Сергей Долженко - Дело Кинг Тута. детектив

– Это я хочу, чтобы ты мне сказал, что случилось. По домам ходят милиционеры с твоей фотографией; меня два раза таскали на допрос в прокуратуру. Кто-то в проходном дворе убил молодого парня. Именно в тот день, и даже в тот час, когда ты вышел от меня.

– Не бери в голову. Обознались, – хмуро отозвался Дима. – Я спокойно вышел и через полчаса был у себя в Перово.

– Но откуда у них взялась твоя фотография? И говорят, что тебя опознал сам потерпевший.

– Показания призраков в суде не принимаются.

– Нет, бедняжка два дня находился в реанимации, потом умер. Ужас какой-то! Скажи, что ты здесь не при чем.

– Жанна, я здесь не при чем, – как можно убедительнее сказал Точилин. – Скорее всего, засветили всех, кто покидал этот двор в это время. Потом установили личности. Это несложно, я ведь живу под настоящей фамилией. Забудь. Ну, а про пожарных ты в рифму?

– Нет. Есть еще одна плохая новость. Мне сказали в прокуратуре, что твоя квартира сгорела. Хозяйка подала на тебя в суд. Инспекторы установили, что возгорание произошло от включенной плитки.

– Вот как?

«Что-то меня красный цвет невзлюбил. Гленну надо сказать, он у нас любитель мистики».

Ничего особенного он на съемной квартире не хранил, но пропавшие вещи было жалко.

– Пришла беда, отворяй ворота. Что такое не везет, и как с ним бороться. Это плохо. Еще хуже, что никакой плитки у меня не было. Там газ, если ты заметила.

– Тогда…

– Ладно. Выводы делать пока рано. Бумагу раздобыл. Отправлю почтой. Остальное – не телефонный разговор. Приеду, все расскажу. Но в целом могу сказать, ты права: хулиганы – это прикрытие. Поэтому будь осторожна. Ладно?

– Я думаю…

– Что еще? Всякий раз, когда ты начинаешь думать, у меня начинаются дальние дороги и казенные дома.

– Тебе не следует пока появляться в Москве. Я созвонилась с дядей Сахибом, ты у него можешь пожить несколько дней, и возможно, он узнает что-нибудь для тебя. А тем временем, найдут настоящего убийцу и ты спокойно вернешься в Москву. С хозяйкой квартиры как-нибудь разберешься.

– Надеюсь, от дяди Сахиба до тебя я могу добраться хотя бы электричкой?

– Вряд ли, – сочувственно хмыкнула Жанна. – Он живет в Каире. А туда можно добраться либо по морю, либо самолетом.

Самолет авиакомпании «Британские авиалинии», белоснежный гигантский «Боинг-747» медленно выруливал к зданию аэровокзала. Надпись «Fasten your seatbelts» на табло погасла и молодой человек в безупречно пошитом костюме, летевший коммерческим классом, сопровождаемый улыбчивой стюардессой, направился вслед за остальными пассажирами к выходу. В этом безукоризненно одетом джентльмене не сразу можно было признать разбитного парня, еще две недели назад стоявшего в черной униформе на входе в клуб «Афродита», что в самом начале Тверской улицы.

– Thank you. Its very nice! – выпалил он на прощание хорошенькой стюардессе набор заученных фраз. – I am so grateful to you. See you late! 31 31 Спасибо. Было очень мило! Я так вам благодарен. Увидимся позже!

– You are welcome! 32 32 Не за что! – вежливо ответила девушка, не поняв, за что ей так благодарен этот симпатичный иностранец и почему они должны вскоре увидеться.

В зале ожидания Каирского аэропорта Точилин сразу увидел эффектную смуглую девушку в блузке цвета хаки и застиранных голубых джинсах. В руках она держала лист бумаги с его фамилией.

«Уф, на этот раз все будет правильно!» – в праздничном настроением решил детектив.

– Привет! – махнул он ей. – Вы – Амина, помощница заведующего сектором Египетского музея, – достал он блокнотик, – профессора Каирского университета Сахиба Джамала Новбари.

– Добрый день! – улыбнулась Амина. – Здравствуйте. А вы – Дмитрий Точилин?

– Он самый, – широко улыбнулся Дима, пряча блокнот. – Сразу хочу сказать, в египетском я не очень.

– Я тоже не знать египетский. Мы говорим на арабском, – озадаченно сказала Амина, и опять заулыбалась. – Но я счастлива практиковать свой русский.

– Бог с ним, египетским, я бы тоже попрактиковался в русском! А то все «хэллоу» и «монинг».

Они сели в открытый «шевроле» вишневого цвета.

– Далеко до города?

– Меньше час ехать.

– О, кей. Let’s go!

– Do you speak English? – немедленно отозвалась Амина.

– Нет, нет, – сконфузился Дима. – Иногда проскальзывает. Я какое-то время жил в Англии…

Потянулись плоские равнины, пальмы. Амина болтала без умолку, часто переспрашивая: «Это есть так? Я сказала правильное слово?»

– А где же ваши знаменитые пирамиды? – спросил русский гость, обозревая затянутые дымкой очертания исполински большого города.

– Пирамиды в Гизе. Это два часа ехать от Каира. Если вам нужен гид, надо говорить с господином Новбари, и я вам сделаю экскурсию.

– Договорились, – с удовольствием согласился Дима, украдкой бросая взгляд на тонкие смуглые плечики девушки. Судя по европейской одежде, она не мусульманка. Значит, им будет легко найти общий язык.

– Профессор сейчас занят. Он ждет вас у себя дома в семь часов. Вот его визитная карточка.

Она припарковала машину недалеко от невысокого здания в темно-розовую краску с роскошным белым фронтоном. Приезжий с любопытством огляделся. Каменные стелы на зеленых лужайках, небольшой фонтан, широкие скамьи, на которых отдыхали женщины в темных одеяниях…

– Вы первый раз в Каир? – спросила помощница профессора.

– Да.

– Тогда можете смотреть пока музей. Сто пятьдесят тысяч экспонатов. Три тысячи лет истории самой старой мировой цивилизации. Вам очень понравиться. А я сейчас должна идти работать. До свидания.

– До встречи!

Он и не догадывался, что командировки такого рода могут быть настолько увлекательными. Англичанка у него была, а если теперь еще и с египтяночкой…

Амина миновала ограждение и легко взбежала по широким горячим каменным ступеням Каирского музея. Утреннее солнце, величественное, словно сам бог Ра в золотых одеждах, неспешно поднималось к зениту. Точилин решил последовать совету и прошвырнуться по музейным залам, решив, что там должно быть прохладнее. К тому же, он должен иметь какое-то представление о том, чем занимается последние дни.

Грубые, точно вырубленные гигантским топором морды сфинксов, раскрашенные деревянные фигурки божков, птицы с длинными клювами, сидящие в огромных стеклянных кубах черные псы с галстуками на шее и неестественно острыми, длинными, вздернутыми кверху ушами; деревянные гробы в форме человеческого тела и мумии, мумии, мумии…

Перед одной из них Точилин остановился в раздумьях. То, что когда-то было человеческим телом, представляло из себя куклу из папье-маше или такого же хрупкого материала. Куклу забытую, сломанную. В грудной клетке зияла темная дыра, половина челюсти отсутствовала.