Анна Маяская - Маньяками не рождаются

— Спасибо. Я решила усыновить мальчика, который приходит ко мне.

Доктор откинулся на спинку кресла. Для него это было полной неожиданностью.

— Рад слышать. Это значит, что вы полностью победили свою депрессию, если у вас возникла необходимость о ком-то заботиться.

— Я юрист и понимаю, что могут возникнуть преграды с усыновлением.

— Я постараюсь вам помочь. Единственное, что сейчас вам срочно необходимо, это решить вопрос с работой. Иначе мальчика не отдадут. Справку, которую требуют из психдиспансера у всех усыновителей, я вам дам. Я ручаюсь, что вы хороший человек и временное нахождение у нас, не является причиной отказа в вашем желании.

— Этот мальчик перевернул мою жизнь. Он рассказал, как дети в детдоме нуждаются в человеческом общении, ласке, им необходимо тепло дома, чтобы не толпу, а именно его одного пожалели, приласкали, любили. И мне стало стыдно за себя, здоровую физически женщину, из-за клеветы, чуть не лишившую себя жизни. Он показал мне мое ничтожество эгоистичности поступка. Причинила боль родным. Но теперь всё.

— Вера Геннадьевна, вы можете спокойно идти домой. А в отношении вашей работы, я тоже помогу вам. Мой сын заместитель главы администрации города. Я попрошу его устроить вас так, чтобы можно было прожить с ребёнком. Немедленно свяжусь с ним и завтра же сообщу результаты. И с усыновлением он может помощь нам, поскольку органы попечительства подчиняются администрации.

— Как мне вас отблагодарить, доктор?

— Вашей чудной улыбкой и сознанием того, что я смог помочь хорошим людям, вам и вашему будущему сыну.

— До свидания, доктор.

— Прощайте здесь, и здравствуйте в новой жизни.

Вера через час уже направлялась к подъезду своего дома. Она не сообщила родным о своем приходе, хотела сделать для отца сюрприз. Мать вряд ли обрадуется появлению домой дочери.

— Доченька, как хорошо, что ты дома, а мы собирались к тебе.

— Уже и сумку приготовила, — сказала выходя с кухни мать.

— Доктор отпустил меня.

— Тебе только что звонили из администрации, заместитель, сказал что перезвонит еще.

— Хорошо, — ответила Вера. — Это в отношении моей работы.

Вскоре раздался звонок.

— Алло. Меня зовут Виктор Николаевич. Я по просьбе доктора.

— Слушаю Вас.

— У нас есть место юриста в администрации. Если вы согласитесь, завтра в 9-оо я вас жду. Второй этаж, приемная.

— Я обязательно приду. Спасибо вам за заботу.

— Ну вот, кажется я нашла себе работу и если завтра пройдёт всё хорошо, буду работать в администрации города юристом.

— Отлично, дочурка. Отлично.

— Я хочу вам сказать, что решила усыновить мальчика, вы его знаете, видели в больнице у меня постоянно.

— Рехнулась, — грубо спросила мать. У тебя дочь отобрали.

— Как отобрали, так и вернут.

— Правильно дочка, они ведь дружат между собой.

— Кормить чем будешь, несчастная? — спросила мать.

— У тебя не попрошу.

— А я и не собираюсь выкармливать разных подкидышей. Кто-то нарожает и бросает, а ты подбираешь.

— Прекрати, — прикрикнул на жену Геннадий Алексеевич.

— Я правду говорю.

— Твоя правда хуже змеиного яда.

— Значит я змея, по твоему.

— Ты хуже. Змея безмозглая, сознательно жалишь людей. И кого? Родную дочь.

Таисья Васильевна пошла в кухню проливать слёзы. Её всхлипывания и причитания, что-то вроде, сироты горемычной при родном муже и дочери, никто не слушал.

— Как ты всю жизнь можешь терпеть такое отношение?

— Сам не понимаю. Сколько раз уходил, опять возвращался. Рабская психология души русской. Терпение, терпение, терпение.

— А если оно лопнет?

— В истории много примеров когда у русского мужика терпение лопалось. Тогда он брал дубину и крушил все вокруг. Потому-то и непобедимым является.

— Зачем тратить силу духа на третирование по мелочам?

— Кто его знает. Много таких семей как наша, многие разбегаются, другие просто не заводят семью с властными половинами. Женщина — берегиня тепла и уюта в семье. Оттого каков её характер зависит жизнь семейства. Мужчина только называется главой семьи. А на самом деле семью создает женщина. Кто с детьми возится? Она. Тут-то и закладывается основа воспитания. Отец тоже участвует в нём, закрепляя уже привитое матерью понятие об окружающем мире. Он больше занят на работе, общественными делами, позволяет себе расслабиться с друзьями, иногда некоторые заводят на стороне любовные шашни. Только мудрая жена, не замечающая проказ мужа, терпеливая, любящая, сохраняет семью. Он никуда не денется из теплой, дружной семьи. Только из постылой, от постоянной грызни, мужчины уходят к другим женщинам, но всегда пытаются сохранить плацдарм, куда в случае неудачи, можно повернуть назад.

— Слишком мудрено.

— Лучше так, чем разбивать все вдребезги. Раз-другой разобьёшь, а потом и склеивать нечего.

— Мне жаль тебя, папа.

— Не жалей. Ты многого не понимаешь. Она, твоя мать, так балабонит, а любит тебя без памяти. Характер у неё вздорный.

— По законам общежития все должны в чем-то уступать друг другу.

— Я проворонил этот момент, вот она и села мне на голову.

— Тебе сядешь, где сядешь там и слезешь, — сказала выходя из кухни зарёванная мать.

Она присела на диван между ними и обняла обоих за плечи.

— Простите меня, болтушку несчастную, думаю одно, а язык ляпает другое. Я сама часто про этого мальчонку думала. Наслышалась разговоров от вас и от людей. Правильно дочь, не слушай никого, и если он согласится, прошу любить и жаловать. Я хоть сейчас заявление в опеку напишу, что мы с мужем обязуемся помогать тебе в воспитании сына и квартиру предоставляем для проживания.

— Вот это выдала маманя, — рассмеялся Геннадий Алексеевич. — Вот тебе и Таисья Васильевна, таинственная русская душа.

— Какие вы у меня славные! — Вера поцеловала родителей и пошла в ванную. Слёзы близко подошли к глазам. Не хотела показывать их. Но это были слёзы радости.

Анна Ильинична с таинственным видом приблизилась к мужу.

— Я хочу поговорить с тобой о серьёзном деле.

— Какое совпадение! Я — тоже с тобой хотел поговорить.

— О чем?

— Ты первая начала, я тебя слушаю.

— Мы с тобой, Андрей, уже не молодые, но и не старые люди. Наш сын постоянно на работе, а мы с тобой как два пенька.

— Ну-ну. Слушаю, госпожа, пенек!

— Я серьезно, а ты паясничаешь.

— Я весь внимание.

— Я подумала, что нам с тобой просто необходимо усыновить Василька.

— Постой-постой, ты когда это придумала?

— Уже давно. И даже бумаги собрала кой какие. Была в детдоме, в опеке, взяла характеристику с работы, справку об обеспеченности жильем, справку из наркодиспансера, что я не наркоман и не алкоголик.