Анна Маяская - Маньяками не рождаются

Вера вышла замуж за Павла. Василий дал ей развод и сейчас в школе учится их дочь, ей уже восемь лет. Выходит, что с Павлом Вера встречаться начала еще будучи замужем за Василием. Она часто встречает эту неулыбчивую девочку с большими серыми глазами. Смотрит исподлобья на всех из уголка в коридоре и ждёт окончания перемены. Сама не бегает с детьми. Малообщительная, неразговорчивая ожидает после уроков машину, заезжающую за ней каждый день. Павла Анна Ильинична встречает изредка. Тот поспешно пробегает мимо, кивнув головой и буркнув «здравствуйте». Понаслышке она знает, что жизнь у них семейная не удалась. Вера стала похожа на тень. На её лице постоянное выражение усталости. Она словно неживая кукла в облике человека.

Сыграла судьба с ними недобрую шутку. Сама Вера не живёт, а существует и сына обрекла на безбрачие. До сих пор забыть её не может. Отец остался без работы, инженеры теперь не нужны. Купили дачу и он целыми днями возится в земле. Выращивает овощи, фрукты и сдаёт их в детский дом или детсад. Цена всех устраивает, так гораздо ниже рыночной. А приход в дом оказался вполне реальной суммой, они безбедно имеют самое необходимое.

Анна Ильинична шла в школу заменить заболевшую коллегу. Параллельный класс вела не она, но нужно было выручить учительницу, с которой у Анны Ильиничны сложились прекрасные отношения.

Здравствуйте, — поприветствовала Анна Ильинична 8-б класс. Её знали просто как одну из учителей в школе, не более. Сейчас на неё смотрели три десятка глаз с любопытством и ожиданием чего-нибудь непредвиденного. Детям тоже мало нравилось замена учителей, тем более что их заболевшая Елена Аркадьевна была и классным руководителем, и их отношения были хорошими.

— Садитесь, пожалуйста.

Ученики шумно усаживались, обменивались репликами.

— Пожалуйста, тише, — сказала Анна Ильинична. — Это у вас постоянные места?

— Да, — хором закричали дети.

— Тогда я даю вам расчерченный лист бумаги, а вы напишите свое имя, отчество, фамилию по порядку, начиная от окна.

— Зачем вам это? — удивлённо спрашивали ученики.

— Нужно, очень нужно, — пишите поскорее.

— Лист обошел любопытный класс и лёг на стол учителя. Посмотрев заполненные графы листка она увидела фамилию ИВАНОВ, имя ВАСИЛИЙ, отчество ВАСИЛЬЕВИЧ и посмотрела на третью парту с края. Ее хитрость заключалась в том, что она теперь знала всех по имени-отчеству и пользовалась этим при первом знакомстве с учениками.

— Василий Васильевич, — встаньте.

Поднялся паренёк с ладной фигурой, светлой шевелюрой волос, приятными чертами лица, но явно моложе обучающихся в этом классе.

— Почему вы меня называете по отчеству и откуда узнали его? — удивился Василий Васильевич.

— Где работает твой отец? — спросила его учительница.

— У меня нет отца, — ответил он и опустил глаза.

— А мама?

— Мамы у меня тоже нет, — жёстко ответил подросток. — Ещё что-нибудь нужно узнать обо мне? — спросил он. Отвечу сразу на все ваши вопросы. Живу в детдоме. Родителей не имел никогда и кто они не знаю. Меня в три года нашли в лесу и потом отдали в детдом. Это все.

— Прости меня, Василий, — пробормотала Анна Ильинична.

У неё совершенно непроизвольно появились слезы и она, выхватив платок, вытирала их, стесняясь своей слабости.

— Это вы из-за меня расстроились? — неожиданно спросил подошедший парнишка. — Не стоит. Я привык к своему положению в обществе.

— Прости меня, пожалуйста, я не хотела обидеть тебя.

И неожиданно для себя сказала всему классу:

— У меня двенадцать лет назад похитили внука прямо из роддома, мы его до сих пор ищем. Видимо поэтому я так и разволновалась.

— Наверное, — ответил Василий. Не из-за меня же проливать слезы. Я ничейный. И меня никто не ищет.

— В какую неприятность влипла, — думала Анна Ильинична, пытаясь справиться с нервами.

Ничего не вышло. Она так и не сумела выйти из состояния душевной боли из-за инцидента, спровоцированного ею самой. Попросив ребят прочитать текст про себя, она дожидалась звонка, но как на зло, время неумолимо тянулось. Наконец, прозвучал звонок и стайка ребят выныривала в двери коридора. Остался один Василий.

— Ты недавно в нашей школе? — спросила она.

— Неделю. Меня перевели в класс с математическим уклоном.

— Ты не похож на ученика восьмого класса по возрасту.

— Меня экзаменовали и перевели минуя седьмой.

— Так ты и есть тот самый вундеркинд, о котором так много говорят.

— Я просто ученик. Мне повезло с другом. Он в пятнадцать лет уже поступил в институт и меня постоянно готовил по всем предметам. Знаниями я обязан ему, а не школе. В школе программа не обоснованная. Много ненужного и наоборот.

— Тебе понравилось здесь?

— Поживем-увидим, — уклончиво ответил он. — Можно мне вас проводить? — спросил Василий неожиданно. — Вас нельзя отпускать одну. Вы взволнованы.

— Хорошо, — согласилась она. Пойдём.

Это был последний урок и Анна Ильинична, по пути положив на стол журнал в учительской, вышла на крыльцо. Василий ждал ее. Они шли по улице и разговаривали. Она пожаловалась ему на больную голову, а он отвечая на вопрос о жизни в детдоме, рассказывал забавные случаи. Но весь их разговор был каким-то натянутым, неестественным. И расставаться ей тоже не хотелось с этим удивительным парнишкой. Он чем-то напоминал ей сына в детстве.

— Прямо наваждение какое-то, — подумала Анна Ильинична.

Дома никого не было. Муж был на даче, сын Василий в прокуратуре.

— Зайдем, пообедаем вместе, одной скучно и неприятно.

— Можно.

— Проходи, садись, — пригласила она гостя. — Сейчас я быстренько накрою на стол.

— Мне, правда, попадет от воспитателя за опоздание, но я ему скажу, что провожал вас.

— Может мне позвонить в детский дом? — спросила она, тревожась за мальчика.

— Не надо. Я из доверия не вышел. Где можно вымыть руки?

— Налево дверь в ванную. Рядом туалет.

— Сориентируюсь, — ответил необычный гость.

Анна Ильинична быстро разогрела борщ, котлеты с рисом и нарезала салат. На столе стояло сливочное масло, коробка конфет и печенье в вазочке, домашнее.

— Ого, ничего себе сервировочка, — оценил Василий старания хозяйки. У нас скудно насчет кормежки. Все более супчики и каши. Иногда яблоки. Но жить можно, — закончил он своё откровение.

Анна Ильинична пододвинула тарелки поближе к нему. Он отодвинул их назад и, пригласив её жестом хлебосольного хозяина, сказал:

— Простите, но я не привык обедать в одиночестве. Всегда шумный коллектив. Без вас есть не буду.

— Хорошо, хорошо, — я тоже голодная.

Через минуту они ели борщ и Василию, видимо понравилось, так как он умолк и сосредоточенно доедал последние ложки борща, наклонив тарелку от себя.