Елена Миллер - Ключ, снеговик и весло под кроватью

Гирс с трудом натянул тонкую резину на влажные от снега руки, немного разбросал снег на подозрительном месте. Толик включил фонарь, приблизился вплотную.

– Что там? То, что мы подумали?

– Да. – Кивнул Даниил, медленно вытянул из-под снега неподвижную серую пушистую кошку. – Это именно то.

– Уже каменная. – Помрачнел участковый. – Девица в шубе кролика сказала, что животное пропало день назад.

Гирс развернул кошку к свету, заметил скрученные судорогой лапы, всмотрелся в мертвую застывшую морду. Глаза у окаменевшего зверя были черные, непрозрачные, пластмассовые, на оскаленных зубах и крепко сведенных губах запеклась желтоватая пена.

– Фу ты…. – Толик хотел было поправить несуществующую фуражку, но только провел рукой по влажным волосам. – Отравление!

– Да. – Коротко подтвердил Гирс. – Что за ерунда тут творится?

– Сейчас мы Лариску наизнанку вывернем, все расскажет!

– Подожди. – Негромко попросил Гирс. – Вывернуть всегда успеем! Но где гарантия, что она сама что-то знает о происходящем? Кроме того, сам понимаешь, животное есть животное. Могла чем-то отравиться и без помощи злоумышленников. Отравленную мышь поймать, например….

– Ты прав. – Признал Толик. – Что будем делать?

– Ничего. Будем наблюдать, делать выводы. Выехать мы пока все равно не можем. Вот и посмотрим, что будет дальше. – Даниил перчатки с рук сорвал, кинул в снег рядом с печальной находкой. – Пошли.

В холл вернулись помрачневшие, замерзшие. Глаша, только мельком взглянув на мужа, тоже нахмурилась, сцепила тонкие пальцы.

– Как погода? – Спросила она.

– Бывало и лучше. – Ответил ей Даниил, отвел глаза. – Где тут можно руки вымыть?

– Прошу в ваши комнаты! – С широкой улыбкой пригласила их Лариса. – Машенька уже заняла первый номер. Так что, Гирсы, пожалуйте в третий. Вход в душ справа, кровать слева.

– Разберемся. – Вместо «спасибо» пробурчал Толик и направился туда, куда показывала хозяйка дома – в крыло налево от лестницы.

– А что, разве у тебя нумерация комнат через одну идет? – Спросил Даниил. – Где у тебя номер «два» и «четыре»?

– Четных чисел не держим! – Со смехом ответила Логинова. – Четное количество у нас не в чести.

– Почему так?

– Потому, что четное количество цветков только на кладбище приносят. – Ответила Глаша, подтолкнула мужа в спину. – Пойдем, я тебе сейчас все про приметы и суеверия расскажу….

Как только они переступили порог комнаты, Глафира закрыла ее, повернулась к Даниилу:

– Что случилось?

Гирс коленом открыл дверь в маленькую ванную, включил воду:

– Ты помнишь, что говорила про пропавшую кошку та девица на кухне?

– Да. – Ответила Глаша, выдавила мужу на ладони горку жидкого мыла. – Она сказала, что кошка так и не нашлась, ее второй день нет.

– Выходит, что кошку уже искали. – Гирс потер пальцы щеткой. – Да только, видимо, не там, где надо….

– Что произошло? – Застыла в неприятном предчувствии Глафира.

– Она отравлена. Околела за домом, судя по виду – сутки, а может быть и чуть больше назад.

– Ого. – Только и ответила Глаша, покачала головой. – Может быть, случайность? Животные иногда проглатывают всякую дрянь…. Или, допустим, какая-то инфекция!

– Может быть и случайность. Или инфекция. – Даниил выключил воду.

– Снимай пиджак, ботинки. Плечи мокрые, волосы тоже. Сейчас кофе горячего принесу.

– Не нужно. Обойдется. – Отмахнулся Гирс. – Я лучше поваляюсь на мягкой перине. Подумаю о превратностях жизни.

– О каких, например? – кончиками губ улыбнулась Глаша, приняла из рук инспектора пиджак.

– А о таких…. Приезжаешь, например, к бывшей однокласснице чаю выпить, а тебя вдруг берут и запирают в странном черном доме посреди леса. Кругом ненормальные маньяки, любящие, чтобы их пугали до смертельного визга и мертвые животные…. Сама хозяйка этого чудесного местечка явно что-то скрывает, чем-то всерьез расстроена, но вида старается не подавать. Однако же на постоялом дворе кормят отменно, кровати мягкие. И что ты об этом думаешь?

– Я думаю? – переспросила Глафира, задумалась, свела тонкие черные брови в одну ломаную линию. – Я думаю, что тебе нужно отдохнуть. Поваляться на мягкой перине и подумать о превратностях жизни. А я, пожалуй, пойду, поболтаю с бывшей одноклассницей, погуляю по гостинице, погляжу на других постояльцев. Глядишь, что-нибудь и прояснится.

– Заметь! – Строго поднял палец полицейский. – Я тебя об этом не просил!

Глаша улыбнулась, подарила мужу нежный долгий поцелуй и тихонько выскользнула за дверь. Оставшись один, Даниил потряс головой, потом полотенцем протер волосы, задумчиво прошел к окну. Вид из него открывался небогатый – занесенные снегом кусты, чуть дальше – невнятный силуэт забора. Гирлянды, натянутые под крышей отбрасывали едва видные блики на заснеженную пелену, раскинувшуюся внизу. На небольшом комоде чуть слышно щелкнули часы. Гирс оглянулся, посмотрел на циферблат – полночь. И тут, где-то совсем рядом под окном, так близко и ясно, что по плечам и рукам неустрашимого полицейского пробежали холодные мурашки, раздался протяжный печальный вой. Звук был громкий, унылый, наполненный такой потусторонней тоской, что душа сворачивалась от необъяснимого страха. Закончился вой странно – гортанным клокочущим смехом. После этого все стихло. Даниил еще минуту постоял у окна, потом пробормотал:

– Толик прав. Гиблое место….

Рождественский подарок сразу прижился в «Черном доме». Старинная керосиновая лампа работала исправно, света давало много.

– И часто вы вот так, без электричества сидите? – Спросила Маша, убрала набежавшую каплю со свечи.

– Частенько. – Кивнула Лариса. – Ничего не поделаешь, приходится с этим мириться. Требования жанра.

– Что за требования? – Не поняла Марья, но Логинова всплеснула руками, тему разговора резко сменила.

– Ты почему бланманже из земляники не попробовала? Или в пост землянику тоже нельзя?

– Можно. – Улыбнулась Маша. – Просто ты нас уже так накормила, что дышать трудно….

Даниил и Глаша быстро переглянулись. Они сидели рядом на диване, тесно обнявшись, внимательно слушали рассказ Ларисы.

– Дом напичкан электроникой. В каждой комнате есть небольшой экран и разные шумовые ловушки. Людям очень нравится пугаться, а еще они требуют, чтобы их в этом момент непременно запечатлевали на память. – Сказала Логинова, смахнула со скатерти невидимые крошки. – Это сейчас постояльцев почти нет. Фотографа приглашаю редко, никому не нужны снимки. А вот еще год назад наш фотограф один не справлялся, возил с собой помощника. Каких только снимков не было! И с выпученными глазами, и с разинутым ртом, и с лестницы падали, и из окна прыгнуть хотели….