Виктор Бондарчук - ОПЕР, или В городе нашенском

Суббота началась с поездки с мамой на рынок. На обратном пути, недалеко от дома, стало пробуксовывать сцепление, и если не принять срочных мер, то через день-другой я останусь без колёс. Созвонюсь со Славиком Медведевым, проверю, как парень держит слово. Он обещал помощь в любой час дня и ночи. Посмотрим, насколько его слова соответствуют делу. По телефону он только сказал, подъезжай, все решим на месте.

Понятно, почему он был немногословен. В гараже стояло два джипа, у которых крутились человек восемь механиков. Славик объяснил, что у них срочный заказ и вот эти две крутые тачки нужно сделать до вечера. Моей машиной займутся только после шести-семи вечера. И работы с ней, как минимум, часа на три. Меня это не устраивает, слишком поздно. Я не понимаю, как мы доберёмся до клуба и как вернёмся назад. Про такси я почему-то не подумал.

– Слушай, а если я сам ремонтом займусь? Один подъёмник у вас свободный. Раскидаю не спеша, а уже твои спецы диск наклепают и собрать помогут.

– Без проблем. Занимайся, если ты, конечно, в этом деле рубишь.

– Немного.

– Ну, если что, я всегда рядом, проконтролирую процесс. Главное, спрашивай, если что непонятно.

Приятно заниматься работой, когда есть любой инструмент на выбор. Всё прошло без накладок. К восьми вечера закончили. Пока доехал до дома, пока помылся-побрился, уже пора ехать за Викой. И снова занимаю деньги у родителей. Новый диск сцепления, хоть и без учета работы, съел все мои накопления. Мама возмущается, куда это я трачу такие огромные суммы. Оправдания про ремонт машины она игнорирует. Конечно, пять тысяч рублей – это очень большие деньги, но при условии, если сидеть дома у телевизора. А вот для ночного клуба, с посещением бара, это не пустяк, но и не так много. Да еще на полную заправку надо выкроить. Сегодняшний вечер покажет, что к чему, может, после него и мои затраты на порядок уменьшатся. Вдруг что не так, и девушка снова прекратит общение. Но в это я уже не верю.

Время в клубе прошло очень даже неплохо. Мы танцевали медленные танцы, а когда гремела оглушающая музыка, уходили в бар, где перепробовали слабые коктейли из шампанского, соки, пирожные и кофе. Меня ничто не напрягало, в голове никаких планов, я отдыхал душой и любовался своей спутницей. Так же как и в прошлый раз мы покинули клуб около двух часов ночи. Тихо рулил по пустым улицам, изредка поглядывая на Викторию, которая откинулась в кресле, прикрыла глаза и делает вид, что дремлет. Мне кажется, что она о чём-то мучительно думает и всё никак не может принять решение. Подъехали к её дому, я не знаю что сказать, что сделать. Вика посмотрела на меня, и я увидел в её глазах страх. Эта девушка и страх – вещи несовместимые. Её пальчики утопают в моих ладонях, прижимаю их к губам, придвигаясь ближе. Между креслами такое большое расстояние и ещё этот рычаг скоростей. Она смотрит мне в глаза и еле слышно шепчет:

– Дома никого нет.

Я всё понял мгновенно, и счастье захлестнуло меня. Выхожу из машины, открываю противоположную дверцу, протягиваю Виктории руку. На минутку мы задержались у подъезда, чтобы поцеловаться, чтобы, наконец, решиться сделать шаг к своей неведомой судьбе, к своему будущему счастью. Почему все это мне кажется таким серьёзным, почти судьбоносным, не знаю, я просто волнуюсь. От страха девушки мне тоже немного тревожно. На третий этаж поднялись в напряженном молчании, так же молча вошли в темную квартиру. Не включали свет и в комнате, где оказались спустя минуту. Я весь замер в предвкушении такого понятного и такого неизвестного и не в силах сдержаться, обнял Викторию. Руки скользнули по ее телу. Она вздрогнула и немного отклонилась. Но через мгновение опять оказалась рядом. Не знаю, как, но догадался, что я сейчас самый главный и все должен делать сам.

