реши раз и навсегда, что тебе важнее — бухгалтерия или прогиб перед начальством.

Шеф покивал: он, конечно, знал, что важнее.

Мы все были свидетелями этого разговора, поскольку он происходил в дневное чаепитие, перенесенное по случаю совещания с перерыва на двенадцать часов.

— Ну, девочки, кто пойдет? — осведомился Лаврук. — Ты, Ася, или Юлия?

Юлька тут же заявила:

— У меня сегодня здесь куча дел. Не могу.

На самом деле она сегодня туфли новые надела и натерла ногу так зверски, что о лишних перемещениях и думать не могла.

— Я пойду, — сказала я.

А что, в самом деле? Совещание назначено на два. Значит, часов в пять-шесть закончится. И разойдемся мы по домам — не возвращаться же в контору. Тем более если клиентов нет.

Только до Димы дозвониться надо, чтобы он меня у подъезда не ждал. Юлька вчера нас увидела, бровки подняла… Но сегодня ни слова не сказала. Молчит, ждет, пока сама все расскажу. А я не тороплюсь…

— Хорошо. Значит, готовься — к двум часам.

С шефом нашим очень удобно ездить: все на машине. Ни тебе эскалаторов, ни давки в метро…

Особенно хорошо было на курсах. Вот тогда уже мы поездили! Поглядели! Издали даже Припять видели, страшно — мертвый город. Каким-то чудом Лаврук пропуск в зону получил…

— Асенька, тебя к телефону. — Анечка уже на рабочем месте, но пользуется отсутствием клиентов, чтобы по батюшке не звать.

— Да.

— Это я.

Колесников, собственной персоной! Лично! Какая честь, мадам!

— А, привет!

— Ты как там?

— Ничего, порядок.

— Вечером как обычно?

— Нет. В два уезжаю на совещание в центр. Сколько пробуду — не знаю.

— А приблизительно?

— Ну, часов до шести…

— Слушай, это в «Татьяне» будет? Возле «Мелодии»?

— Да.

— Ну, тогда я тебя встречу. Около собора в шесть.

— А если закончится раньше?

— Тогда езжай домой.

В этом весь Колесников. Он принял решение — и все, никакой бульдозер его не сдвинет. А может, так и надо? Не сушить мозги, не рассусоливать, не делать из решения проблему? В конце концов, вопросы, которые мы в своей обыденной жизни решаем, настолько ерундовые, что хоть так реши, хоть этак — ничего не изменится, так что самое лучшее — с ходу решить как угодно, и с плеч долой…

Правда, тут вопрос не самый обыденный. После того как он так убедительно доказал, что у нас в фирме опасно, он два или три раза в день звонил. А вечером встречал, чтобы домой довезти.

— Хорошо. У собора в шесть, — согласилась я.

— Тогда до вечера. Целую.

Я положила трубку. Странно было после стольких лет полной свободы вдруг стать вновь опекаемой. Но и приятно тоже. Даже очень. В конце концов, что такое полная свобода? Полное одиночество.

Анечка наш разговор так старательно не слушала, что у нее даже ушки побелели. Еще бы, событие-то какое — у Аськи, «аксакала», мужчина завелся! Но я виду не подаю, не замечаю вроде, как фирма по случаю безделья от любопытства заходится.

Дело к часу — пора и красоту наводить. Спеца, конечно, приглашать не будем, сами с усами. Я умылась и нанесла на себя новое свежее лицо. Шеф выдал ЦУ — и Юлька с Валей материалы для совещания готовить начали. А я сижу, как королева, бездельничаю.

Выехали без четверти — ровно в два были на месте.

Собрались сегодня все шефы филиалов. Кто с бухгалтером, кто с личным секретарем. Я их почти всех знаю — даже приятно встретиться было. С некоторыми.

Начальство о деле говорить стало: прибыль, рентабельность, пожарники, налоговая, санэпидемстанция… Пришлось слушать очень внимательно, чтобы потом все это своему домашнему Мегрэ пересказать. Даже записывала что-то. Хорошо бы Дима не прав оказался…

Прошло полтора часа. Манохин перекур объявил. И зал пора проветрить: лето все же…

Перекур в представлении нашего генерального — как чаи у Лаврука. То есть все, кроме супа. В данном случае это был именно чай и сладости всякие.

Сидим, беседуем. Рядом свободный стул оказался, его Игорь Воропаев занял, наш завснаб-завсклад. Тоже давний знакомец. Когда-то даже пытался ухаживать за мной — не сложилось. Парень-то он неплохой, только не моей породы. Но ничего, без обид, приятелями остались.

Гарик, так его все называют, мужчина видный. Одевается всегда со вкусом, элегантно. Небритым я его никогда не видела, а сегодня… Усталый, мешки под глазами, щетина… Как подменили человека!

— Привет, Анастасия…

Вот имечко-то мне выстроил! Анна ему слишком просто.

— Гарик, ты ли это?

— Я это, я. Только устал, как собака. Мне бы сейчас поспать, а тут это мероприятие…

— И что это ты по ночам делаешь?

Это я его подначить хотела. Не вышло — видно, и впрямь досталось ему ночью.

— А по ночам я, детка, склад наш от потопа спасаю.

— Опять затопило? В новом-то помещении?

Ну и везет же «Татьяне» на потопы!

— Да будь оно неладно, помещение это! То проводка дурака валяет, то сигнализация, теперь вот трубы у соседей сверху прорвало…

— А святой водой не пробовал? — процитировала я из одной книжки. Гарику, правда, ссылку на источник не привела — он после «Собаки Баскервилей» ничего не читал.

— Издеваешься, да? У нас этой воды — полный подвал. И что досадно — только вчера новую партию аспирина туда сложили. Я еще, как дурак, бегал по всему городу, закупал… Все пропало!

— Совсем все?

— Ну, осталось сухих ящиков шесть… Но их же тридцать было!