Владимир Коробов (Хуан Вальехо Кордес) - Дикая Роза

И вот, когда Кандиду увезли, Рикардо заметил, что Рохас дотронулся до руки его жены, что-то сказал ей потихоньку и они отошли в самый угол комнаты и там начали оживленно беседовать. Пренебрегая вежливостью, Рикардо направился к ним и жестко спросил:

– Могу я узнать, что привело сеньора в наш дом и о чем вы так непринужденно беседуете?

– Рикардо! Эрнесто… – тут Роза взглянула на пылающее лицо мужа и слегка запнулась. – То есть сеньор Рохас убеждает меня вызвать полицию, подозревая, что Кандида заболела не сама по себе.

– Какая чушь, Роза! Уж кому-кому, а полиции в нашем доме делать нечего!

– Но сеньор рассказал мне, что на днях умерли многие женщины, которые были близко знакомы с лиценциатом Федерико Роблесом.

– Вот как, – в том же жестком тоне продолжал Рикардо, – и кто же именно, сеньор, можно узнать?

– Можно! – Эрнесто вынул из кармана маленькую записную книжку, открыл ее на нужной странице и прочитал:

– За три дня ушли из жизни Мария Елена Торрес де Роблес, Ирма Дельгадо, Сильвия, бывшая секретарша лиценциата, и Мириам Асеведо.

Рикардо почувствовал озноб от услышанного, но все же не хотел сдаваться.

– Каждый день в Мехико умирают сотни людей – сеньор Рохас. Их что же, всех убили?

– Убийством пока что полиция считает лишь случай с Марией Торрес, ее застрелил и сам застрелился ее сожитель Лопес. Остальные – несчастные случаи: Дельгадо в результате сердечного приступа утонула в ванне, Сильвия не справилась с управлением и ее машина упала в овраг, а Асеведо в результате неосторожности попала под поезд в метро…

– Ну, вот, все прекрасно объясняется. Прискорбное совпадение.

– Не все в полиции так считают. Лейтенант Фабила предполагает, что нельзя исключать: это – хорошо подготовленные преступления. И даже, если это совпадение, то все равно я бы на вашем месте обратился в полицию: случай с вашей сестрой подозрителен.

– К счастью, сеньор, вы не на моем месте! Здоровье Кандиды в руках врачей и я не буду вмешивать сюда полицию! И потом: какое отношение ко всему этому имеется вы, сеньор? Вы, что же, работаете теперь не в газете, а сыщиком? Но даже если и так, то я к вам не обращался и не нанимал вас

Роза увидела, как вспыхнул теперь уже Эрнесто. Ссора могла разразиться нешуточная. Она решительно встала между мужчинами.

– Рикардо! С Кандидой несчастье – это главное. Допустим, ты прав, и все это лишь совпадение. Но представь на минуту, что это лишь часть какого-то дьявольского замысла. Меня лично подозрения сеньора Рохаса очень взволновали. Не лучше ли и, правда, вызвать полицию?

– Полиция в доме – это скандал, пятно на репутацию!

– Сеньор Линарес! – Эрнесто уловил, что слова Розы как-то подействовали на мужа. – Можно не делать официального вызова. Лейтенант Фабила приедет по моей просьбе, в частном порядке и без формы.

Было видно, что Рикардо заколебался. Тут в разговор вошел Рохелио, все это время сидевший неподалеку и ко всему прислушивающийся:

– Рикардо! Да Бог с ним! Пусть это будет, как и в моем случае, просто для успокоения. Для того, чтобы Роза не волновалась, а сеньор Рохас осознал, что нервы его перевозбуждены, а воображение избыточно.

– Хорошо. Даю вашему лейтенанту Фабиле час на все, и пусть никаких протоколов, абсолютно частный визит…

Высокий красавец, жгучий брюнет лет двадцати пяти, Фабила появился в доме Линаресов через пятнадцать минут после звонка Эрнесто и сразу же приступил к осмотру дома и беседе с прислугой. Очень быстро он выяснил, что служанка Селия не все время находилась в комнате Кандиды. В слезах девушка призналась, чтo выходила «на пять минут» позвонить своему жениху.

– Надо было на время вашего разговора, сеньорита, посадить в комнату кого-нибудь другого, – укоризненно ей сказал Фабила.

– Вы предполагаете, лейтенант, что кто-то мог проникнуть к Кандиде во время отсутствия Селии? Но зачем? И ведь никаких следов насилия у сестры незаметно, – стал снова раздражаться Рикардо.

– Я пока ничего не предполагаю, сеньор Линарес, – спокойно ответил Фабила. – Я лишь устанавливаю картину. Тем более, что я еще не видел вашей сестры. После осмотра дома я немедленно отправлюсь в госпиталь.

Осмотр ничего существенного не дал, но лейтенанта явно заинтересовали те слова, какие Роза расслышала из уст теряющей сознание Кандиды. Заинтересовала его и волна настройки приемника. Тут же Фабила установил, что перед тем, как впасть в прострацию, Кандида слушала «Радио 1000».

– Ну и что? – язвительно спросил Рикардо.

– Может быть, и ничего, сеньор Линарес, – остался невозмутимым лейтенант, – но в этом час обычно «Радио 1000» передает сообщения о происшествиях и несчастных случаях. Сегодня же я выясню: говорили ли о смертях женщин, связанных с лиценциатом Роблесом.

– Брат! – включился в разговор Рохелио – Я думаю, что это бы все и объяснило. Ты помнишь, как пять лет назад болезненно реагировала Кандида на все, что было связано с Роблесом и его личной жизнью. Она услышала о смертях этих женщин, вообразила себе неизвестно что и получила шок.

Зазвонил телефон. Трубку сняла Роза:

– Да, дом Линаресов. Да, сеньор Рохелио Линарес находится здесь. Пожалуйста, сейчас он будет с вами говорить.

– Рохелио Линарес слушает. О, вы меня и здесь нашли, детектив Кастро Что-о? Да как же это? Я немедленно выезжаю…

Рохелио побледнел и так и застыл посреди гостиной, продолжая сжимать в кулаке телефонную трубку.

– Эрлинда, – произнес он наконец. – С ней несчастье, отравление газом. Извините, я должен спешить.

– Я с тобой, – решительно сказала Роза, – я сама тебя довезу, что-то мне не нравится твой вид…

Друг за другом вылетели из ворот дома Линаресов «ягуар» Розы, «мерседес» Рикардо и потрепанная «тайота» лейтенанта Фабилы с Эрнесто Рохасом на месте пассажира. Полицейский принял решение сначала встретиться с детективом Кастро, а лишь потом посетить госпиталь.

Бенито Элиас Кастро не слишком любил свою прошлую работу в полиции, хотя дело свое делал всегда добросовестно и был на хорошем счету у начальства. Ему не хватало в полиции свободы действий, а, главное, свободы мыслей. По поводу почти каждого преступления, в расследовании которого принимал участие и он, у Кастро появлялись свои соображения, но ими мало кто интересовался даже тогда, когда в конце концов выяснялось, что прав-то был именно он, сержант Кастро. И получалось, что чем дальше он служил, тем больше был в конфликте – и не столько с начальством, сколько с самим собой. «Чего же я хочу? – спросил он однажды себя и тут же ответил: – Заниматься тем же самым, но в одиночку, никому не подчиняясь и делая лишь то, что считаю нужным». Немного было жаль десяти лет в полицейском районном управлении в колонии Рома, но лицензия частного детектива была куда как заманчивей для человека его склада характера – самостоятельного и волевого.