Губы её не отвечали на поцелуи. А после моих прикосновений она сжалась, прижав ладошки к лицу. Спасибо моей многоопытной учительнице любви, которая часто повторяла: «Хочешь получить всё по высшему классу, расслабься сам, успокой женщину, создай ощущение простоты и естественности. Не спеши, дай ей привыкнуть к тебе». Мне сейчас надо убрать этот дурацкий страх, чтобы всё между нами стало простым и понятным. И я огорошил Викторию вопросом:

– Кушать хочется. Не покормишь?

Сразу обстановка таинственности, страхов и ожидания исчезла. Всё стало если и не будничным, то вполне обыденным. Мы идем в ванную мыть руки, потом на кухню, где включаем свет и смотрим друг на друга, будто увиделись в первый раз. Девушка открывает дверцу огромного холодильника и приглашающим жестом показывает, мол, смотри сам, что будешь.

– А выпить есть?

– Это у папы в баре. Что принести? Я в этом ничего не смыслю. Может, шампанское?

Из десятка разноцветных бутылок, заполнивших бар, выбираю коньяк пятнадцатилетней выдержки и бутылку красного шампанского. Этот коньяк, видимо, любит хозяин: одна бутылка пуста на две трети, а в ожидании замерли еще три, точно такие же. Под коньяк режу лимон, и совсем не потому, что я знаток этого. Просто здравый смысл подсказывает: не закусывать же колбасой, когда планируешь целоваться. Вика шампанское пить не хочет. Но я уговариваю, мол, это нам совсем не повредит. И уверенный, что второй бокал она точно не осилит, плеснул в шампанское щедрую дозу коньяка. Лимоном я закусить не смог. Уж больно кисло. Так что выдавливаю в фужеры часть этого фрукта. Коньяк отличного качества, мягкий и нежный, как бархат. Через минуту чувство радости наполняет меня, и когда фужер Виктории оказывается пуст, я выключаю свет. Я уверен в себе и в девушке. Целую, нежно обняв, легко усаживаю её к себе на колени. Она не сопротивляется, её губы податливо отвечают. Прижимается плотнее, когда кнопки рубашки расстегиваются до пояса. Целую шею и такую маленькую грудь, прекрасную и нежную до умопомрачения. И больше не в силах терпеть, поднимаю девушку на руки и несу в комнату. Это проторенная дорога, так я проделывал со своей любовницей десятки раз. Немного смущает спокойствие девушки, она не сопротивляется, но и не помогает мне ни словом, ни делом. И я не задыхаюсь в приступе страсти, проделываю это всё даже как-то буднично. Откинул покрывало с одеялом, уложил девушку в кровать и тут же стянул с нее джинсы вместе с трусиками. И если бы Вика сейчас этого не захотела, решила оттолкнуть меня, это у неё бы не получилось. У неё просто бы не хватило сил. Я так её хотел… Меня захлестнуло первобытное желание. Минуту назад просто не ожидал такого. Я хотел эту девушку и знал, что вот сейчас я её получу. Всё это было сильнее меня. Вика вскрикнула очень громко. Я не понял в чём дело, продолжал плавные движения, совсем не понимая, что девушка сжалась от боли. Я получал своё удовольствие, не понимая, что всё пошло совсем не так, и я своей неопытностью делаю ей очень и очень плохо. Виктория замкнулась. Душ её не расслабил, а от рюмки коньяка она отказалась наотрез. Что делать дальше, что говорить, я не знал. Пытался снова обнять и успокоить девушку, но в ответ услышал решительное и злое: «Отстань!» Она лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, и совсем не хотела моего присутствия ни рядом с собой, ни здесь, в этой комнате. Ничего не оставалось, как собираться. На прощание Вика попросила захлопнуть входную дверь. Ей не хочется вставать. Я сделал, как она сказала.