Лилия Лукина - Когда судьба мстит

– Говорить будешь?

И, когда ее обессиленная жертва, наконец, кивнула головой, девушка вынула у той кляп изо рта и стала слушать, с трудом сохраняя самообладание. Выслушав все до конца, девушка сдавленным от ярости голосом предельно серьезно произнесла:

– Если это брехня, то я вернусь! Я тебя, мразь, даже под землей найду, и тогда ты так легко не отделаешься! – и получила в ответ плевок в лицо. – Ну, что ж! – вытерев плевок, с каменным спокойствием сказала девушка. – Это был твой выбор!

Шаг вперед, резкое движение руками, хруст сломанных шейных позвонков и на стуле сидел уже труп. Девушка развязала ему руки и он, поддерживаемый ей, мягко соскользнул на ковер.

Вернувшись тем же путем в общежитие, девушка неспешно собралась и рано утром уже снова в виде замордованной жизнью провинциалки попрощалась с Таисией Петровной, посетовав, что так и не смогла найти для себя работу, отправилась в аэропорт и вылетела первым же рейсом в Москву. Она очень торопилась! Она очень боялась опоздать! Но все-таки опоздала!

Все московские декабри, сколько я их помню, никогда и ничем не напоминали первый месяц зимы. Не стал исключением и этот. Крыши зданий и аэродромное покрытие влажно блестели в свете прожекторов. Проезжавшие автопогрузчики поднимали фонтаны брызг. Сыпавшаяся с неба морось оседала на стеклах иллюминатора и, накапливаясь, стекала ручейками вниз. А моя лежащая в соседнем кресле шуба из благородной черной норки напоминала сейчас своим видом драную помойный кошку, только что вытащенную из воды. Но даже эта мерзкая погода не могла стереть с лиц занимавших сейчас в самолете свои места людей радостного выражения, вызванного предвкушением близкого праздника, которое волнует гораздо больше, чем он сам – ведь скоро уйдет в небытие 2003-ий год, год Козы, мой год, который, как ему и положено, оказался для меня очень удачным. Во-первых, я, Елена Васильевна Лукова, сменила вольные хлеба частного детектива на постоянную работу, став директором детективного агентства, а, во-вторых… Хотя, нет, не так, не с этого надо начинать.

Все началось с появления в моей жизни Матвея. Он не муж, не любовник, не спонсор, как теперь принято это называть. Он Друг. Вот именно так. С большой буквы. Хотя Матвеем я могу называть этого совершенно невероятного и безумно богатого человека только мысленно, а на самом деле его зовут Павел Андреевич Матвеев и он, между прочим, самый настоящий граф. И хотя наши отношения начались не то, чтобы с конфликта, но с некоторого противостояния, им же, кстати говоря, и спровоцированного, он в благодарность за помощь в одном очень непростом деле, касающемся его родственников, сам предложил мне свою дружбу и включил в круг Семьи. Это совсем не значит, что при встрече мы будем сюсюкать и целовать друг друга в щечку, нет, просто с того момента мои проблемы стали его проблемами и я стала чувствовать себя в этой непростой жизни более уверенно. Я стала защищенной! А для женщины это главное! По достоинству оценив мои способности к сыскному делу, упертый характер и стремление всегда доводить до конца начатое дело, он решил использовать меня в «мирных» целях, то есть для помощи тем людям, у которых нет денег на честного детектива, а милиция всякой мелочевкой заниматься не будет – своих дел хватает. Вот он и создал детективное агентство, чтобы разгрузить своих работников, потому что к нему с различными жалобами постоянно толпой шли люди, как к единственному в нашей Баратовской области человеку, способному их защитить и решить их проблемы.

Интересно, что устроит Матвей на Новый год в своей усадьбе «Сосенки»? Наверное, роскошный праздник, на котором мы все будем веселиться и желать друг другу нового счастья – как будто бывает старое счастье? Хотя в моем случае меня в наступающем году Обезьяны действительно ждало новое счастье: в марте, если – тьфу-тьфу-тьфу! – все будет благополучно, у меня родится сын, мой Игорек.

Я достала из пакета только что купленный большой и яркий календарь на новый год с красочными фотографиями различных обезьянок, открыла его на мартовской странице и невольно рассмеялась, увидев мартышку, которая сосредоточенно поедала банан, держа его двумя лапками – вид при этом у нее был ужасно серьезный. Но чувствовалось, что это ненадолго, что сейчас она выбросит шкурку и бросится играть, прыгая с ветки на ветку и оглашая джунгли веселыми криками. «Ах, ты Бандер-Ложек мой маленький!» – подумала я и, убрав календарь обратно в пакет, обняла свой живот.

И тут в проходе раздались размеренные и хозяйские шаги, совершенно не похожие на неуверенные и суетливые шаги пассажиров – так могли идти только члены экипажа. Я обернулась в их сторону и, увидев светлые волосы командира корабля, золотые шевроны на рукавах его черного кителя, невольно вскинулась: «Игорь!», но тут же сникла – Игоря больше нет, его сердце перестало биться два года назад. На глазах сами собой появились слезы – но тут сынуля толкнул меня, напоминая, что на свете есть другой Игорь, который скоро придет на смену тому, которого я потеряла, и я тут же стала поглаживать свой живот, успокаивая его: «Ты есть, мой маленький, ты есть, мой Игоречек! Прости маму, что она тебя расстраивает. Не сердись! Твоя мама тебя очень-очень любит, не надо ее ревновать, ведь ты для меня теперь самый главный человечек на земле!» и сынуля, словно услышав меня, успокоился.

– Уважаемые дамы и господа! – раздался из динамика голос стюардессы. – Командир корабля и экипаж приветствуют вас на борту нашего самолета, совершающего рейс по маршруту: «Москва – Мурманск». Время в полете…

«Да, знаю! – мысленно отмахнулась я от нее. – Знаю, что время в полете чуть больше двух часов!». Только мне хотелось бы, чтобы этих самых часов было как можно больше, потому что каждая их минута будет неумолимо приближать мою неотвратимую встречу с прошлым.

Уже не слушая, что там еще скажет стюардесса, я отвернулась и уставилась в иллюминатор, и у меня перед глазами тут же встало лицо Бати, иначе говоря, гвардии полковника Владислава Николаевича Орлова, командира авиационного полка и отца моего ребенка, к которому я сейчас летела, чтобы зарегистрировать брак. На душе у меня стало совсем погано, а в голове сами собой стали возникать картины прошедшего лета, начиная с нашего знакомства в «Сосенках» на домашнем празднике по случаю присвоения родственникам Матвея, братьям-близнецам Саше и Леше Репниным (между прочим, тоже графам), которые служили в полку Орлова, звания майоров. Я была настроена на легкий отпускной романчик (единственно возможный для меня после гибели Игоря способ общения с мужчинами) и он, как мне казалось, тоже, так что предложение выйти за него замуж прозвучало для меня громом среди ясного неба. До сих пор не понимаю, почему он это сделал, что он сумел найти во мне, что его привлекло? Да, впрочем, неважно, это дело прошлое. Я ему, естественно, отказала, потому что Игоря, моего Игоря, мне никто никогда не заменит, и Орлов, никак этого не ожидавший, ушел, обиженный до глубины души, а на следующий день рано утром улетел из Баратова. Но вот, правда, в подсунутой мне под дверь прощальной записке, он поблагодарил меня за откровенность, из которой понял, что мы с ним оказались совершенно разными людьми.